стене, и при каждом вздохе шумно охал. На груди, через наложенные наспех повязки расплылись два кровавых пятна. Роман прожал, протянутую Павлом, левую руку.
— Ну что, вояки, держим оборону?
— Если бы не ты, скоро некому тут было бы оборону держать, — ответил Павел и присел на пол возле излома. — Вась, ты потерпи, скоро легче будет.
— Ага! Легче… От твоих лекарствов только в башке звону добавилось…
— Ромыч! Ну ты прикинь, — обратился Першинг к Роману, словно тот и не отсутствовал вовсе. — Целый литр спирта чистого выдул, и хоть бы что. Ну морда…
Излом снова громко охнул.
— Вона ты как… Помру я сейчас, от мученияв ранами приченёных… Можно сказать, смерть лютую через твоё спасение принимаю, а ты меня мордой обзываешь, и шпирт твой не чистый… Так, вода поганая, и чем он помогает, не возьму в толк. Мало того, что горькай, в глазах двоится и в башке звенит, — Першинг хитро прищурился.
— Что-то ты, Вася, для умирающего, шибко разговорился?
— Эта не я, друг любезнай, разговорился, а шпирт твой поганый из меня слова выбрасыват. Ну ладно, ужо ливни ишо своей гадости, можа помру легче, — поняв, что Василий переигрывает роль страдальца и раны не так серьёзны, Павел весело подмигнул Роману.
— А всё, Вася… Закончилась вода поганая, ты её перед лютой смертью всю выхлебал.
Василий, поняв, что он раскрыт, на всякий случай ещё раз горестно охнул.
— Жмот ты, Павел, я же видел у тебя ишшо есть, ну да ладно, всё одно приятно, что о тебе хоть ненадолго заботу проявили, а я ведь, Рома, свою грудь под пулю вражию из-за энтого жадины подставлял, а шпирт твой и в правду дерьмо, бандюки мне лучше приносили… хучь и сволочи не в пример тебе…
Роман с Першингом переглянувшись, прыснули от смеха, вдоволь насмеявшись, Роман подошёл к излому.
— Спирта, Василий, если хочешь я тебе налью, вот только уходить отсюда надо, а как ты пойдёшь если тебя развезёт, давай я твои смертельные раны осмотрю.
Василий нехотя подчинился, раны, как и предполагал Роман, были не такими тяжёлыми. Одна из пуль прошла по касательной, оставив рваную полосу на коже. Вторая зацепила серьёзней, но не пробила тело, оставив лишь глубокую точку и, видимо, сломала ударом пару рёбер, о чём говорил большой лиловый отёк. Достав из аптечки шприц с сильнодействующим обезболивающим, не обращая внимания на громкую ругань излома, сделал укол и туго перетянул грудь широким бинтом. Ещё раз осмотрев повязку, Роман, довольный делом рук своих, кивнул.
— Всё… граждане пострадавшие… Хватит отлёживаться, пора в дорогу собираться, я так полагаю, скоро тут снова гости объявятся, и не думаю, что мадам фортуна нам ещё один шанс даст обойтись такой малой кровью.
Излом Василий удивлённо выпучил глаза.
— Ну уж дудки… ты, Рома, чё, жгучего пуха нажрался? Али думаешь, что мы в энтот домишко из соображенияв мёда поесть залезли? Ты видал, какая тварь тута рядом бродит… то-то… она, паскудница такая, по нашу душу и пришла, только и ждёт пока мы отседава вышкребимся. Это тебе, милай человек, пострашнее своры собак и стада кабанов, вместе взятых будет. Потому… я лучше энтих бусурманов военных тута дождусь… хучь какой-то шанс выжить будет, можа она ими нажрётся, а на меня, старика, не позарится.
— Ты о химере говоришь? — понял Роман.
— Об ей, об ей… — подтвердил Василий.
— Тогда это не проблема… Эльза нас не тронет, так что, Вася, не стоит тебе тут военных дожидаться.
— Как энто, договорился, — еще больше округлил глаза излом. — Энто со мной договорится можно… на худой конец с контролёром, мать его прости господи… но не с этой же зверюгой… чё она вообще понять может, с такой-то рожей, одни когти, да зубы, мозгов как у курёнка, — не унимался Василий.
Помогая раненному Павлу одеть рюкзак, Роман усмехнулся.
— Эльза о тебе тоже, знаешь ли, не высокого мнения.
— Паша! — театрально вскинул руки Василий. — Куда энтот мир котится… Какая-то кошка переросток мнения свои высказыват.
Першинг, стараясь скрыть своё сомнение, пренебрежительно поинтересовался.
— Ты, Рома, конечно это… я сам видел многое из твоих штучек… в смысле, я тебе, конечно верю, по поводу химеры, но может тебе просто показалось, что ты с ней договорился… Насколько я знаю, эти кисы не разговаривают, а просто убивают и лопают… ну, может, мурлыкают как-то по-своему, когда парочку Сталкеров сожрут… Может тебе это просто показалось, сам понимаешь, стресс… всё такое, а химера тебя просто, как нас, не заметила?
Роман понял, к чему клонит Першинг и от души рассмеялся.
— Она вас уже пол дня как караулила, следопыты, тоже мне… Кстати, что вы именно в этом доме отсиживаетесь она мне и сказала. Так что всё, хватит разговоры разговаривать, пора выдвигаться.
— Ну пора так пора, — как-то не совсем уверенно ответил Павел.
Василий, тоже что-то ещё хотел сказать, но передумал и, махнув обречённо своей огромной ручищей, потащился вслед за вышедшими из дома Першингом и Романом. Как выяснилось позже, из хутора они вышли буквально перед тем, как в него, громко лязгая разбитыми траками, въехали две старые видавшие виды БМП, и резко затормозили прямо у дома, в котором ещё несколько минут назад находились Сталкеры и излом. Из десантных люков быстро высадились два десятка бойцов и без команды, грамотно, явно со знанием своего дела, заблокировали дом в кольцо. Эти вояки явно превосходили своей выучкой и снаряжением от горе-солдат, к которым по своей беспечности, Роман попал в первый раз. Даже Василий подметил.
— Энти глянь, какие шустрые… Разбежались как блохи на кобаньей заднице… Ты мне, Рома, вот чё скажи… Они чёли, тоже с химерой поговорили? Откудава энти супостаты об доме узнали? Али, может, ты им телегахфировал, что туда направляешся?
Романа этот вопрос занимал неменьше Василия. Единственным объяснение, которое как-то вязалось с логикой, его, Романа, отслеживали и вещь, благодаря они это могли делать, покоилась на его груди. Артефакт «Слеза Циклопа», давала свой, несвойственный другим артефактам, фон и определить его место положение для хороших спецов не составляло большой проблемы, а в том, что по его следу идут профессионалы, он ничуть не сомневался. Судя по экипировке и вооружению, это были наёмники из команды ныне покойного Олсона. Один из них дал команду рукой, и группа бойцов без промедлений начала штурм дома, но пару минут спустя высыпала на улицу, явно недовольная результатом. Это было понятно из громких обсуждений на языке викингов, что ещё раз подтвердило догадку Романа. Немного посовещавшись, всё тот же командир извлёк из висевшей
