и встала, как вкопанная, почему-то зная, что Фома здесь.
Через минуту подошла Клавдия со скамейкой в руках.
– Отойди, – мрачно проворчала она и поставила скамейку у стены, стоило мне дать ей для этого пространство. – Вот теперь сиди и жди, – распорядилась она.
Я кивнула. В конце коридора появился Градов, уже в одежде. Он с виноватым видом подошел к нам и привалился к стене.
– Хозяин сюда едет, – поморщился он. – Убивать меня будет.
– Вера Родионовна не даст, – покачала головой Клавдия. – Она у нас добрая.
– Она добрая, но не вездесущая, – вздохнул накосячивший оборотень. – Она может и не знать, что мне голову открутили.
– Аким, а каким местом надо было думать, чтобы перед машинами на дорогу выскакивать? Как ты мог не убедиться в безопасности и тупо устроить аварию? – Нарычала на него девушка.
– Я просто пытался развить максимальную скорость бега. А мой путь просто через трассу лежал… – невесело промямлил парень.
– Вот у нас в округе одна псина, не считая Вероникиной крысы, и та тупая! – Всплеснула руками девушка. – Если бы это ехала Вера Родионовна, ты бы уже в озере по запчастям плавал мавкам на радость. А если бы Фома не успел Миру закрыть? Если бы она сразу насмерть…?
Градов сильно побледнел, представив такую ситуацию. Не знаю, что у них за такое бывает, но точно ничего хорошего.
– У Карапетова реакция всегда была хорошая, – невнятно пробурчал этот Аким.
Дальнейший разговор прервал звук хлопнувшей двери и шаги. Завидев вырулившего в коридор Тихомира, я вскочила на ноги. Парень был бледен, как никогда. И девочки, шедшие за ним…
– Мама! – Первой закричала Рита и бросилась ко мне. Вита отстала от сестры лишь на шаг. – Мама!
Рядом всхлипнула Клава. Градов отшатнулся в сторону, чтобы не мешать. А я… я так и стояла на месте, стараясь не разреветься. Девочки налетели на меня, едва не сбив с ног и крепко обняли за талию. Долговязый Тихомир стиснул меня в объятиях на пару секунд позже девочек, все-таки выбив из меня всхлип. Вот это уже моя семья! Моя личная. Не такая, как брат… А такая, которую я сама захотела. Осталось только Карапетова на ноги поставить.
Услышав неясный звук, повернула голову и увидела рыдающую на плече у Лохматова Аринку, которая видимо и привезла детей.
– К-как? – Тихомир отступил на шаг, пряча покрасневшие глаза. – Там… – он кивнул на дверь.
– Живой, – выдохнула я и этого было достаточно, чтобы расслабились все остальные. Все, кроме Лохматова.
– Аким! – Грозно рыкнул глава Березкино.
Градов выпятил подбородок и явно приготовился защищаться, но сказать что-либо не успел, потому что снова хлопнула дверь и через пару секунд в коридоре показался Хозяин собственной персоной. У меня тут же ноги подкосились от нахлынувшей неконтролируемой жути. Девочки крепче прижались ко мне, с ужасом глядя на Николая Николаевича. Тихомир встал за моей спиной.
Глава Мая молча оглядел наши заплаканные лица и, повернувшись к Градову, резко схватил того за горло и поднял над полом на вытянутой руке. Оборотень захрипел.
– Фома жив, – подала голос Клавдия, имевшая очень устойчивую психику. А я только сейчас поняла, что подумал Хозяин, увидев нас заплаканных у палаты. – И Вера Родионовна расстроится из-за убийства, – поспешно добавила она, потому что Николай Николаевич чужое горло из рук не выпустил.
Пальцы на шее Градова разжались, и он упал на пол, отчаянно глотая воздух.
– За мной, – распорядился жуткий мужчина и, развернувшись отправился по коридору.
Лохматов вздернул Акима вверх и буквально потащил его за Хозяином.
– Жу-уть, – прокомментировала произошедшее Аринка. – Никак не могу привыкнуть, – она зябко передернула плечами.
– Привыкнешь, – пожала плечами Клавдия. – Вера Родионовна говорит, что он совсем не страшный и вообще Коленька, так что рекомендую его не сильно бояться.
Я же молча усадила детей на лавочку. Девочки сразу привалились ко мне, а Тихомир сел рядом. Я даже не так сильно, как в первый раз, испугалась Хозяина, потому что больше переживала за мужа.
Мы так просидели ровно девятнадцать минут, прежде чем из палаты вышел муж Алисы.
– Можно заходить, – кивнул он нам.
Я тут же подскочила с места. Дети тоже. Несмотря ни на что, к Карапетову они были сильно привязаны. И как я сегодня поняла, ко мне тоже. Это не могло не трогать. И теперь мне нужно будет как-то жить с этим пониманием. И с учетом новых реалий строить свою жизнь.
Фома был в сознании. Кое-где перевязанный, с капельницей в руке, с некоторыми травмами. Парень с переливающимися волосами сейчас собирал окровавленные бинты и тампоны. Алиса с блондинкой что-то обсуждали, смотря на мониторы.
– Ты как? – Нависла я над мужем.
– Хорошо. Кости поставили на место, вкололи нужную сыворотку, так что завтра буду в полном порядке, – он криво улыбнулся, смотря на девочек, которые так меня и не отпустили.
– Их Арина привезла, – смущенно ответила я и улыбнулась переминающемуся рядом с кроватью Тихомиру.
– Они тебя любят, – просто ответил мой муж.
– Тебя тоже, – не стала спорить я.
Он бросил на меня недоверчивый взгляд, но спорить всёже не стал.
– Меня завтра уже отпустят, так что езжайте домой, – перевел он тему.
– Я здесь останусь. Ладан за детьми присмотрит. Тиша поможет ему, – я посмотрела на мальчика, который важно кивнул.
Девочки нехотя меня отпустили, когда в палату заглянула Арина. Я попросила подругу отвезти детей домой и проследить, чтобы домовой четко исполнил указания. Она, конечно же согласилась, зная, что я бы для нее сделала то же самое.
Вскоре после уходя детей в палату заглянула Клавдия.
– Я тебе одежду принесла. Чуть великовата будет, зато есть что после душа надеть. Так что забирай, иди мойся, а я пока твоего покалеченного посторожу, – она кивнула на задремавшего Карапетова.
Я забрала одежду и отправилась в душ, находящийся здесь же в палате. Когда вернулась, то Клавдия мирно беседовала с моим мужем, который выглядел несколько бодрее, чем пару часов назад. Ох, и быстро же эти оборотни восстанавливаются. Если так пойдет, то он действительно завтра уже будет достаточно здоров, чтобы ехать домой.
Они замолчали, едва заметили меня. Клавка тут же поднялась со стула и, подмигнув мне, вышла за дверь.
– Тебе нужно отдыхать, – нахмурилась я.
– Без тебя все равно не смогу. Проверял уже, – хмыкнул Фома.
Я пожала плечами и, радуясь, что кровать в этой больнице шире, чем в любой другой, нагло забралась под одеяло. Легла на подушку и принялась уже без толики стеснения смотреть на моего собственного мужа. Он так же открыто изучал меня.
– Испугалась? – Тихо спросил.
– До безумия, – кивнула. – Когда
