Детектив молча слушал меня, перебив только пару раз, чтобы уточнить кое-какие детали и сделать заметки в своем блокноте. На его лице не отразилось недоверие или недоумение, когда я говорила о вещах, неподдающихся объяснению. Наконец, я замолчала и выжидающе посмотрела на полицейского.
– Что вы думаете? – спросила я.
– В смысле? – удивился он.
– Вы верите мне?
– Не вижу причин, чтобы не верить. Все сходится. Домик действительно принадлежал семье Майкла, как и сгоревший ангар, из под обломков которого мы извлекли два тела: Майкла Фокса и Томаса Линда. Возможно, Майкл и вправду знал Иксведа, но этого мы, боюсь, не узнаем. Как и не сможем утверждать, что тела Ральфа Фокса и Клэр Виллетс были сожжены или уничтожены как-либо еще. Странно, что никто из местных не обратил внимания на дым, но с учетом удаленности места, это не удивляет.
Опросив соседей в доме мистера Линда, мы узнали, что они видели Майкла, заходящего в дом в день, когда предположительно исчез Роберт. Скорее всего, Майкл под каким-либо предлогом попал к нему в квартиру, где и вколол наркотик, после чего перевез тело в ангар.
– А как же записка, оставленная Робретом? И весь переполох в его квартире?
– По результатам экспертизы, записка написана Робертом. Не знаю, что он имел ввиду, оставляя ее для вас. А беспорядок, скорее всего, устроил сам Майкл, чтобы замести следы, или же по каким-либо своим причинам: ревность к вас, ненависть к Линду за то, что тот выкупил кафе, психоз… все что угодно.
– А что вы думаете на счет того, что Иксвед овладел телом Майкла, а после и Клэр каким-то образом проникла в Томаса?
– В жизни много необъяснимого, – сказал детектив, вставая со своего места, – работая в полиции, я сталкивался и со странными вещами. В отчете я, конечно, о призраках упоминать не стану, но верить в это или нет, каждый решает для себя сам. Спасибо за вашу помощь и поправляйтесь скорее. Если захотите со мной поговорить, то позвоните в участок и попросите меня к телефону. Всего наилучшего!
Детектив уже собирался уходить, но я остановила его.
– Вы обещали прислать ко мне врача Роберта, – напомнила я.
– Непременно. Я именно это и собирался сейчас сделать.
– Спасибо вам, детектив. Спасибо, что поверили! – поблагодарила я.
Барн улыбнулся и вышел из палаты. Стоило мне остаться одной, как весь ужас произошедшего вновь обрушился на меня. Мне стоило немалых трудов взять себя в руки и убедить, что мне не грозит опасность.
Врач, за которым послал детектив Барн, не заставил себя долго ждать.
– Здравствуйте, Кэтрин! Рад видеть, что вам уже лучше.
– Спасибо, доктор. Я бы хотела узнать, что с Робертом? – напрямик спросила я.
– Давайте сначала осмотрим вас, – ушел от темы доктор и, бегло осмотрев меня, сказал, что я быстро иду на поправку и завтра или послезавтра смогу поехать домой.
Успокоенная словами доктора и его тихим и вкрадчивым голосом, я перестала сильно волноваться, и уже более уверенно спросила про Роберта. Думаю, врач не хотел сразу же говорить о нем, поскольку не знал, как я восприму известия, но все же ответил:
– Насколько я понял, детектив сообщил вам, что Роберту вкололи большую дозу наркотика, от чего он погрузился в коматозное состояние.
Я кивнула.
– Его физические показатели почти что в норме, – продолжил врач, – но я не могу сказать, когда он придет в себя. Это может случиться сегодня, завтра, через неделю, месяц. Я не в силах дать вам какого-либо прогноза.
Я боялась задать этот вопрос, но сглотнув, все же спросила, заранее приготовившись услышать худшее.
– Доктор, а он может не выйти из комы? Остаться в таком состоянии навсегда?
– Я не знаю, что ответить на это. Большинство людей все же выходят из комы. Роберт крепкий и здоровый мужчина, у него есть все шансы в скором времени прийти в себя и полностью оправится. Как я уже говорил, я не могу ничего гарантировать, но на вашем месте я бы не стал думать о плохом, и надеялся на лучшее.
Мне хотелось верить, что доктор сказал эти слова потому, что они действительно явялись правдой, а не для того чтобы просто подбодрить меня.
«Я буду ждать сколько понадобится, только пусть он проснется», – подумала я.
– Вижу, что вселил в вас надежду, – сказал доктор, – вы оживились прямо на глазах.
– Спасибо, доктор!
– Всегда пожалуйста! А сейчас мне бы хотелось, чтобы вы немного поспали. Вечером я снова зайду проведать вас и вашим родителям скажу, чтобы и они подходили к пяти часам.
– Хорошо.
– Вот и замечательно. Вам что-нибудь нужно? – спросил он, по всей видимости, собираясь уходить.
– Да, вообще-то у меня есть просьба.
Доктор вопросительно посмотрел на меня.
– Можно я его увижу? – попросила я, – недолго, минут на пять. Прошу доктор!
Мужчина вздохнул, но после улыбнулся и с нежностью посмотрел на меня.
– Приятно видеть такую любящую и заботливую девушку. В наши дни это редкость. Отдохните минут десять, а я позову сестру, и она довезет вас до палаты Роберта.
– Спасибо вам большое, доктор! – поблагодарила я.
Мне так хотелось увидеть Роберта, что я готова была выпрыгнуть из кровати и бежать к нему. В груди щемило от любви и переживаний и десять минут, в течение которых я ждала медсестру, показались мне вечностью.
Сестра зашла в палату, толкая перед собой кресло на колесах.
– Мне обязательно ехать в нем? – спросила я, глядя на женщину.
– Да, вы еще слишком слабы, – ответила сестра.
Она помогла мне перебраться в кресло, к которому прикрепила капельницу. Канюля причиняла мне много неудобств и саднила, особенно, когда я шевелила рукой, поэтому я старалась сидеть неподвижно, как статуя.
Сестра выкатила меня из палаты, и мы направились к лифтам, расположенным возле коридора. Недалеко от них я заметила родителей, которые, тут же подбежали ко мне.
– Куда тебя везут, милая? Тебе нехорошо? – спросила мама, испуганно глядя на меня в инвалидном кресле.
– Нет, я просто хотела увидеть Роберта. Доктор разрешил. Со мной все хорошо, – успокоила я ее.
– Нам сказали, что мы можем зайти вечером. Ты этого хочешь? – спросил папа, наверное, понимая, как мне на самом деле не терпится увидеть Роберта.
– Конечно, приходите. Я же тут сума от скуки сойду!
– Хорошо, тогда, до скорого! Набирайся сил! – сказал папа и, взяв разволновавшуюся маму под локоть, повел ее к выходу из отделения.
Я смотрела им вслед, пока мы ждали лифта, и думала о том, как трогательно и мило они смотрелись вместе. Не смотря на все их ссоры, которые случались, как и во всех других семьях, они всегда очень любили друг друга. Мне всегда хотелось иметь такую же семью, как наша, где в муже я буду видеть свое собственное отражение, и каждый прожитый день стану благодарить Бога за то, что он позволил мне встретить такого человека. Рядом с Робертом я испытывала нечто похожее. Казалось, что я знаю его всю жизнь, и мне стало страшно от того, что я могу потерять его навсегда.
