Последняя тонкая защита растаяла в воздухе. Рада обессилено опустила руки. Герцог не теряя ни минуты метнул в Равна следующий шар, но потоки энергии соприкоснувшись с телом Равна впитались в него. Он хищно улыбнулся, черные глаза, напоминающие темные дыры неотрывно следили за герцогом.
— Не может быть! — прошептал Адалард. — Не может быть…высший дракон…Их не осталось.
Он попятился ощущая огромную силу исходящую от Равна.
— Остался. Один.
Ворон надвигался медленно, темная энергия которую он впитал в себя преобразовалась в искрящуюся стрелу. Равн замахнулся и запустил её в герцога, который уже бежал в страхе от охотника.
Стрела пронзила Адаларда Мадфрида в самое сердце. Предсмертный крик это было последнее, что услышали его люди.
Все замерли.
Лязг оружия, людские крики — всё стихло.
Никто не мог поверить, что перед ними только что погиб один из самых сильных магов мира.
Глава 39. После
Стоило магам лишиться своего предводителя, как многие сдались. Кто-то пытался бежать, но их подстреливали эльфы. Жители Волорокам ободренные гибелью герцога напирали на нестройные и поредевшие ряды вийонского войска. Битва закончилась спустя несколько часов после гибели Адаларда Матфрида.
Это была грандиозная победа. На следующий день в замке герцога Вийонского было назначено собрание глав благородных семейств, тех кто не встал на сторону герцога. Им предстояло решить дальнейшую судьбу их мира.
Когда зал наполнился народом. Во главе сел Равн с Э’нгыром на плече. Теперь он был не просто охотником. Те кто участвовал в битве не понаслышке знали о его силе. И замок герцога Вийонского единодушно был отдан Равну. Всех магов кто примкнул к герцогу отправили в Гильдию защищать мир от нечистых тварей и монстров, без права на амнистию. Эжен Богарне долго взывал Равна о милости, даже возврат меча не помог ему купить свободу. Равн был непреклонен — предательство каралось в Волорокам жестоко. Правителю Пылаша за преданность оставили его корону. В Оголасе так же осталась править Зельвана. После схватки с герцогом она была еще слаба, но уже поправлялась. В благодарность она обещала наладить торговые связи с другими странами и е нападать на путников. Правителем Вийона выбрали весьма мудрого и доброго герцога Робийяра. Он был единственным кто не запятнал свою репутацию в связях с темными магами, за что несколько месяцев томился в тюрьме. А А вот правителем Киртеры единогласно был выбран Равн. Его связь с истинной, которой оказалась сама княжна Милославская подтверждали это решение. правой рукой Равна, как и Главным мудрецом страны был назначен Стефан.
Совет длился до самого вечера. Много вопросов решали и прописывали в законе с помощью знаний Равна.
Вопрос с магией решали несколько часов. Многие были за старые порядки, но были те кто поддерживал Равна и считали, что пора отбросить старые уклады. Магию надо было вернуть в мир, чтобы не повторилось подобного.
— Если боги дали нам такой дар, то мы должны им пользоваться во славу их, — сказал Равн в завершении спора. Недовольные промолчали. А в законе теперь появился новый пункты о постройке магических школ и обязательном обучении с семилетнего возраста.
Наступили светлые времена для Волорокам. Миру постепенно возвращалась память. Им предстояло многое изменить и улучшить. А самое главное найти тот самый портал, который создали маги рундолов и закрыть его, чтобы прекратить соприкосновение миров и распространение темной энергии. Но этим Равн собирался заняться только после изучения всей библиотеки Магической академии. Главным библиотекарем которой был назначен Стефан. Как оказалось он преспокойно читал манускрипты и книги на древнем языке.
*** ***
Стоя перед окном своей спальни Рада бросила взгляд на домики расположившиеся вокруг княжеского терема. Закатное солнце махнуло лучом напоследок и спряталось за горизонтом. Сегодня был её первый день в качестве жены Равна. Несколько месяцев весь двор готовился к свадьбе великого Аравелинга Одейра Ворона и княжны Милославской. Простые люди радовались, что пал гнет злодея и маленькая княжна оказалась жива, да ещё и нашла себе мужа не абы кого, а самого лучшего охотника на монстров. Люди верили, что это хороший знак, ведь впервые охотник на монстров стал правителем.
— Нас защищает сам Аравелинг, — шептались между собой жители.
А в тавернах пили за здоровье молодой княжны и сильнейшего защитника Равна.
— От такого союза должен родиться настоящий воин, который приведет нас только к лучшему.
Рада слушала Милицу, которая пересказывала княжне новости, и помогала подготовиться к первой брачной ночи. Хотя смешно было это так воспринимать, они с Равном давно уже были вместе и плод их любви должен был появиться на свет в начале следующей весны.
— Вы ещё не говорили Равну? — спросила Милица.
— Нет, сегодня хочу рассказать.
— Это будет замечательная новость. Я уверена вы родите мальчика.
Рада улыбнулась, представляя себе как будет няньчиться с малышом Равн. Дверь распахнулась на пороге стоял её любимый черноволосый и черноглазый ворон. Мила тут же проскользнула мимо Равна, пожелав им доброй ночи и бросив напоследок на Раду взгляд, скрылась за широкой спиной ворона.
— О чем это ты мне ещё не сказала?
Равн подошёл к Раде и положил руку на её ещё плоский живот.
— У тебя будет сын.
— Как тебе удалось так долго скрывать от меня эту новость?
— Э’нгыр помогал.
— Я люблю тебя моя зеленоокая княжна. И буду любить всегда.
Его ладони обхватили лицо Рады, а губы нежно коснулись её губ.
— И я люблю тебя. Наш сын будет сильным магом. Я видела это сегодня во сне.
— И это прекрасно. Правитель с магической силой будет отличным ккнязем.
— И я так думаю.
“Ваш союз создаст сильный и крепкий род. А я направлю ваших детей, внуков и правнуков на правильный путь, чтобы не повторить ошибок прошлого, “ — раздался голос ворона в их головах. Они были связаны навечно, такова цена обладателя кинара.
Эпилог
В тишине ночи раздались торопливые шаги. Ободранный незнакомец в лохмотьях бежал по пустой улице, жался к стене, постоянно оглядываясь. За следующим домом нырнул во дворы, и исчез тени дома. Он торопился добраться к своему дому, уже год он работал на рудниках в Разломе. Чудом бежал и сейчас мечтал лишь об одном — скорее оказаться дома, обнять свою дочь и жену. До его богатого особняка ещё оставалось пять домов. Но он стоял переводя дыхание и обдумывая как пройти мимо стражников. Его никто не должен видеть, он должен остаться незаметным, об остальном он не думал. Наверно, только
