Спрашиваю, не получал ли он известий из дома — меня интересует процент прироста поголовья овец. Кажется, его так напугал мой вопрос, что сейчас он выбежит из комнаты. В ответ слышу что-то невразумительное.
И вот когда мы уже приступаем к десерту, исключительно вкусному черничному пирогу, он откашливается и очень музыкально сморкается.
— Я должен просить прощения за мое не слишком трезвое состояние во время нашей последней встречи.
«Какой же он все-таки болван», — думаю я.
— Не берите в голову, сэр. Уверяю вас, я этого не заметила.
В этот момент он роняет чернику и сливки на ворот своей сорочки. Бедная прачка! Пятна от черники ей не отстирать!
— Нет? Но…
— Вы очень быстро заснули. Это вполне естественно. Некоторым мужчинам в таком состоянии отдых просто необходим.
Я несу полную чушь, однако мои слова странным образом действуют на него. Он испуганно смотрит на меня:
— Пожалуй, пойду в гостиную.
Я поднимаюсь.
— Надеюсь, вы не заставите меня долго скучать и скоро придете, сэр.
Он поднимается со своего места, роняя на пол бокал с водой и тарелку с десертом. Тайсон открывает дверь и… — неужели почудилось? — подмигивает мне. Не успевает он закрыть дверь, как она вновь отворяется. Герцог, запыхавшись, догоняет меня.
— Кэролайн, скажите мне правду. Я, случайно, не… О Господи, скажите мне наконец, я не приставал к вам?
Я обольстительно улыбаюсь ему.
— Вы уснули, сэр.
Мы входим в гостиную. Герцог садится на диван. Он выглядит таким несчастным, что мне становится жаль его.
— Тируэлл, не обращайте на меня внимания, я шучу. Вы в самом деле уснули, когда я играла на фортепиано. Не следовало пить так много портвейна.
— И я не…
— Нет, ничего не было. Послушайте, что с вами, в самом деле? Если я ваша любовница, так какого черта?..
К счастью, в эту минуту появляется Тайсон с чаем. Я начинаю спокойно разливать чай.
— Ради всего святого, скажите же наконец, что вы задумали?
— В чем вы меня подозреваете? Прошу простить меня, если я обидел вас, заснув так некстати.
— Я поняла; что вам не нужна любовница. Зачем же вы тогда пытаетесь убедить меня в обратном?
В дверь стучат. Входит Мэри со списком белья, отданного в стирку.
— Вам письмо, миледи.
— Не теперь. Ступай.
Она уходит. Тируэлл удивленно поднимает брови.
— Зачем ваша служанка…
— Не важно. Будьте любезны, объяснитесь наконец.
Он тяжело вздыхает и ставит чашку на стол.
— Ну что ж. Вы ведь сами догадались, что было заключено пари…
— Чушь, я больше в это не верю.
Мы не мигая смотрим друг на друга. Он не умеет лгать.
Я изящно вынимаю из-за корсета платок и прикладываю его к глазам.
— О, сэр, — произношу я дрожащим голосом, — вы даже не представляете, как я расстроена.
— Моя дорогая Кэролайн…
Он гладит мою руку.
Что ж, чудесно.
— Простите меня, сэр.
— Нет-нет. Это вы простите меня.
Наливаю ему чай, и моя рука при этом слегка подрагивает.
— Я не должна была так разговаривать с вами.
— Прошу вас, успокойтесь.
— Пожалуй, я пойду к инструменту, мне надо прийти в себя.
— Чудесная мысль. Я с удовольствием послушаю вас.
Смирение и Жеманство. Что еще нужно этим идиотам? Покорно опустив глаза, я сажусь за фортепиано и начинаю играть сонату, которая на днях так усыпляюще подействовала на него. Старательно вывожу музыкальные фразы, играю очень тихо в надежде на то, что он не заметит, как часто я ошибаюсь. Замечательно. Он даже улыбается, слушая меня. Что ж, самое время идти в наступление. Он расслабился и потерял бдительность.
— Скажите, — нежнейшим голосом спрашиваю я, переворачивая нотную страницу, — как поживает наш друг, мистер Николас Конгриванс?
От неожиданности он подпрыгивает в кресле.
— О чем вы спросили?
— Вы знаете, о ком я говорю, не правда ли?
Он соображает быстрее, чем я думала.
— Я его не знаю. Хотя имя мне кажется знакомым. Не тот ли это джентльмен, который играл в спектакле?
Что ж, учитывая, что он не умеет врать, ответ звучит вполне правдоподобно.
— Да, действительно, это был глупый вопрос. — Я пытаюсь выдавить из себя легкомысленный смех. — Я все перепутала. Наверное, я несколько погорячилась с вином.
Несмотря на очевидную абсурдность моей реплики, кажется, его вполне удовлетворяет такое объяснение. Я продолжаю играть, с трудом сдерживая ярость.
Жалкий презренный лгунишка, любитель овец, я покажу тебе, как насмехаться надо мной!
Я делаю финальный аккорд, поднимаюсь и приседаю в поклоне. Теперь мне надо действовать очень быстро.
Он уже почти поднялся, как подобает, если встает дама. Я бегу к дивану, бросаюсь ему на колени, крепко обнимая руками. Ему будет не просто скинуть меня.
— Ваша светлость… Саймон… Я больше не в силах сдерживать свои чувства!
Письмо мистера Конгриванса герцогу Тируэллу
Брат! Прочел твое письмо и не поверил своим глазам. Почему ты до сих пор не рассказал ей все, как мы договорились? Вы просто олух, ваша светлость! Почему ты до сих пор не сделал этого?
Не знаю, могу ли теперь тебе доверять. Я все еще верю в твои моральные принципы, но что случилось с твоей памятью?
Хочу напомнить о нашей договоренности. Ты должен был рассказать Кэролайн о том, что мы сводные братья, как только она окажется в твоем доме. Ты должен был сразу сказать ей, что не собираешься быть ее любовником, и что ваши отношения будут носить исключительно дружеский характер.
Все остальное должен был объяснить я при нашей встрече. Тебе не следовало рассказывать ей ни о моем прошлом, ни о роде моих прежних занятий, ни о других подробностях моей жизни. Не представляю, что она сделает, когда поймет, как мы одурачили ее. Что, ж, берегись! Уверен, в будущем ты не раз будешь краснеть при встрече с ней. У нее тот еще язычок!
Ты должен уговорить ее отправиться в Нортумберленд. Не знаю, как тебе это удастся. Выпутывайся сам.
Твой покорный слуга, Николас Конгриванс.
Письмо мистера Конгриванса герцогу Тируэллу
Что сказать, брат? Дела обстоят хуже, чем я предполагал. Бартон с фальшивой бородой — персонаж колоритный и мог бы нам пригодиться. В целом твой план кажется мне абсурдным. Догадываюсь, почему идея с разбойниками представляется тебе удачной — ты прочел слишком много авантюрных романов. Но ты не знаешь Кэролайн. Она сумеет защитить себя (история с кредиторами не в счет) и вряд ли оценит мое геройство.
