‒ Говорю же, коварная, ‒ повторил Эйтан спустя несколько долгих и сладких минут.
Он отстранился первым и поймал мой затуманенный желанием взгляд.
‒ Бель, ну признай ты, что я тебе нравлюсь. Просто произнеси это вслух. Поверь, сразу станет легче. У тебя ведь нет объективных причин избегать отношений со мной. Ни одной.
Его фраза мигом вернула меня с небес на землю.
‒ Эйтан, я не хочу отношений, ‒ проговорила совершенно искренне. И решила пояснить: ‒ Первые пять лет брака Серфим старательно контролировал каждый мой шаг, дико ревновал, хотя я ни разу не давала ему повода. Все решения принимал за меня. Когда я пошла учиться, ослабил контроль, но через год всё стало ещё хуже. Тогда я заявила ему, что если он продолжит перекрывать мне кислород, то я буду настаивать на разводе. И как ни странно, он услышал. Но с тех пор мы стали жить, как соседи. Почти.
После последнего уточнения в глазах Бестерли будто промелькнула тень. Он ведь прекрасно понял, что именно я имела в виду. И это уточнение явно ему не понравилось.
‒ Я только полгода официально свободна и полностью вольна делать то, что хочу, ни на кого не оглядываясь, ‒ добавила, не отводя взгляда.
Эйт подался ближе, потёрся носом о мой висок и принялся ласково поглаживать мою спину.
‒ Тебе хорошо со мной? – поинтересовался он шёпотом у самого моего уха. – Прошу, скажи правду. Ты же знаешь, что я почувствую ложь. Даже с твоей защитой.
Вздохнула. Уложила голову на его плечо и прижалась теснее.
‒ Очень хорошо, ‒ ответила чистую правду. – И душой, и телом.
‒ И мне, Бель, ‒ сказал в голос. – И душой, и телом. Я чувствую, что ты моя женщина. Об этом твердят и интуиция, и чутьё, и моё сердце.
‒ Это ничего не меняет, ‒ вздохнула я, но отстраниться от него не смогла. Или не захотела?
‒ А ты не думала, что из-за страхов и ошибок своего прошлого брака, можешь лишить себя возможности быть счастливой в настоящем? – спросил серьёзным тоном.
Я не стала ничего отвечать, и тогда Эйт продолжил:
‒ Понимаю, что тебе сложно довериться мне окончательно. И не стану тебя торопить. Но хочу попросить об одном: верь себе и будь открыта и честна хотя бы с собой. Сейчас твои слова и действия идут вразрез друг с другом. Ты тянешься ко мне, и сразу же пытаешься оттолкнуть. Прости, но так часто ведут себя подростки.
‒ Так ведут себя те, кто не знает, как поступить правильно, ‒ покачала головой. – Вот и я не знаю, Эйт. И тебя почти не знаю.
‒ Тогда будем продолжать знакомиться ближе, ‒ на его лице расцвела шальная улыбка. – И начнём, пожалуй, с водных процедур.
Именно с них мы и начали. Точнее, попытались. Правда, на некоторое время мытьё всё-таки пришлось отложить, так как мы были заняты куда более приятными вещами. Совершенно и абсолютно непристойными, но безумно приятными.
Собирались продолжить эти увлекательные игры в кровати, но тут уже у меня просто закончились силы. Я собиралась всего на несколько мгновений прикрыть глаза, понежиться в объятиях Эйтана, но банально уснула. А уже на грани сна и яви вдруг поймала себя на мысли: не хочу, чтобы он куда-то от меня уходил. И искренне надеюсь, что Эйт останется со мной на всю ночь.
***
Утром я проснулась одна. И, если честно, в первые мгновения пребывала в твёрдой уверенности, что мне просто приснился удивительно яркий реалистичный сон. Правда, длилось моё заблуждение ровно до момента, пока не обнаружила, что спала обнажённой. Это было совершенно на меня непохоже. Обычно я надевала на ночь не только бельё и сорочку, но и тёплые носки. А тут – голая.
Тогда-то и стало ясно, что сон не был сном.
И, словно в подтверждение этому выводу, на тумбочке обнаружился свёрнутый пополам лист бумаги. А, развернув его, я увидела послание, написанное ровным чётким почерком.
«Доброго утра, моя Бель. Я ушёл пораньше, чтобы тебе не пришлось в очередной раз меня выгонять. Это, конечно же, традиция, но, поверь, совсем неприятная. Надеюсь, тебе хорошо спалось в моей компании? Мне вот – отлично. Я был бы рад проводить с тобой каждую ночь.
Увы, вчера мы не смогли нормально поговорить, о чём изначально собирались. Предлагаю обсудить это за завтраком. Буду ждать тебя в восемь в преподавательской столовой за дальним столиком у окна.»
И подпись: «Твой Эйт».
Наверное, он как-то умудрился вложить в эти строки магическую силу, потому что я просто не могла выпустить из рук заветный листок. Перечитала послание несколько раз. Даже потащила с собой ванную, чтобы не расставаться с ним ни на мгновение. В моей душе всё пело и сияло. Казалось, меня просто разорвёт от такого буйства чувств. А особенно грели слова «моя Бель» и «твой Эйт». Они звучали как признания, и даже больше. Как обещание или даже клятва.
Тогда-то я и задумалась, а хочу ли иметь полное право считать Эйтана Бестерли своим? И с одной стороны, от мысли об этом мне становилось радостно и тепло. Но была и другая сторона – прямо противоположная. Ведь я понимала, что Эйт обязательно будет стараться контролировать меня и самостоятельно принимать решения. Но больше всего я боялась даже не этого, а того, что он загонит меня в рамки и лишит того, что я только недавно начала ощущать. Чувства свободы.
Глава 17. ВиновницаСегодня я снова очень тщательно собиралась на работу. Дважды переплетала косу, закалывала волосы в пучок, собирала в высокий хвост, а в итоге решила пойти с распущенными, придав им заклинанием лёгкого блеска и немного подкрутив.
Долго решала, стоит ли наносить макияж, подкрашивать ли губы. Не будет ли это выглядеть так, будто я хочу понравиться Эйтану? Но ведь я на самом деле хочу ему нравится. Ох… как же всё это непривычно.
В итоге к назначенному времени я опоздала. Задержалась на целых пятнадцать минут. Но Эйт, к счастью, всё ещё был на месте. Ждал меня за тем самым столиком у окна. А когда подошла, поднялся и галантно помог мне сесть. И только потом вернулся на своё место.
‒ Проспала? – поинтересовался с чуть лукавой улыбкой. Его глаза так и говорили: «Я помню, чем ты занималась ночью».
‒ Нет, ‒ покачала головой. – Просто долго собиралась.
Он улыбнулся и жестом указал на стоящий передо мной поднос.
‒ Я взял тебе кашу, бутерброды и фрукты. Ну и чай. Если не угадал, то принесу, что нужно.
‒ Спасибо, Эйт, позавтракаю этим, ‒ ответила, благодарно улыбнувшись. ‒ Я не особо притязательна в еде.
Его забота была очень приятна. Я уже и забыла, каково это, когда кто-то о тебе заботится.
‒ Как самочувствие. Выспалась? – спросил Эйтан.
