кто принес общине столько горя, потому озверелые решились на сотрудничество. Первый точно был Сандрино, второй по описанию не походил ни на командира наемников, ни на управляющего нефтедобывающим комплексом. Скорее всего, это был посредник.
Сообразив, что концов мне не найти, угощаю гостей соком в пластиковых емкостях — Ракель и Кемран делают по глотку, остальное забирают троим детям, программа показывает, что четвертый их ребенок умер. В голове зарождается план, как помирить два величайших рода и ударить по Боэтарху. Невольно улыбаюсь, представив низверженного Боэтарха — символа кровожадной власти и виновника смерти Элиссы.
Жизнь обретает направление, смысл и окрашивается багряным цветом ненависти.
— У вас есть емкости, которые можно транспортировать? — спрашиваю я, чем ставлю пустынников в тупик.
После того, как узнал их получше, я больше не смогу называть их озверелыми. Мало того, эти люди более всех других напоминают трикстеров.
— Два трицикла с железными емкостями по двести литров каждая.
— Вы можете приезжать два раза в неделю и брать столько воды, сколько вам нужно. Одно условие — ночью, потому что такие, как вы, пока еще вне закона. Постараюсь обеспечить вас минимумом натуральных продуктов, — беру паузу, ожидая реакцию.
В принципе, все и так ясно, радость написана на грубоватых лицах. Мои новые союзники переглядываются, не веря своим ушам. Ракель пожимает плечами:
— Похоже, здесь нет обмана.
— Реплику можно расценивать как согласие? — интересуюсь я, и женщина радостно кивает, кусает губу и жалуется: — У меня дочь от голода опухла в прошлом году…
Кемран толкает ее в бок и спрашивает суровым голосом:
— Понимаю, что твое предложение небескорыстно. Что потребуется от нас?
— Я не позволил бы вам умереть от жажды в любом случае, — улыбаюсь я. — От вас ничего не потребуется. Вы и так будете заинтересованы в том, чтобы владелец завода не менялся и оставался лояльным вам.
Сверкая глазами, суровый воин два раза бьет себя в грудь кулаком.
— Хвала богам! Впервые за тысячи лет нам такое предложили! И ты прав, теперь мы будем защищать завод.
— Если докажете верность, получите серьезное оружие. Ваша лояльность будет заключаться в другом. Если кто-то выйдет с вами на контакт, схватите его и доставьте мне. Обязательно обездвижьте, он попытается себя убить. Ракель, у меня в команде есть телепат, не такой сильный, как ты, твоя помощь на допросах была бы нелишней.
Улыбаясь, она разводит руками:
— Офигеть, конечно! Другие телепаты! Вот это да!.. Да, конечно да… — она впивается в меня взглядом: — Ты ведь не поклоняешься Ваалу, потому что только так можно…
— Ты права. И не только я. Все, разговор исчерпан. Ракель, пойдем со мной, побеседуем с подозреваемыми. У тебя ж есть методика, как развивать способности? — женщина с готовностью кивает. — Проконсультируешь моего человека?
Ракель отвечает, но не слышу ее, потому что перед глазами всплывает текст:
Ты предотвратил цепочку событий, способную повлечь множество смертей. Деяние приравнивается к предотвращению преступления второй степени сложности.
Осталось предотвратить преступлений: 272
Меня накрывает волной удовольствия, вцепляюсь в подлокотники и закрываю глаза, запрокинув голову, дыхание учащается. Двадцать два очка — предотвратив пять преступлений, я получу третий осколок Сферы познания, а соответственно, и новые способности.
Темран обещает ждать Ракель здесь же, на трицикле. Женщина входит во флаер, усаживается в кресло, а когда «оса» отрывается от земли, и изображение с камер выводят на экран — брюхо будто бы становится прозрачным — Ракель втягивает голову в плечи, распахивает глаза и из грозной воительницы превращается в напуганного ребенка.
В поселении Вэра грамотно рассадил наемников по разным камерам, чтобы они не сговорились, но допрос показывает, что все эти люди честно несли службу и не подозревали, что их командир работает на конкурента.
То же самое дает допрос помощников управляющего. Если он и был замешан в сговоре с пустынниками, то мастерски это скрывал. Окончательно убеждаюсь, что этим все и закончится, ведь старик Ульпиан тут ни при чем.
Еще и Гискон наседает, то требует отчета, то требует меня на Кипрус, в храм Танит, чтоб помог его жене, которой стало хуже, но понимаю, что пять суток еще не прошло, и я ничем ей не помогу.
В итоге допрос заканчивается в одиннадцать вечера, отправляю Ракель проконсультировать Надану, связываюсь с Гисконом, но он не отвечает. В полдвенадцатого возвращаю жену Кемрану, нагрузив соком и сладостями, собираюсь набрать Эйзера, но он опережает меня. Достаточно взглянуть на него, чтобы все понять: взгляд отсутствующий, плечи опущены.
— Она умерла, — говорит Эйзер, поджимая губы. — На Кипрус лететь не надо, возвращайся домой, — морщась, он массирует виски, и меня накрывает его болью, тяжелой, тягучей, как смола.
— Я тоже потерял любимую женщину вчера ночью, — зачем-то говорю я. — Она умирала у меня на руках, а я не смог помочь. Прими мои соболезнования.
На долю мгновения его глаза вспыхивают и тут же гаснут.
— Мне жаль. Я должен спросить, чем закончилась операция, но мне все равно.
— Все очень мутно, — отчитываюсь я. — И командир наемников, и управляющий покончили жизнь самоубийством. Первый сделал так, словно пал в бою, второй застрелился. Что делать с наемниками, сдавшимися в плен?
Гискон вскидывает бровь, продолжая массировать висок, а я понимаю, что его нужно сейчас по максимуму загрузить и мотивировать, иначе он раскиснет. Но информацию о том, что восстание инициировал Боэтарх, лучше придержать до завтра — она слишком важна, сейчас Гискон ее не воспримет.
— Нам в любом случае надо встретиться, есть и хорошие новости, но сказать я их могу только тет-а-тет.
— Завтра с утра жду тебя у себя. Наемники пока пусть сидят, завтра решим.
— Речь будет идти об Ульпиане Магоне. Подумай над тем, как сделать, чтобы он перестал быть нашим врагом.
Гискон грустно усмехается.
— Боюсь, это невозможно.
— Значит, подумаем вместе, обсудим. От того, получится ли склонить его на нашу сторону, будет многое зависеть.
— В восемь жду тебя в приемной медиахолдинга.
Он отключается, а я думаю, что смерть уравнивает всех — и альф, и пустынников. Командую сбор на базе, прощаюсь с трикстеками, а когда сажусь в кресло флаера, и веки смыкаются от усталости, Надана радостно сообщает, что наконец прибыл маори Тейн и привез пятерых земляков для службы в «Оплоте», а поскольку временные пояса разные, заявились они ночью и ждут на базе. Это хорошо, потому
