Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
неуязвимость — полную безнаказанность.
— Откуда ты все это знаешь?
— Оттуда, — Маргарет ткнула пальчиком вверх. — Я чувствую связь с изобретателями системы, знаю ее устройство в общих чертах, но пока не понимаю, зачем я здесь.
Широкая полоса песчаного пляжа, прилегающая к автомобильной стоянке у пирса Санта-Моники, привела Маргарет в неописуемый восторг.
— Какой огромный пляж! Это целая пустыня! — восхищенно воскликнула она, глядя вдаль на узкую кромку воды между небом и песком. — Сколько футбольных полей нужно пройти до океана? Пять? Десять? К вечеру доберемся? — Она торопливо скинула босоножки и с радостным визгом побежала вперед.
Альфред умиленно улыбнулся, подобрал их и пошел к полосе прибоя следом за дочерью. Мелкие волны тихо накатывали из необъятной водной глади, сливающейся с небом. Пологое песчаное дно было ровным, как гигантский поднос, уходящий в океан на несколько сотен метров. Альфред смотрел вдаль, стараясь держать в поле зрения фигурку дочери. Находясь в полусотне метров от берега, она ступала по колено в воде… и вдруг исчезла.
Альфред побежал по воде в диком ужасе от того, что может потерять правильное направление или пропустить место, где она упала.
«Кричать бесполезно, она не услышит под водой. Глупец! Зачем я отпустил ее так далеко! Какой я идиот!»
Он добежал быстро. Эфемерная точка на необъятной водной глади — место падения Маргарет было где-то рядом. Правее? Левее? Впереди? Альфред стал мысленно говорить со всевышним, имени которого никогда не произносил. Он клялся, обещал, умолял дать шанс, знак, намек и вдруг увидел чайку. Птица снижалась к воде. Ему показалось, что там, куда она устремилась, что-то выступало над поверхностью. Он бросился наперерез чайке и почти сразу увидел дочь, она лежала в океанской воде, как спящая царевна. Маргарет упала на спину, а не лицом вниз; в месте ее падения глубина была по колено; девушка не тонула, она лежала на песчаном дне, как в ванне.
Чайка покружила и улетела. Альфред поднял дочь из воды и понес на руках к берегу. Она была без сознания, но дышала размеренно и спокойно, будто во сне… и вдруг открыла глаза.
— Я видела подлунный мир истин, — мечтательно сказала она.
— И как там?
— От храма осталась только одна колонна… когда в ночи от факелов тенями пляшет тьма, собаки гончие становятся волками… в их окружении проклятая богиня-охотница носится между руинами и призраками… ее волки жаждут крови, — Маргарет положила руку на грудь отца. — Пап, опасности не было, я почувствовала, как ты за меня испугался, и попросила чайку подсказать.
— У тебя все под контролем? — спросил он, устало улыбаясь.
— Не все, но я работаю над этим.
Альфред положил промокшие ботинки с носками на капот, достал из машины пляжное покрывало и отдал дочери, чтобы она могла снять и высушить платье. Спустя час, перекусив в прибрежном ресторанчике морской кухни, они вернулись к джипу. В этот раз Маргарет, наполненная впечатлениями, устроилась на заднем сидении. Альфред выехал на автостраду и только тут заметил, что дочь мирно спит, подложив под голову рюкзак.
Глава 15. Красота Пандоры
— Смотри, твоя птичка улетела.
Диана заговорила со звонкими нотками в голосе:
— Ты меня обманываешь, маленький бог! Это была не птичка, а просто цветок! Ты лгал о моей красоте, и теперь я не смогу тебе верить. Даже если очень захочу!
Она отвернулась и не заметила, как на розовощеком лице Амура появилось выражение печального сострадания; он выдохнул, обмяк и захлопнул свои глаза-бусины, будто уставшая кукла.
— Не молчи, — буркнула Диана.
Мальчик ожил и залепетал уговаривающим тоном:
— Красота — это божественный дар и испытание одновременно, она, как истина, озаряет мудростью или ослепляет до безумия; может стать наградой или наказанием; способна подарить бессмертие в веках или обручить со смертью в расцвете жизни. Очень немногие выдерживают тяжесть этой ноши…
— Если не скажешь, кто спрятал мою красоту, то я буду спать до тех пор, пока меня кто-нибудь не разбудит!
— Принцесса хочет стать спящей красавицей? — малыш прикрыл губы ладошкой и замер, испуганно моргая. — Когда спящие красавицы просыпаются, они ведут себя как зомби! Это ужасно, ужасно! Очнувшись, они вытягивают руки для объятий и плетутся за тем, кто их поцеловал!
— Хватит! Отвечай, куда делась моя красота?!
— Ой, ой, что делать болтливому Купидону? — малыш с размаху плюхнулся на животик, уткнулся носом в ее коленки и пробурчал: — Венера будет недовольна, а когда она сердится, плохо всем, даже мне. Неужели ты меня не пожалеешь? — Мальчик поднял розовую мордашку, посмотрел на девушку одним глазом, понял, что выпросить сострадание не удалось, и скорчил уморительную гримаску отчаяния.
Диана невольно улыбнулась.
— Проказник, ты притворяешься! Значит, это Венера спрятала мою красоту?
— Спрятала красоту… — шепотом повторил малыш, — я ничего не говорил, а ты ничего не слышала.
Диана поджала губы и лукаво посмотрела на малыша.
— Немедленно расскажи о моей тайной красоте, и я сделаю вид, что не слышала то, чего ты не говорил.
— Честно, честно? — с надеждой спросил Амур.
— Разве можно обманывать бога любви? — искренне удивилась Диана.
— Ну хорошо, только я не буду рассказывать, а покажу, — малыш взмахнул ладошкой, книга на кровати превратилась в квадратное зеркало в тяжелой оправе. — Это атрибут Венеры, я взял его без разрешения, — он с усилием развернул к Диане зеркало, опутанное розовой лентой: — Смотри, только быстро.
Девушка повернулась набок, подперла голову рукой и заглянула в размытое отражение. Взгляд Амура заскользил по изгибам линии девичьей фигуры — от ступней по ноге на вершину бедра, затем опустился во впадину талии, вновь поднялся вверх по выступающей ступени плеча и еще выше к грациозной шее.
— Венера с зеркалом, — заворожено прошептал мальчик и вдруг забеспокоился: — Диего?47 Да, она божественна, а твоя кисть достойна… Анна Домина?48 Танцовщица? Нет, твоей музой станет Фламиния Тривио.49 Благодаря ее любви к живописи ваш творческий союз принесет чудесные плоды. Любовь и красота порождают друг друга.
Амур вынул из колчана голубую стрелу, вложил ее в лук и пустил в круглое зеркало на стене. Стрела прозвенела в воздухе и исчезла за зеркальной гладью, слегка колыхнув ее поверхность.
— Диего, не рисуй Венеру в диадеме! Ай, ай, он все-таки сделал это…
— С кем ты там разговариваешь? — безучастно спросила Диана, вглядываясь в мутную поверхность волшебного атрибута.
— Я? — рассеянно переспросил мальчик. — А-а… с Веласкесом. Он вдохновился на шедевр и первым изобразил богиню в облике смертной женщины. О нет, это не было кощунством! Нет, нет! То был восхитительный комплимент божественной Венере, но
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
