Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
вошли, стал торопить с докладом.
– Да успеем, Семен Михайлович, – говорит ему Зотов, – погода-то на дворе вон какая. Метель…
– Вот-вот, погода самая подходящая для нашего наступления. Обеспечит нам внезапность. Надо полагать, беляки нас не ожидают. Мы им как снег на голову свалимся… Меня не погода беспокоит, а взаимодействие. Допустим, мы завтра с рассветом начнем, успеем ли разослать приказ и координировать действия наших дивизий? Я вот прикинул, и выходит, что если в 11-ю дивизию и в бригаду Колесова пошлем Тюленева, в 4-ю – Потапова, а сами будем на левом фланге в главной группировке, то времени у нас хватит. Сможем подготовить части и начать наступление при этой погоде с 10.00, то есть как раз в то время, когда противник меньше всего беспокоится об этом.
Мы знали, что после принятого Буденным решения возражать не приходится, да и ни к чему. Доводы его звучали достаточно веско.
Было уже очень поздно, когда я вернулся из штаба. Ординарец ожидал меня с ужином.
– Не до ужина, готовь лошадей, выезжаем в 11-ю дивизию.
– В такую-то стужу, да ведь до одиннадцатой верст сорок.
– Знаю. А хотя бы и сто, все равно нужно ехать.
– Мне что, я готов в любую минуту. Сейчас, пока вы поужинаете, все приготовлю для поездки.
Ночью я со взводом охраны выехал в 11-ю дивизию. Снежная метель продолжала свирепствовать. Мороз жег лицо. Выбравшись за околицу села, бойцы еще раз проверили седловку коней, а я тем временем уточнил по карте маршрут нашего движения, и мы аллюром двинулись в путь.
Несмотря на трудность перехода, точно в намеченный срок добрались до расположения штаба 11-й дивизии. В штабе находились командиры бригад. Как потом я узнал, комдив собрал начальствующий состав для того, чтобы ориентировать его в обстановке и предупредить о готовности частей на случай выступления. Все это получилось весьма кстати.
Мое прибытие в дивизию в такую пургу и мороз было неожиданным.
– Вы, товарищ Тюленев, из штаба Буденного? – удивился комдив Матузенко.
– Точно! – Я так замерз, что язык еле мне повиновался. – Привез боевой приказ.
Матузенко быстро прочитал положенный перед ним документ:
«Начдиву 11-й кавалерийской в составе 61, 62 и 63-го кавполков с рассветом 9 ноября сосредоточенным порядком с мерами охранения выступить из Землянска, перейти в ст. Ведуга и расположиться, выслав передовые части в Орехово для связи с частями 4 кд. Иметь прочную связь со штакором».
– Позвольте, – удивился комдив, – разве можно в такую завируху?
– Вот именно на нее и рассчитывает Буденный. Он уверен, что наша новая 11-я кавалерийская дивизия совместно с кавбригадой Колесова с честью выполнят поставленную перед ними задачу.
Комдив познакомил меня с комиссаром дивизии К.И. Озолиным и комбригами Маркозашвили, Подмозко и Патоличевым. Здесь же был и комбриг И.П. Колесов. Он подошел ко мне как старый знакомый:
– Все будет в порядке, Тюленев, можете доложить об этом Семену Михайловичу.
– Да я от вас не думаю уезжать, будем вместе действовать.
Совещание закончилось поздней ночью. Комбриги получили боевую задачу. Замысел операции был прост. Противник атаковался с юга и севера и, окруженный нашими частями, должен был быть разгромлен в районе станции Касторная.
Мне отвели квартиру для отдыха, но Озолин пригласил к себе, и я тотчас же согласился. Правда, слипались глаза, хотелось отдохнуть после сорокакилометрового пути, но в то же время предоставилась возможность поближе познакомиться с этим замечательным человеком, каким был латыш Константин Иванович Озолин.
Сын портового рабочего, Костя Озолин с юных лет познал школу революционной борьбы, сидел в тюрьмах Латвии, Москвы, Витебска.
В конце 1916 года Константин Озолин был отправлен на Юго-Западный фронт и зачислен рядовым во 2-й тяжелый артиллерийский дивизион.
Накануне и в ходе Октябрьского восстания этот дивизион становится опорой большевиков в разгроме корниловцев, местного контрреволюционного «Комитета спасения революции» в Смоленске и штаба Минского военного округа. Из состава дивизиона выделяются отдельные отряды для борьбы с польскими легионерами и наступающими немецкими войсками. В октябре 1917 года К.И. Озолин избирается командиром дивизиона.
После разоружения верных Временному правительству войск и окончательной очистки от них Смоленска дивизион перебрасывается в Тамбов на расформирование. Здесь К.И. Озолин создает из остатков бывших латышских батальонов так называемую колонну латышских стрелков и вместе с ней участвует в подавлении восстания эсеров и белогвардейских ударных батальонов в Тамбовской губернии. Затем эта колонна преобразуется в Коммунистический отряд особого назначения.
Памятен один эпизод, происшедший с Константином 2 Озолиным в тот незабываемый 1918 год.
По делам службы он был вызван в Москву. А тем временем в Тамбове вспыхнуло офицерское восстание. Ничего об этом не зная, Озолин по возвращении из Москвы был арестован и очутился в тюрьме вместе с другими ответственными работниками – Чичкановым, Залессканом.
На следующее утро коммунистов ожидал расстрел. Об аресте и готовящейся расправе над своим командиром узнал озолинский отряд, находившийся в одном из уездов. На рассвете отряд форсированным маршем подошел к городу, захватил его и, перебив белогвардейцев, освободил Озолина вместе с другими заключенными.
После этого Озолин еще некоторое время работал в Тамбове, а летом 1918 года по приказанию РВС Республики со своим отрядом отправляется на Южный фронт в 9-ю армию. По прибытии на фронт отряд влился в Латышскую ударную группу. А два месяца спустя по приказанию Реввоенсовета 9-й армии Озолин формирует Особую кавалерийскую бригаду и назначается ее комиссаром, затем становится комиссаром 11-й кавалерийской дивизии, вошедшей в состав Конного корпуса С.М. Буденного.
…Когда мы пришли на квартиру Озолина, я спросил, как он оценивает боевую готовность дивизии.
– Дивизия крепкая, – сказал комиссар. – Большинство составляют люди, ранее служившие в царской коннице. Много коммунистов, добровольцев из рабочих, откликнувшихся на призыв нашей партии: «Пролетарий – на коня!» Командно-политический состав частей и подразделений преимущественно из Красной гвардии…
Да стоит ли много говорить об этом! – продолжал он. – Завтра сами увидите дивизию в бою. Уверен, что одиннадцатая выдержит боевой экзамен и заслужит право именоваться буденновской. А слава о вас, буденновцах, гремит сейчас на всю страну. Вы, товарищ Тюленев, не представляете себе, как советский народ любит красную конницу. Выступая на фронт, мы в частях проводили митинги. Когда сообщили бойцам, что 11-я дивизия вливается в состав Конного корпуса Буденного, земля дрожала от восторженного «ура!».
– А скажите, Константин Иванович, – спросил я, – плохая погода не устрашит ваших бойцов?
– Нет! Мороз и в двадцать пять градусов для нас не помеха. Бойцы хорошо обмундированы. – И как бы в доказательство протянул мне свой шлем, заметив с гордостью: – Настоящий буденновский… Мы его теперь так и называем.
Ординарец принес
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
