и взмыл в воздух. Выпустил язычок пламени, выжигая пространство впереди себя. Темный туман просел, развеиваясь и я смог сделать полноценный вираж и выпустить очередную струю пламени.
Вскоре ко мне присоединились стражи и мы, выжигая черные сгустки магии, все гуще клубившиеся возле врат, шаг за шагом пробивались к нашей цели.
На исходе второго дня показались узкие створки врат, лоснясь густыми красками обожжённого дерева. Я тронул их рукой, и они без сопротивления раскрылись. Впереди засияла тусклым светом до боли знакомая комната. Слишком просто. Я ожидал, что придется выжигать дверь огнем или брать штурмом. А так… Я поежился от неприятных мыслей. Либо это ловушка, или маги слишком беспечны и уверены в своих силах.
Мой отряд, осторожно ступая, двинулся вперед. Вокруг, лохмотьями, клубилась магия. Жахнуть бы ее драконьим огнем. Очистить все пространство от скверны. Но тогда мы точно привлечем к себе ненужное внимание. Не время. Позже, когда от темных магов не останется и следа.
Отряд миновал врата, и я закрыл их. Запечатал, приложив ладони.
Мы, неслышно пробираясь, двинулись в сторону винтовой лестницы. Рука на эфесе меча, готова в любой миг покинуть ножны. Главное, застать врага врасплох. Я слишком хорошо знаю силу темного оружия. Его можно уничтожить лишь драконьим огнем, но места, где дракон мог бы расправить крылья. в замке было слишком мало.
И все-таки нас ждали. Магическая сеть упала сверху. Я инстинктивно рванул в сторону, но часть драконов за моей спиной оказалась погребена под звеньями магической сети. Драконы барахтаются внутри, пытаясь выбраться, но звенья лишь глубже проникают в кожу, повреждая защитные одеяния.
Для нас главное сейчас спуститься с узкой лестницы. Вывести плененных сетью стражей и попытаться сжечь ее драконьим пламенем. Только на открытом пространстве у нас есть шанс.
Нас ждут у основания лестницы. Темных магов раза в два меньше, чем нас, но на лестнице нет места для маневра.
Я прыгаю с балюстрады на ходу обнажая меч. Часть драконов следует моему примеру.
Темные маги готовы к нападению. За их спинами стража, вооруженная острыми пиками. Прекрасное оружие, чтобы повредить кожистые перепонки драконьих крыльев. Я узнаю главу стражи. Мы смотрим друг другу в глаза, и я вливаю всю ярость в свой голос:
— Опусти меч…, не смей поднимать его против истинного властителя замка!
Глава стражи колеблется, опускает глаза, не в силах выдержать мой взгляд. Кажется, еще мгновенье и он подчинится.
— Рейнглиф, драконам нет места в этом мире.
Из-за спин стражников появляется Вирджел. Его фигура обтянута в великолепный доспех, чью гладкую, словно зеркало, поверхность пронзают язычки пламени.
— Убирайтесь или умрите, — его голос зловещим эхом отражается от стен зала.
Я поднимаю свой меч.
Все превращается в беспрерывный круговорот. Режь, коли, уклоняйся. В какой-то момент строй черных магов дрогнул. Сайрус, самый младший из драконов, принял свою вторую сущность и щедро топит все окружающее пространство в пламени. Еще шаг вперед и мой клинок настигает чье-то горло, рубит по запястью руки, сжимающей меч, находит незащищенное латами бедро.
Все кажется, еще чуть-чуть и мы победим. Мне хочется немного передышки. Добраться до открытого пространства и обратиться драконом. Испепелить все вокруг огнем. У магов темные клинки, от которых мой меч плавится, но я держу его в руках, пока от него есть хоть какой-то толк. Потом в моих руках остается только эфес, а сталь разбивается на мелкие осколки столкнувшись с темным клинком. Я отскочил, крутанулся на месте. Быстро нагнулся, выдирая меч из чьих-то мертвых рук. Все пространство усыпано телами. Воздух пронзает полный боли вопль дракона. Я вижу, как он валится на бок, а его грудь пронзает острие копья.
— Хватит, Рейнглиф, ты остался один, — кричит мне Вирджел.
Я оглядываюсь.
Все пространство вокруг меня усыпано мертвыми телами. Драконы, маги, простые люди из стражи.
Вирджел стоит напротив меня. Его меч направлен мне в грудь.
— Я готов отпустить тебя, — Вирджел усмехается, — по старой дружбе. Или ты предпочтешь умереть?
— Ты знаешь, я не могу вернуться. Но у меня еще хватит сил отнять жизнь у тебя.
— Какие вы, драконы, упрямые. Я тебе жизнь дарю, — смеется Вирджел, — хватит смертей на сегодня.
— С чего это ты такой щедрый? — обнажаю я зубы в оскале. Сильнее сжимаю рукоятку меча, готовый бросится в бой.
— Кое-кто просил сохранить тебе жизнь. Она рядом. Ты же хочешь узнать, кто это?
— Аня? — у меня перехватило дыхание от мысли, что я сейчас увижу ее, — она здесь?
Вместо ответа в оглушающей тишине раздался легкий шелест приближающихся шагов.
24. Аня
Я все же не ожидала этого. Не верила, что окажусь дома. Разложенный диван, застеленный одеялом, казалось еще хранит тепло тела Рея. В прозрачном стакане на столе вода совсем черная, впитавшая темную магию от смертоносных капель тьмы.
Я нахожу телефон и заглядываю в календарь. Прошел лишь один день. Один день — как месяц. Возможно немного больше. В этом мире меня не относит далеко течением времени. Это хорошо, иначе совершенно не представляю, как смогу объяснить свое исчезновение.
Пропущенный звонок от родителей. Я смотрю на телефон пустым взглядом, все еще силясь прийти в себя.
Машинально нажимаю кнопку вызова.
— Аня, с тобой все в порядке? — слышу я мамин обеспокоенный голос.
— Да. Все хорошо, — бодро отвечаю я, — можно, я приеду к вам на дачу? Поживу немного.
— А как же на работе. Отпустят?
— На работе? Попрошу несколько дней отпуска. Мама, я так соскучилась!
Я закусила губу, боялась, что голос выдаст мое тоскливое настроение.
— Мы с папой сами заедем. Как раз завтра в город собирались. Да и голос твой мне не нравится, — добавляет мама после небольшого раздумья.
— Хорошо, — выдавливаю я.
От мамы я никогда ничего не могла скрыть.
От Антона несколько сообщений.
«Почему не отвечаешь?»
«У тебя появился другой?»
Я невольно хмыкаю и быстро набиваю ответ:
«Да».
Пусть это уже и не совсем правда.
Я быстро встаю под обжигающие струи воды в душе. Скоблю мочалкой тело.
Смотрю на свою ладонь с четким отпечатком истинности и сжимаю ее в кулак. Со всей силой бью в стену. Еще и еще. Пока кулак не начинает пульсировать тупой болью. После даю себе волю, согнувшись в коленях на холодном полу, судорожно разрыдаться.
Мама приезжает с самого утра. Открывает дверь своим ключом. После заходит в комнату, раздвигает занавески и приоткрывает окно, впуская свежий воздух. Склоняется надо мной, замотанной, как в кокон в одеяло и кладет свою прохладную руку мне на лоб.
— Что с
