ей-то Василий точно ничем навредить не мог. Хотя через пару часов я начала за нее волноваться. В конце концов, она вернулась очень задумчивая и какая-то не такая... Покосилась на Михаила, как будто хотела ему что-то сказать, но покусала губы и промолчала. Я не стала спрашивать, что она там выходила у старого дурака, но уже потом, на дне рождения Гертруды, когда она вручила ей подарочек "от нашего общего старого друга", я все поняла.
Лилит равно вздохнула, сдерживая слезы, выпрямилась в кресле и в упор посмотрела на меня. Я тоже понял. Василий не оставлял попыток вернуть возлюбленную, но она так и не воспользовалась его предложением. В чем-то я все же понимал Старшую дочь - кем бы она вернулась в этот мир? Той, кому нужна постоянная поддержка и помощь? Немолодой женщиной без магии? Мареной, утратившей право воссоединиться с Океаном при жизни? Так себе перспектива, если честно.
- Возможно, она распорядилась ключом наиболее... правильным образом, - подал голос я, откидываясь в кресле и вытягивая ноги к камину. - Потому что впервые за много сотен лет в мое задание не входит устранить отступницу на месте...
Мое признание не могло быть более эффектным! Я хмыкнул, наблюдая две отпавшие челюсти. А вы как думали? Все знаете, все понимаете? Я сам не понимал и половины во всем этом бардаке! По крайней мере в части мотивов высших сил - точно. Так что теперь мы окончательно все в одной лодке гребем через великий океан. Как-то так.
Лилит взяла себя в руки чуть раньше вампира и почти даже не дрожащим голосом спросила:
- Это как?
- А так, - что скрывать, я вовсю наслаждался произведенным эффектом. - Сам в шоке. Но в этот раз Великая Праматерь повелела привести отступницу ей, мол, она сама решит, как с ней поступить.
- Занятно, - пиритка побарабанила пальцами по подлокотникам кресла, снова глядя в огонь. - Я, конечно, давно не слежу за тем, что происходит у марен, но... если бы кто-то из них преступил Запрет настолько интересно, что Праматерь лично взяла разбирательство под контроль, я была бы в курсе. Уж какие-нибудь слухи дошли бы даже до Отца. А тут - ничего. В чем же дело, Ловец?
Она повернула голову, с нехорошим прищуром глядя на меня. Алекс уже пришел в себя от моего заявления, но смотрел на меня все еще удивленно. Да, друг мой, все пошло не по плану. А когда планы в точности исполнялись? Если у тебя хоть раз такое было, я тебе завидую.
- А дело в том, что в этот раз и не Океан направил меня на поиски. Я сам воззвал к Великой Праматери.
Снова тихий стук отпадающих челюстей. Темные дни! А мне начинает нравится этот эффект от моих слов. Оказывается, если долго ничего не говорить, а потом рассказать, на тебя смотрят, как на воплощение ветра, земли, огня и воды в одном человеке. Забавно, очень забавно.
- На марену мне указал Аарин Икиель, слышала о таком? - Лилит презрительно скривилась и кивнула. - Только он сложность задания указал, как высокую, из-за необходимости перемещения в мир без магии. Вот мне и стало интересно, откуда в таком мире взяться законопослушной марене...
Я не успел договорить, как старуха, снова побледнев, выдохнула:
- Николетта...
- Да, Лилит, - кивнул я. - И у меня есть все причины подозревать, что Аарин нанял не только меня - на моем амулете переноса стояла цифра шесть. Или девять - как посмотреть. В любом случае, делай выводы.
Пиритка уже явно просчитывал варианты развития событий и пыталась понять, как ей правильнее поступить. Воспитанницу подруги она бросить в беде не могла никак, но и доверять нам у нее особых причин не было.
- Мы предположили, - негромко начал Алекс, что Нику следует искать там, откуда все начинается - от берега, где марены становятся людьми.
- Ты прав, Деверель, - медленно кивнула Лилит, видимо, приняв для себя решение. - И ты прав, Ловец, я действительно знаю, где они оставляют свои ожерелья.
Глава 20
Николетта
Кали долго смотрела в горящее закатом небо. Может, мне и показалось, но ее выцветшие от старости глаза в этот момент блестели особенно сильно. Я ее не торопила. Гутя была ее подругой столько лет, сколько мне и представлялось-то с трудом! Наконец, Кали отмерла и медленно перевела взгляд на меня.
- Немножко затормозила время для твоих дружков, - кашляюще усмехнулась она. - Нечего им нас подслушивать, внучка. Прибить их я всегда успею, а только тебе они ещё всяко пригодятся.
Я приподняла брови, демонстрируя свою готовность слушать и всячески внимать. Чего же такого важного я должна еще узнать? Вроде бы и так все ясно. Понятно, что геометку, где мать спрятала ожерелье она мне не даст - придется искать вручную. Тогда что?
- Я же подружилась с Эларой, когда искала Гертруду, - начала старуха издалека. - Хорошая она была марена. Сильная, красивая и решительная - отцом твоим пожертвовала без сожаления, а вот тебя сберегла. Это правильно. Ну, и я в долгу не осталась... М-да, - она вздохнула и посмотрела мне в глаза. - Ты должна знать, Летта, почему и Гертруда, и твоя мать сбежали из этого мира. Это началось задолго до них. Из нашего мира ушла любовь. Та, что объединяет, дает силу и поддерживает даже тогда, когда умирает все остальное. Стоило мужчине и женщине полюбить друг друга и попытаться стать единым целым, как возникали непреодолимые преграды - они ссорились на ровном месте, как твоя бабка и Василий, они умирали, как... не важно, - ведьма тряхнула головой и нервно, с силой, погладила недовольно заворчавшего кота. - Много чего происходило...
- Обстоятельства непреодолимой силы, - прошептала я, завороженно слушая тетю Кали.
Ее список я могла дополнить некоторыми человеко-эльфийскими конфликтами, а, судя по согласному ворчанию Фенрира, у волколаков (кто это вообще? надо будет уточнить) тоже было с этим не все так гладко, что бы там волчара не пел про свободную любовь под полной луной. Старуха кивнула.
- В общем, всегда начиналось со ссор и глупых недопониманий, но если влюбленные преодолевали эти препятствия, как... - она снова запнулась и рвано вздохнула. - Дальше становилось только хуже.
Я протянула руку и накрыла сморщенную суставчатую лапку старухи. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы
