— Магистр Раэль Медведь, мне не о чем с вами разговаривать. А, впрочем, я вас слушаю, но прежде сделаю одну вещь. Мне просто необходимо облегчить муки совести, а то, знаете ли, это тяжело сказывается на моём здоровье — бессонница из-за ворчливой подружки, тяжёлое испытание для неокрепшего организма.
— Стася, ты меня пугаешь, — слегка поморщившись, пробормотал он.
— Почему же, магистр? Я восхищаюсь вами, а ваша превосходная память, совершенно неожиданно для меня, сохранила моё имя в первозданном варианте. Я имею в виду, что наш мозг не обязан хранить всякий мусор, его главная задача — отделять нужное от ненужного, а здесь такой сюрприз и такая честь для меня. Ранее на большее, чем «восьмая», рассчитывать не приходилось, — продолжила я, не забывая наклоняться в такт музыке. Раэль споткнулся, наверное, смысл моих слов дошёл до него не сразу, но быстро взяв себя в руки, закружил в танце, умудряясь попадать в ритм.
— Я всегда знал твоё имя, с первого взгляда на твою смущенную мордашку оно отпечаталось в моей памяти. А если это тебя успокоит, открою большой секрет — с недавних пор, бессонница — моя постоянная спутница, — усмехнулся, чем окончательно вывел меня из себя. Теперь я сбилась с ритма, намеренно отдавив ему ногу.
— Так вот, о моей совести. Облегчив её, я все же надеюсь обрести здоровый сон. Дело в том, что я, не понимая почему, считаю себя виноватой в недавних событиях, произошедших со мной в одной тёплой стране, — договорить мне не дали, прервав мои излияния очень простым способом. Принцесса Анастейша, лёгкой походкой подошла к нашей паре, которая каким-то образом переместилась в угол зала и обреталась там, периодически натыкаясь на колонны.
— Магистр, могу я прервать ваш танец, — с улыбкой на лице проговорила девушка, присев в идеальном книксене. Яркие голубые глаза на симпатичной мордашке смотрели с такой любовью и преданностью, что я просто физически не смогла сдерживать реакции тела на эту девушку. Мою собственную физиономию перекосило, а руки, от чего-то оказавшиеся на плечах магистра, дернулись в попытке вернуться обратно. Но Раэль вцепился в моё тело мёртвой хваткой, не давая не то что вздохнуть спокойно но и просто двинуться с места. Так я и стояла, боясь пошевелиться и надеясь все же получить немного живительного воздуха. Но моим надеждам, судя по происходящему, не суждено было осуществиться.
Магистр, злобно взглянув на очаровательную леди, другую леди, почти волоком потащил к огромным дверям, ведущим к балюстраде и, как следствие, в огромный дворцовый парк. Попытки возмутиться натолкнулись на стену равнодушного молчания, правда, изредка, магистр позволял себе ворчать, произнося что-то типа: «Поговорить не дадут спокойно», или «Когда же меня оставят в покое». Оказавшись на свежем воздухе, с одной стороны, прижатая разгорячённым телом, с другой — ледяным камнем стен, я тихонько вздохнула и подняла испуганные глаза на Раэля, пытаясь сосредоточиться и внимать то, что мне хотели сказать, тем более, избежать разговора все равно не представлялось возможным. Скажу честно, получалось не очень. Первые пару слов я пропустила, не уловив их смысл, дальше стало только хуже, в какой-то момент повисла оглушительная тишина. Близость его тела оказывала, прямо скажу, просто магнетическое воздействие.
Глава 10
Мозг, подобно компасу с магнитом, расположенным в непосредственной близости, покачивался в моей бедной головушке, вводя меня в головокружительной ступор. Проще говоря, соображать я перестала, умильно прикрывая глазки и вдыхая свежий, с лимонными нотками, аромат любимого медведика. В какой-то момент Раэль перестал напрягать мой и без того перегруженный мозг, переходя от слов к действиям, что мне, несомненно понравилось. Меня целовали так нежно, так ласково, полностью погружая моё сознание в пучину желаний и несбывшихся сновидений. Такого буйства эмоций я не испытывала с момента нашей первой ночи, но тогда все было по иному… шипучий коктейль злости, обиды, несбывшейся мечты и горького расставания. Мысли покинули меня окончательно, когда Раэль внезапно остановился, слегка отодвинулся и посмотрел прямо в мои глаза, замутненные диким желанием. Прохладный воздух и сильный порыв ветра, вырвавший пряди из моей замысловатой прически, слегка привел в норму, точнее до состояния полноценного стояния на трясущихся ногах. А глухой голос, отрезвляя, завершил начатое.
— Стася, как бы мне не хотелось продолжить, нам надо поговорить, — опалив моё ушко дыханием, произнёс медведик, от чего я зарделась как маков цвет, осознавая одну очень неприятную вещь — я чуть было не занялась этим прямо здесь, у стен императорского дворца, на глазах у всего честного народа. Воспитанной девушке, сложно, так сразу, осознать глубину своего падения, от чего становиться понятна моя попытка свалить всю вину из-за происшедшего на Раэля.
— Великий магистр Раэль Латанеель, вы только что чуть не совершили непоправимое, — чеканно произнесла, слегка закатив глазки к небу. — Не очень-то благородно, обманным путем, лишать бедную девушку главного её достоинства — чести. И вдвойне отвратительно делать сие действие на глазах у всего честного народа, грубо пользуясь силой и ситуацией. Между прочим, я честная девушка, с трепетом ожидающая решение своей тяжёлой доли, попутно мечтающая устроить свою личную жизнь и будущую судьбу, — закончила, слегка наклонив голову, спокойно смотрела в медленно наливающиеся яростью серые глаза.
— Я ничего такого не сделал, чего бы ни делал ранее, — весьма красноречиво подлый магистр глянул на мою грудь, бесстыдно выглядывающую из-под корсажа. Наглые поползновения этого типа сделали своё дело — вывели меня из себя. Руки вернулись в порыве прикрыть оголенную плоть, но были остановлены наглыми ручищами.
— Восьмая, с тобой совершенно невозможно разговаривать, твои ужимки, попытки выглядеть высокопоставленной леди и хамство меня просто выводят из себя, я бы даже сказал, с пол-оборота доводят до бешенства. Ранее, если честно, я гордился своей выдержкой. Не советую меня доводить, в гневе я тебе не понравлюсь.
— Ранее — это до пробежки в замысловатом белье, таком возбуждающе цветочном с эротичными рюшами, слегка прикрывающим, несомненно для полного эффекта, Ваш великий зад, — хотела сказать гордо, серьёзно, без намека на шутку. Не получилось. От воспоминаний о набедренной повязке, изготовленной из когда-то шикарных штор, и скорости, которую развил босоногий медведик, я чуть было не поддалась соблазну загоготать в голос, удержалась на чистом упрямстве, продолжила, — или все-таки после?
Почему-то медведик обиделся, я вроде бы просто хотела пошутить, но он так на меня взглянул, что шутить и ерничать вмиг расхотелось. Встряхнул головой и выдал, правда, я так и не поняла ход его великомагических мыслей:
— Ты моя, и я не позволю рисковать твоей жизнью. Если понадобиться, я весь остров закатаю под такую защиту, что пелена им покажется сказкой. Собирай вещички, мы отправляемся.
Кажется, я почувствовала радость и облегчение. Что со мной!? Это вообще нормально, радоваться роли, отведенной мне в замке!? Другого ведь ничего не предлагали, но одна мысль о великолепной спальне, погруженной в темноту ночи, и звездах, которые светят в лицо, не встречая преграды, меня охватила такая эйфория и радость, что захотелось просто взлететь, вопя от восторга или затопать ногами, в предвкушении. Стоп, куда это меня понесло! Совершенно ничего не понимая, сказала:
