Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
— Могут господин Ротшильд, именно что могут. Здесь нужно понимать мы имеем дело с кораблями совершенно нового типа. Два фрегата, которые есть у Гамильтона, отличаются от наших кораблей только наличием парового двигателя, над этим мы работаем и очень скоро на утверждение будет поданы сразу несколько проектов, да несколько большая дальнобойность и разрушительная сила артиллерии. Другое дело эти так называемые корветы. Которые не имеют ничего общего с корветами в нашем понимании.
Лорд Дандас очень хорошо подготовился к этому совещанию, впрочем как и многие, и достал несколько больших чертежей, вернее скорее даже эскизов:
— Вот смотрите господа. Это корабли совершенно нового типа. Цельнометаллические, с паровыми машинами и всего четырьмя орудиями, которых тем не менее хватает для решения абсолютно всех задач, которые могут стоять перед боевым кораблём как-то: уничтожение любого противника на море, обстрел береговых укреплений или непосредственная поддержка десанта. Это практически те-же орудия с помощь которых была уничтожена эскадра адмирала Кокрейна в битве у Сан-Франциско. Орудия этой системы позже принесли русским победу над Бонапартом.
Дандас отпил вина и продолжил:
— И вообще эти корветы создают впечатление кораблей, которые были именно что спроектированы вокруг паровой машины и этих орудий. И против них бессильны любые современные линейные флоты. Не важно сколько линкоров будет противостоять этим корветам, пользуясь преимуществом в скорости и запредельной дальнобойности, точности и мощности своих орудий они уничтожат любого противника, а сами будут оставаться в полнейшей безопасности.
— И что из этого следует, — спросил нахмурившийся премьер-министр.
— А то что наш, как и любой флот, одномоментно устарел как только эти корабли вышли в море. Устарел точно так-же как безнадёжно устарели все мира кроме калифорнийской и русской. Моё мнение, с этой угрозой, а Калифорния это страшная угроза, сейчас бесполезно бороться любыми военными методами.
— Что ж, в принципе, это было понятно и без вашего объяснения, но спаисбо. Господа, перед нами стоит очень серьезный вызов. Британская Империя стоит на пороге уничтожения. Как нам парировать эту угрозу? — премьер-министр задал этот вопрос всем собравшимся.
— Позвольте мне? — сказал Натан Ротшильд, нарушив тем самым затянувшуюся тяжелую паузу.
— Слушаю вас.
— НА самом деле, абсолютно все проблемы у Британской империи, да и не только у неё, начались исключительно из-за одного человека. Думаю все понимают о ком я? Я говорю об Александре Гамильтоне. Если устранить его, проблема если не исчезнет, то как минимум потеряет свою остроту. Гамильтон известен своей резкой антианглийской позицией и какой-то парадоксальной любовью к русским. Калифорния, при всей своей кажущейся мощи очень уязвима. Там по-прежнему очень маленькое население, к тому же огромный процент которого составляют вчерашние дикари. Если прямо сейчас убить Александра Гамильтона, то я уверен, его республика как минимум само изолируется, а как максимум очень скоро прекратит свое существование.
— Я поддерживаю господина Ротшильда, — сказал лорд Дандас. Калифорния неуязвима для любого вторжения, и значит действовать нужно с помощью наёмных убийц. Желательно никак не связанных с Британией.
— Ну это несложно организовать, — продолжил Ротшильд, — Гамильтона ненавидят слишком многие, найти желающих пожертвовать собой, а убийца непременно будет уничтожен охраной Гамильтона даже если покушение достигнет успеха, достаточно.
— Отлично, господин Ротшильд, — подытожил совещание премьер-министр. Вот и займитесь этим.
* * *
Найти нужного человека Ротшильду помогли связи его семьи в Империи Наполеона. После неудавшегося русского похода французская армия всё-равно осталась одной из сильнейших в Европе, но она была чрезмерной.
Целей для завоевательных кампаний не было, а для обороны она всё равно была слишком велика. Да и союз с Россией и Калифорнией послужил Франции добрую службу.
В Европе просто не осталось никого кто мог бы бросить вызов этому тройственному союзу.
К тому же, финансы Франции по прежнему пребывали в плачевном состоянии, а сотрудничество с банком Сориано пока только начиналось.
Поэтому достаточно большое количество военных оказались не у дел, страна не могла позволить себе большую армию сейчас.
Одним из таких военных оказался пан Владислав Чарторыжский. Адъютант Наполеона получил отставку и хотел было отправиться в Варшаву, какая-никакая а все ж таки Польша, но буквально за день до своего отъезда из Парижа у него состоялся очень интересный разговор с одним из агентов банковского дома Ротшильдов…
Пан Владислав пребывал в отвратительном настроении, и это стало его постоянным состоянием, с того момента как «Великая Армия» которая должна была вернуть былую славу его любимой Польше оказалась разгромлена под Витебском. По иронии судьбы там некогда было одно из родовых имений его фамилии, давным давно заложенное-перезаложеное, но всё-таки этот факт особенно злил пана Владислава.
После того разгрома последовало бегство до еще одного города чье название отдаётся болью в сердце настоящего поляка — до Вильно, а там уже случилась настоящая катастрофа. Армия наполеона Бонапарта, вернее её остатки сложила оружие а сам император подписал с проклятыми московитами мир, который поставил крест на всех мечтах о скором восстановлении Речи Посполитой.
И это стало настоящим ударом для пана Владислава. До этого он боготворил императора, но после стал считать его худшим из предателей. Поэтому, едва армия вернулась во Францию, он тут же подал прошение об отставке, которое было удовлетворено.
И вот уже завтра он отправляется в Варшаву, без денег, планов, и что самое главное, без надежды.
Юный поляк сидел в одном из ресторанов коих было немало на Вандомской площади и её окрестностях и в одиночестве пил совершенно невкусное, и даже наверное разбавленное, вино. Что поделать, времена нынче тяжёлые, каждый выживает как может.
— Вы позволите месье? — услышал он чей-то надтреснутый голос над собой
Владилав поднял голову и увидел совершенно не примечательного мужчину значительно старше себя, одетым в видавший виды сюртук, единственным украшением которого был белый орденский крест. Присмотревшись Пан Чарторыжский узнал орден красного орла, один из прусских орденов, на которые он вдоволь насмотрелся в армии, многие из прусских офицеров армии Бернадота были им награждены.
— Вы позволите? — снова спросил незнакомец, теперь Владислав говорил по французски с характерным прусским акцентом.
Выходцев из Рейнского Союза, да и пруссаков было немало в разгромленной русскими «Великой Армии», так что бывший адъютант Бонарпарта без труда опознал этот акцент. Баварцы, саксонцы и австрийцы говорили по французски по другому. «Точно пруссак» — подумал Владислав и кивнув ответил:
— Конечно. Чем могу быть вам полезен, — спросил он когда незнакомец сел.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
