улицу, чтобы не пропустить служанку, — значит, единственный человек в этом мире, которого вы действительно любили?
— Я была еще ребенком. Мое сердце было мягче теплого масла.
— А ваш отец?
— Настоящего я не знаю, а приемного мы называли Стариком Мо. Он был хозяином труппы, чересчур добрым, как по мне, поэтому мы вечно бедствовали. Однажды он пришел в бордель, и моя мать вручила ему пятилетнюю меня. Какой нормальный человек согласился бы забрать незнакомого ребенка? Я плакала и требовала отнести меня обратно, а Отец Мо учил меня ходить по канату. Это не очень утешает маленьких девочек.
— Вот она, — Трапп открыл дверь экипажа, предлагая служанке сесть внутрь. Она забралась на сиденье, в руках у неё был объемный пакет.
Молча протянула вперед руку, и Трапп вложил в неё золотой.
— Бригсы правда жили здесь давным-давно, — затараторила она. — Да только сгинули все.
— Как это — сгинули? — спросил генерал, крепко сжимая ледяную руку Гиацинты.
— Проклял их кто-то, — охотно пояснила пожилая женщина. — Сначала умерла госпожа Бригс, потом похитили её мальчика, а уж такой ангел был, ну чисто голубь. Говорят, девчонка-приемыш украла дитя, — и служанка цепким взглядом уставилась на Гиацинту. — Ответила, значит, злодейством на доброту. Ну господин Бригс и скончался с горя, сердце не выдержало.
— А их сын, Джереми? Про него ничего не слышно?
Перед ним снова появилась раскрытая ладонь, куда упал еще один золотой.
— Объявился спустя пять лет, — торжественно сообщила служанка. — Ну, а что толку? Дом ушел с молотка, другие люди теперь здесь живут. Не любят они разговоров о Бригсах, все боятся, что мальчонка заявит права на наследство.
— Что стало с Джереми? — резко спросила Гиацинта.
— Да кто же его знает. Побрел куда-то, ветром гонимый… Тут пачка писем, которые за пять лет накопились, — служанка положила на сиденье свой пакет. — Вы уж передайте ангелочку нашему, если найдете его.
И она снова вытянула вперед руку.
Распрощавшись со служанкой, Трапп повернулся к гематоме.
— Гиацинта…
Она посмотрела на него сухими, ясными глазами.
— Джереми наверняка отправился искать труппу, куда ему было деваться? — легкомысленно воскликнула она. — Мне надо расспросить старика Мо. Я помню его маршрут, сейчас труппа должна быть в нескольких днях езды к югу.
— Хорошо, — осторожно проговорил Трапп, потрясенный её беззаботностью. — Дайте мне немного времени, и мы отправимся на юг.
— Ладно, — легко согласилась горгона и улыбнулась. — Прогуляемся вечером по городу или у вас очередное совещание с этими бородатыми лесниками?
И от этой веселой улыбки Траппа пробрал мороз.
28
Один из гвардейцев Варкса ворвался прямо на «совещание с бородатыми лесниками», хотя Трапп бы назвал это военным советом.
— Ваша спутница, — выпалил гвардеец, смятенно взглянув на генерала, — забрала коня и уехала.
Трапп кивнул, поскольку чего-то такого и ожидал.
Горгона была не из тех, кто станет ждать.
Однако Варкс неожиданно отреагировал иначе.
— Отправьте за ней пару человек, — велел он.
— Стоять, — скомандовал Трапп. — Нам здесь нужен каждый.
— Но волки… — начал было Варкс.
— Пфф! Вы же сами говорили, что эта женщина стоит маленькой армии. Я ценю ваше стремление проследить за Гиацинтой, однако заверяю вас, что это излишне.
Варкс кисло кивнул, явно недовольный.
Он бы никогда не упустил случая сунуть свой длинный нос в сомнительное прошлое гематомы, однако она тщательно берегла свои маленькие секретики.
Генерал был даже рад, что Гиацинта отправилась на юг.
Кто знает, что ожидало их под Пьорком.
Под Пьорком его ожидало предательство.
Трапп и сам удивился тому, каким сюрпризом для него оно стало.
И когда он решил, что уже можно доверять Варксу?
Горгона вернулась спустя девять дней после своего отъезда.
Плавающий в температурном бреду Трапп не сразу поверил, услышав её голос за дверью комнаты на постоялом дворе.
— Сюда никому нельзя входить! — воскликнул мальчик-посыльный, единственная защита, которая теперь была у Траппа.
— Ну разумеется мне можно, — гневно возразила гематома.
С трудом встав с постели, генерал доковылял до двери.
— Впусти её, — слабым голосом попросил он у мальчика-посыльного, который неумело наставлял на Гиацинту генеральскую саблю.
— Это еще что за призрак? — изумилась горгона и на всякий случай пребольно ткнула Траппа пальцем под ребра.
— Держитесь от меня подальше, — прохрипел он, снова падая на кровать. — Возможно, я подцепил волчье бешенство.
— А ты собираешься меня кусать? — уточнила Гиацинта, без всякой опаски растягиваясь рядом. От неё пахло потом и лошадьми. — Я совершенно без сил, — пожаловалась она сонно. — Не умирай до тех пор, пока я не высплюсь.
— Хоть сапоги сними, — вяло возмутился Трапп, закрывая глаза и отодвигаясь от неё как можно дальше.
Но гематома уже спала, крепко стиснув в кулаке его рубашку.
Когда Трапп пришел в себя, было уже далеко за полдень, и яркое солнце из распахнутых окон заливало комнату. Прислушавшись к своему состоянию, генерал с удовлетворением отметил, что от царапин не исходит боли и жжения, что его конечности не онемели, слюноотделение не повышено, а жар спал.
Кажется, это все-таки была обычная простуда, ничего смертельного.
Гематома, в его шелковой рубашке на обнаженное влажное тело, оглянулась.
— Очнулся? — спросила она и села в его ногах, подтянув колени к груди. — Приходил доктор, он сказал, что нет у тебя никакого бешенства. Ничего другого не мог придумать?
— Как прошла твоя поездка?
Она дернула плечом.
— Старик Мо — умирающая развалина. Он живет подаянием, все его дети покинули его. Я купила ему хижину на берегу и оставила все деньги, которые у меня были при себе. Джереми не возвращался к нему, и я не собираюсь больше это обсуждать. А ты почему в таком плачевном состоянии?
— Варкс устроил мне ловушку и бросил в яме с волками. Некоторые из них разодрали мне бока, я даже проворонил один укус. Потом мне пришлось долго сидеть в ледяной реке, чтобы смыть со своих ран волчьи кровь и слюну. И, кажется, простудился.
— Где теперь Варкс? — спросила Гиацинта, не удивившись.
— Ушел на запад с остатками людей.
— Ну и дурак, — подумав, решила горгона. — Что бы он выиграл, угробив тебя? Сам бы стал великим генералом?
— Наверное, он просто бесился, что из-за меня лишился хорошей должности при прирученном короле.
— Теперь он лишился вообще всего.
— Варкс не ожидал, что я выживу. Если честно, у меня было очень мало шансов.
— Никому нельзя доверять, — наставительно протянула горгона. — Ты, Бенедикт, как дитя малое. А что с волками?
— Я нашел звериную ферму с пустыми клетками. Какая-то сумасшедшая старуха разводила волков, заражала их бешенством и выпускала на волю. Она была уже мертва к моему приходу, и я спалил
