Ох, я рада, что хоть кто-то мне составит компанию в этом доме. Мои подруги остались в другом городе и компанию мне составить может либо охрана мужа, либо котенок, который постоянно от меня где-то прячется, — тяжело вздыхает Татьяна.
— Я… наверное чего-то съела бы. В последний раз вчера в обед ела. Как-то не до этого было, — смущенно улыбаюсь, потому что неудобно как-то напрягать своими потребностями чужих мне людей. — Но не нужно беспокоиться, я сама могу приготовить себе что-то и сделать чай. Покажи только где кухня.
— Отлично, пойдем, — она отбрасывает в сторону книгу, придерживая поясницу, поднимается с кресла.
Я неосознанно прикасаюсь к своему животу. Ведь у меня через несколько месяцев тоже будет такой большой. Хочется задать множество вопросов девушке о беременности, но не решаюсь. Мы только что познакомились, будет как-то нетактично с моей стороны лезть в ее личное пространство.
— Это наш загородный домик, здесь места немного, мы приезжаем сюда отдохнуть от городской суеты. И воздух здесь невероятный. Все же сосновый лес вокруг. Марат сказал, то вы в спешке не взяли никакой одежды, я заказала для тебя кое-что, скоро должны привезти. Надеюсь, ты не против? Моя одежда на тебя будет большая, я подумала, что тебе будет некомфортно разгуливать в одежде для бега.
Только сейчас замечаю в каком виде перед ней нахожусь. Становится даже немного неловко. А если учесть растрепанную свадебную прическу и макияж, то можно лишь догадываться что в моей жизни сегодня происходило и откуда меня Сафаров привез.
— Спасибо большое и прости за неудобства. Свалилась тебе на голову со своими проблемами.
— О, не волнуйся, я так устала от безделия и одиночества, что компания и хоть какие-то новые дела мне только в радость, — улыбается Татьяна и проводит меня в кухню. — Можешь брать все, что тебе хочется, — указывает на холодильник. — Домработница на несколько дней наготовила.
— Спасибо, — немного неловко хозяйничать в чужом доме.
Татьяна присаживается на стул, наблюдает за мной. Я достаю курицу и овощи. Этого вполне достаточно, чтобы утолить голод.
Между нами повисло неловкое молчание, я понятия не имею о чем говорить с незнакомой девушкой. К тому же, мне сейчас вообще не до разговоров. Я Марата увидеть хочу. И узнать, что произошло за время, что я спала. Догадался ли Олег кто меня похитил, бросился ли в погоню? Угрожает ли нам что-то?
— Я только сейчас узнала, что у Марата оказывается старший брат есть. Я знакома с Артуром, но о твоем муже ничего не слышала. Они не в лучших отношениях? — решаю разбавить тишину своими вопросами. Мне и в самом деле интересно узнать больше о семье Сафарова.
— После развода родителей Богдан остался с отцом, а Марата воспитывала мать. Думаю, в глубине души мой муж все еще обижен на мать, что оставила его, и завидует Марату, потому что тот знает что такое материнская любовь и забота. Отец был очень строг к нему. Ну, и плюс Артур. Богдан ненавидит его. Эта детская ненависть, ревность и обида так глубоко засела, что даже будучи взрослым мужчиной он не может отпустить ситуацию.
— Как можно ненавидеть Артура? — спрашиваю, вспоминая этого веселого парня. — Он очень хороший человек.
— Я его даже ни разу не видела, — пожимает плечами Татьяна. — Мать Богдана ушла к другому мужчине и родила от него ребёнка. Марат жил с ними, поэтому Артур для него родной человек, а для Богдана… Они даже не общаются.
Татьяна замолкает, но я понимаю что она пыталась мне сказать. У них своя семейная трагедия, если это можно так назвать. И часто детские обиды сидят слишком глубоко в сердце, чтобы отпустить их.
Мое внимание привлекает машина, остановившаяся рядом с домом. Я сразу же напрягаюсь. С силой сжимаю вилку в руке. Татьяна, кажется, уловила мое состояние, потому что сразу же успокаивает меня:
— Не волнуйся, это кто-то из ребят Богдана. Скорее всего привезли для тебя одежду.
Из машины действительно выходит высокий мужчина, достает из багажника несколько пакетов с логотипом магазинов одежды. Я выдыхаю. Не заметила даже насколько сильно была напряжена эти несколько минут.
— Танечка, я все убрала, кровать застелила, вот только одеяла запасного здесь теплого нет, я оставила на кровати плед, — заглядывает в кухню женщина в переднике.
— Спасибо вам большое, там Павел приехал, он вас обратно в город отвезет. Думаю, мы пару дней без вас вдвоем с Валерией справимся, так что не волнуйтесь, — сползает со стула Татьяна. — Ты ешь, я сейчас вернусь, — говорит уже мне и исчезает из кухни вместе с домработницей. В окно наблюдаю как женщина выходит из дома и садится в машину вместе с мужчиной. Через минуту у дома остаются лишь два автомобиля: Марат и, судя по всему, его брата.
Я заканчиваю обедать, убираю за собой, потом Татьяна проводит меня в комнату, которую выделили для меня, отдает мне одежду и оставляет одну, чтобы я могла привести себя в порядок.
Иду в ванную комнату. Взгляд замирает на отражении в зеркале. Должна отдать должное визажисту: макияж ни капли не пострадал. Держится идеально.
На столешнице для раковины нахожу всякие женские средства, смываю макияж, распускаю прическу и становлюсь под теплые струи душа. Снимаю с крючка мягкий белых халат, завязываю пояс и выхожу из ванной. Замира, потому что на кровати сидит Марат. Уставший, но пытается виду не показывать, что что-то не так. Улыбается при моем появление, протягивает ко мне руку.
— Иди ко мне.
Ноги сами несут меня к мужчине. Он утягивает меня за собой на кровать, обнимает. Лежу в его объятиях и так хорошо. Сердце взволнованно выстукивает в груди. Утыкаюсь носом ему в шею. Молчим.
Рука Марата ползет к поясу моего халата, дергает его и распахивает полы. Его ладонь ложится на мой живот. Он нежно поглаживает его.
— Как я хочу его убить, — шипит сквозь зубы Марат.
— Давай не будем о нем. Не сейчас, — расслабленно растягиваюсь на кровати.
— А о чем хочешь поговорить? — спрашивает Марат, нависая надо мной.
Вместо ответа тянусь к его губам. Все еще не верю, что все закончилось.
— Мальчика хочешь или девочку? — шепчу ему в губы.
— Главное, чтоб на тебя похож был.
Время до вечера проходит в жарких объятиях Марата. Мы совершенно забываем о том, что в доме не одни. Сейчас есть только я и он. Мне так не хочется отпускать его. Но вот приходит этот момент. Я наблюдаю за тем, как он одевается, застегивает на штанах ремень.
— Не смотри на меня
