Книга Загадай меня - Елена Левашова

– Нет, я оплатил Александру Федоровичу услугу юриста. Домик стоит на земле лесного фонда. В общем… юрист ходатайствует о предоставлении земельного участка в аренду деду Саше.

– Федька, ну ты даешь! Здорово.

– А еще Александра Федоровича оформят на постоянную работу в охотничьем участке.

– Ты прямо волшебник, Горностай. Всем помогаешь, всех любишь… Мне вон двойню наколдовал, – улыбаюсь и целую Федьку в щеку. – Пришли. Сейчас меня отец Василий увидит и… прочитает нам лекцию похлеще Захара Анатольевича. – Вздыхаю, бросив виноватый взгляд на церковные ворота.

– Ладно тебе, Поленкина, не дрейфь. Как тебе двадцатое июля? Как раз пост кончится.

– Нормально, только я буду еще больше! Даже не представляю, где такие огромные свадебные платья продаются?

– Мы тебя в простыню завернем, – хихикает Федька. – Зато Васнецовой будет повод позлорадствовать.

– Дурак, я серьезно. – Обиженно дую губы.

Федька обнимает меня и шепчет в ухо, обжигая дыханием кожу:

– Варька, у тебя будет самая красивая свадьба. Ты мне только верь, ладно? А платье в интернете закажем. Лешка Вареников привезет самого известного фотографа из города, а Майка Малинина – свадебного дизайнера. А Беккер приедет с Джо – деревенские оценят чернокожего гостя, как считаешь? Такой экзотики они точно не видели!

– Федечка, это что же вы… за моей спиной все распланировали? – довольно улыбаюсь, чувствуя, как сердце затапливает тихая нежность.

– Да, только это секрет. Сделай вид, что ничего не слышала.

– Конечно, Горностай. Ну… идем, а то бабульки на нас странно смотрят.

39

Варвара

– Федька, я, по-моему, забыла все свадебные клятвы, – шепчу Горностаю в самое ухо.

– Ну и ничего страшного, Варюха. Я, если честно, тоже забыл. Вареников клялся, что ведущий – профессионал экстракласса, – улыбается Федька и клюет меня в щеку. – Сможет из любой щекотливой ситуации выкрутиться.

– Ты прямо как моя бабуля. Ой. – Свадебная машина подскакивает на ухабах и кренится набок.

– Шеф, не дрова везешь. Как ты, Варь? Не хватает, чтобы Санёчек с Настеной раньше срока на волю попросились! – сетует Федька.

– Простите, ребят. Первый раз такое бездорожье вижу, – отвечает Лешка Вареников – наш дружок и персональный свадебный водитель.

– Подумаешь, бездорожье, – хмыкает Майка. – Мы – деревенские, ко всему привычные. Да, Варюха? И в резиновых сапогах ходить, и картошку копать.

– Ну ладно, ладно. – Кается Лешка. – Буду аккуратнее.

Выходить замуж на шестом месяце беременности – то еще удовольствие, скажу я вам. Выгляжу я, как шарик на тоненьких ножках – худая и в то же время круглая. Мелкие тянут из меня все соки – сколько бы я ни ела – все равно худею.

«Мне нужны крепкие и здоровые внуки!» – папа Юра при виде меня всегда ругает Федьку, словно он виноват в моей худобе!

А родители кормят, как на убой. И продукты нам в город передают – домашние, деревенские. Вы не представляете, какой от коробок запах исходит! Ммм… Водители автобусов слюнями обливаются, пока везут.

Федька окончил университет с отличием. Могу с уверенностью сказать – экзаменаторы были беспристрастны. Гоняли его по темам, наслаждаясь ровными и чёткими Федиными ответами. Такой уж он у меня – Горностай Фёдор Юрьевич – человек недюжинной силы, выносливости и ума. И любовь у него необъятная… Сердце каждый раз сжимается в болезненный комок при воспоминаниях о происшествии… Прошло столько времени, а я до сих пор вижу кошмары, кричу во сне и успокаиваюсь только в его объятиях. К черту свадебные клятвы! Мы проросли друг в друга, сплелись, как тонкие прочные веточки лозы. И наша любовь победила смерть. Не знаю, что буду сейчас говорить… Наверное, расплачусь. Фотосессия позади, теперь можно не жалеть макияж.

– Варька, хочу, чтобы все поскорее закончилось… – шепчет жених и смачно целует меня в шею.

– Горностай, я сегодня солидарна с тобой как никогда, – улыбаюсь я.

– Это бывает крайне редко – обычно ты ворчишь и споришь.

– Серьёзно?

– Да, а я не люблю покладистых женщин. Мне по вкусу те, кого нужно убеждать…

– Каких еще женщин? Ты себе сам подписал приговор. Теперь рядом с тобой буду только я. Ой!

– Вареников! Черт тебя дери! Может, я поведу? – ворчит Федька, когда мы подъезжаем к загсу.

Федор выходит из машины и подает мне руку. У моего мужа крепкая сильная ладонь… Мой муж. Мы обвенчались утром в тесном семейном кругу. Присутствовали родители, бабуля и родные Федьки. Кстати, у него тоже замечательная бабуля – общительная и современная. А уж про папу Юру я могу говорить вечно – он как будто воспрял духом после счастливого возвращения сына с того света.

Нас ожидают гости. Украшенное разноцветными шариками одноэтажное здание загса привлекает внимание зевак. Местные выпивохи слоняются мимо, выкрикивая поздравления, а потом неуклюже подходят, выпрашивая деньги на выпивку. Краем глаза замечаю папку, откупающегося от незваных гостей. Ну все, теперь мы и на бумаге станет мужем и женой, а не только на небесах!

– Иди, Степка, иди! Хватит тебе уже, чертов пропойца! – папа прогоняет мужиков и, как ни в чем не бывало распахивает объятия для нас. – Деточки мои дорогие приехали! Как фотосессия прошла? Варька, а тебе фотограф талию сделает стройнее?

– Не смешно, папуль, – хмурюсь я и ковыляю, опершись о руку Федьки. Мой невозможный муж заказал дорогущее платье, расшитое стразами и золотом, и я ощущаю себя по меньшей мере царственной особой.

Регистратор Алевтина Сергеевна при виде нас взмахивает ладонью. От порывистого движения конструкция на ее голове, залитая лаком, предательски клонится вбок. Зал взрывается мелодией марша Мендельсона.

«Та-та-пара-ра-трам-пам-пам…»

Вижу мамулю, тетю Олю и бабушек, Личку Беккер с неким Виктором Ольшанским, Нюрку Васнецову с родителями и Антоном, тетю Сашу, дядю Сережу, Захара Анатольевича и Галину Семеновну, тетю Таню Алексеенко и ее сына Костю, родственников папули из Челябинска и Александра Федоровича. Отпечатываю, словно фотографию, значимый момент в памяти… Я хочу запомнить – плачущие лица моих близких, их эмоции, цвета платьев и костюмов… Хочу запечатлеть каждый казус или происшествие, поздравление, произнесенное дрожащим, севшим от волнения голосом. Желаю запомнить свои эмоции и его глаза… Любящие и смотрящие только на меня…

«Вижу только тебя, Варюха…»

Господи, как я хочу пронести чувства сквозь время, держать их в своих руках, как ценный антикварный и очень-очень хрупкий кувшин…