и зимой и летом. Ели, сосны, красота! И места исторические. Один монастырь чего стоит! Это тебе не Николина плешь где всех достопримечательностей — одни заборы. Тот — министра, а этот — президента, дальше — плетень народного артиста. Оградки выдающихся людей, как на Новодевичьем кладбище. Это не считая воров. И, опять же мое говно к ним вниз по Москве-реке плывет, а не наоборот. Ха-ха-ха!
Короче, едем. Надо о делах поговорить. Машину поведешь ты, я больше никому не доверяю.
Спицын даже испугался такой удаче. Сам дьявол сдал ему козырного туза. Теперь все зависело от него самого. Он поспешно согласился и спустя полчаса генеральская волга тронулась в путь. По дороге Лентулов о делах не говорил. Жаловался на жену Валентину.
— Молодая она, глупая. И охрана — тоже парни молодые. Кабы до греха не дошло. И вообще что-то неладное с ней творится в последнее время.
Генерал озадаченно чесал затылок.
Спицын мог бы успокоить начальника, сообщив, что бояться ему нечего. Уже нечего. Особенно каких-то парней из охраны. Затылок чесать надо было тогда, когда тот, старый дурак, бросил свою старую и верную жену и попал под каблук секретарше, известной всем кроме самого генерала по кличке "Валька-бистро". Ее дежурной фразой в ответ на предложение перепихнуться было неизменное: "Давай, только быстро".
На предыдущей даче генерала Спицын побывал не раз, потому что в последние два года ублажал генералову жену именно он, а не парни из охраны. Хотя, зная темперамент молодой генеральши Лентуловой, можно было не сомневаться, что и им кое-что перепадает.
Они доехали быстро и без приключений. Дом генерала стоял в соснах. Это был коттедж в альпийском стиле. Первый этаж был сложен из кирпича, верхний — из толстых бревен. Он ничем не напоминал уродливые многоэтажные башни, которые наши потерявшие стыд полководцы возводили на деньги, украденные у своих полуголодных и забитых солдат.
Если вспомнить, что адмирал Ушаков продал свое небогатое имение чтобы купить продовольствие для голодающих матросов эскадры, нельзя не согласиться с тезисом, что советская власть выковала принципиально новый тип военачальника, корнями уходящего в народ. Как сорняк в почву.
Ворота дачи открыл охранник по имени Вадим. Он улыбнулся приехавшим во все тридцать два зуба, но генерал от этого только еще больше помрачнел. Он провел Спицына в хорошо натопленный дом. Валентина коротала вечер возле камина с большим фужером коньяка и Кевином Костнером на экране телевизора в роли телохранителя. Спицын отметил про себя что опасения шефа насчет охраны скорее всего не беспочвенны.
Увидев Спицына, Валентина заметно обрадовалась. Полковнику ее оживление показалось даже слишком наиграным. Он и сам в последнее время стал замечать за женой генерала некоторые странности. То, что Валентина глотала колеса и нюхала кокаин, он знал и раньше. Но сейчас дело пахло героином. В голове полковника родился перспективный экспромт. Он подумал, что Валентину, возможно, не придется убивать.
За ужином генерал много пил. Спицын понял, что никакого разговора о делах не получится. Наконец Лентулов тяжело поднялся и, пошатываясь направился к лестнице на второй этаж.
— Ты куда собрался, зайчик? — проворковала супруга.
— Надо поработать, — буркнул в ответ генерал и затопал по лестнице.
— Шутит? — спросил Спицын Валентину.
— Почему. Он мемуары пишет. Как поддаст — так сразу за компьютер садится и там засыпает. Прямо носом в клавиатуру. Бывает, что целый файл одной буквой заполняет. Как поэт-формалист какой-нибудь. Представляешь? Книга стихов их одних только букв "Х"! Хххххххххххххххх!
Сколько смысла в одной-единственной букве!
— Я поднимусь и посмотрю как он там, — сказал Спицын.
— Никогда бы не подумала, что тебе приятнее быть с ним, чем со мной, — съязвила Валентина.
— Я сейчас вернусь, — ответил Спицын и пошел наверх вслед за начальником.
Тот уже крепко спал в рабочем кресле на колесиках, уткнувшись в клавишу "Г".
"Тоже символично".- отметил про себя Спицын.
Он попробовал растолкать шефа, но тот только пускал слюни и невнятно матерился. Тогда Спицын откатил его немного в сторону и выдвинул ящик письменного стола.
Перед ним лежали два пистолета — наградной "байкал" и подарок от самого Спицына — стечкинский "дротик". Оба были малокалиберными. Калибр "дротика" был даже меньше, чем у "байкала", но зато сам патрон бутылочной формы, значительно мощнее. Для выстрела в упор он подходил меньше — и звук громче, и пуля могла пройти навылет, не задев жизненно важных органов. Если бы Спицын собирался убить шефа, он выбрал бы "байкал".
— Что ты там ищешь?
В дверях кабинета стояла Валентина.
— Так, ничего, — засуетился Спицын. — Хотел найти свободную дискету, чтобы запечатлеть творчество шефа, а потом показать ему.
— Хватит заниматься ернундой, — раздраженно бросила женщина. — Пошли.
Она потянула Спицына в свою спальню, которая находилась в другом крыле особняка. Здесь она скинула с себя халат и абсолютно голой растянулась на постели.
— Я тебя уже не привлекаю? — спросила она.
— О чем ты говоришь! — Спицын принялся поспешно стягивать брюки и ботинки одновременно.
Через минуту он был в постели.
— Кроме нас в доме еще кто-нибудь есть? — как бы невзначай поинтересовался он.
— С каких пор ты стал проявлять трусость? Нет, кроме нас — только Вадим, охранник. Он спит внизу. Ну давай же! — зло прошипела она и потащила Спицына на себя.
Сношение получилось никудышным. Щекотила Спицына несколько раз приходил в нерабочее состояние и генеральше приходилось приводить его в вертикальное положение защекинским методом. А потом случилось самое ужасное. Спицын не удержался и непроизвольно эякулировал. Как пионер-первоходочник.
Валентина пришла в ярость. Она наградила партнера презрительным:
— …барь кошачий!
И, не одеваясь, выскользнула из комнаты.
Спицын нашел ее внизу, в холле. Она полулежала в глубоком кресле уставившись вверх отрешенным взглядом. Спицын посмотрел в направлении ее взгляда. Кроме толстой, почерневшей балки, пересекавшей потолок ничего примечательного он не обнаружил.
Рядом с женщиной на столике в плоской тарелке лежал шприц. Здесь же, открытая, валялась коробка с ампулами. Спицын подошел и взял со стола "машинку". Потом набрал тройную дозу и ввел наркотик в вену Валентине. Затем собрал лишние ампулы и убрал в карман.
После этого Спицын снова поднялся наверх в кабинет генерала. Через несколько минут оттуда раздался приглушенный выстрел.
* * *
Крюков подвез Ирину к зданию районного управления внутренних дел.
При виде массивных дверей она вздохнула:
— Врата преисподней. Оставь надежду, всяк сюда входящий!
— В каком смысле? — не понял Крюков. — Тебе здесь почки отбили?
— Нет, только нервы вымотали. И как будто еще не все. Мне начинает казаться, что проще получить лицензию на убийство, как у Джеймса Бонда, чем на оружие. Причем никак
