представителей этого рода торгово-банковская компания, базировавшаяся во Флоренции, основала в XIV–XV вв. свои филиалы не только в Пизе, Милане, Риме и Венеции, но также в Брюгге, Лондоне, Антверпене, Брюсселе, Любеке, Женеве и Лионе.
Торговая деятельность итальянских купцов, как правило, сочеталась с банковскими операциями. Разбросанность филиалов купеческих компаний, крупные объемы купли-продажи товаров и денежных сделок подталкивали к усовершенствованию банковского дела. Именно в Италии впервые появились векселя и двойная бухгалтерия (строгая фиксация дебета и кредита, всех счетов, унификация мер и т. д.). Итальянские монеты – чеканившийся во Флоренции полновесный золотой флорин и золотые венецианские дукаты – играли роль международной валюты. Банкиры Флоренции, Сиены, Болоньи, Милана приобрели огромный вес как внутри страны, так и за ее пределами, широко кредитуя феодальную знать, купечество и правителей Франции, Германии, Испании и других европейских стран.
Зарождение мануфактуры
Производство шерстяных тканей – одна из ведущих отраслей средневековой экономики европейских стран – в XIII–XIV вв. прошло путь от традиционного ремесла, когда мастер самостоятельно закупал сырье или полуфабрикат (шерсть, пряжу, красители и т. д.) на местном рынке и там же сбывал свою продукцию, до мануфактурного производства. Последнее было по-прежнему основано на ручном труде («мануфактура» от лат. manus – рука и facere – делать), но организатором его выступал купец-предприниматель. Впервые в Европе мануфактура возникла в крупных итальянских городах – Флоренции, Сиене, Лукке, Болонье – уже в начале XIV в. Лидировала в этом процессе Флоренция. XIII век стал подготовительным этапом: наряду с существовавшей ранее перепродажей привозных сукон началась организация их производства в самом городе. В 1192 г. во Флоренции возник цех Калимала, занимавшийся окраской и отделкой грубых привозных сукон, которые сбывались затем на внутренних рынках и вывозились в другие страны. Организаторами этого производства стали компании купцов-шерстяников, которые постепенно к XIV в. подчинили себе занятых окраской и отделкой сукон ремесленников. Они определяли как технологию производства, так и заработную плату. В результате внедрения в это производство торгового капитала ремесленники оказались отторгнутыми от рынка, превращаясь в наемных рабочих (финансовая зависимость от компаний нередко вынуждала их закладывать и продавать свои орудия производства). Так возникала рассеянная мануфактура, в которой ремесленники работали по-прежнему в своих мастерских.
Еще более наглядно путь складывания мануфактуры можно проследить на примере полного цикла сукнодельческого производства, организатором которого во Флоренции стал цех Лана, возникший в начале XIII в. Сукна Ланы – а это были тонкие шерстяные ткани яркой окраски и высокого качества – изготовлялись из особых сортов овечьей шерсти, которая привозилась из Испании, Португалии, Северной Африки и Англии. Поначалу шерстобиты, прядильщики, ткачи, красильщики и аппретурщики самостоятельно участвовали в рыночном обороте сырья и полуфабрикатов, а компании купцов-шерстяников, входивших в цех, занимались лишь доставкой сырья и сбытом готовой продукции. Но уже в начале XIV в. купцы взяли на себя функции главных организаторов производства. Складывалась смешанная мануфактура, в которой производственный процесс выглядел следующим образом. Компания шерстяников (она состояла из двух-трех купцов, вносивших капитал, и шерстяника, руководившего всем производственным циклом вместе с наемными помощниками) могла начать дело, лишь получив лицензию от цеха и обязавшись соблюдать установленную им технологию и количество изготовляемых штук сукна. Далее закупалась шерсть, для ее промывки и очистки нанимались рабочие, не имевшие особой квалификации. Они промывали шерсть в принадлежавших цеху бассейнах на берегах реки Арно, просушивали ее, а затем выбивали и расчесывали в мастерской шерстяника принадлежавшими ему орудиями труда – палками и гребнями. Чистую шерсть помощники шерстяника раздавали прядильщикам (часто ими были женщины) из городской округи, а пряжу передавали ткачам, работавшим в своих мастерских. Ткачи входили в особый цех, подчиненный цеху Лана. Затем ткань проделывала путь от красильщиков на сукновальные мельницы, которые также принадлежали цеху Лана, далее – в помещения для вытягивания сукон (их строил обычно цех), а оттуда, наконец, в мастерскую шерстяника, где ее обрабатывали гладильщики и аппретурщики, нанятые компанией.
Разделенное на 28 операций сукнодельческое производство осуществлялось, таким образом, в смешанной мануфактуре, т. е. начальные и конечные операции – в мастерской шерстяника, а остальные за ее пределами – в боттегах отдельных категорий ремесленников, а также в принадлежавших цеху помещениях. Возникновение такой мануфактуры предопределили два главных фактора: наличие крупных капиталов у купцов-предпринимателей и максимально возможное в данной отрасли разделение труда. Высококачественные флорентийские сукна вывозились через Венецию в Германию и на Ближний Восток. О масштабах сукноделия во Флоренции говорят такие цифры: в середине XIV в. в городе было более 200 компаний шерстяников, в год они производили до 80 тыс. кусков сукна, каждый по 150 м. В изготовлении сукон было занято 30 тыс. человек, из них 10 тыс. составляли наемные рабочие, производившие первичную обработку шерсти (их называли чомпи). Эффективность труда во флорентийских мануфактурах была выше, чем в традиционном текстильном цеховом производстве. В мануфактуре организатор производства, освобождая ремесленников от связи с рынком, увеличивал тем самым время на производство продукции, которое к тому же у каждого работника было отдано какой-нибудь одной операции. Мануфактура открывала путь для резкого роста объема продукции массового спроса, в данном случае – сукон, и заметного обогащения купцов-предпринимателей. Капиталы многих флорентийских купцов, складывавшиеся не только в сукноделии, но и в торгово-банковской сфере, достигали сотен тысяч флоринов.
И все же возникавшие в Италии в рамках мануфактурного производства раннекапиталистические отношения не стали образцом для других стран Европы и не получили длительной экономической перспективы в самой стране прежде всего потому, что изначально были тесно связаны с цеховой системой производства. К концу XV в. стали заметно сказываться негативные стороны итальянских мануфактур, особенно сукнодельческих, – их встроенность в цех, который строго регламентировал весь производственный процесс, ограничивал инициативу по его усовершенствованию, когда технические нововведения не приветствовались, а порой и пресекались. К тому же ценовая политика цеха не всегда делала конкурентоспособными итальянские сукна на внешних рынках. Кроме сукноделия раннекапиталистические отношения в Италии складывались в шелковом производстве (в Лукке, Венеции, Милане, Флоренции), а также в судостроении в портовых городах. В Венеции важную организующую роль в создании торгового и военного флота играло государство, в частности созданный республикой Арсенал.
Городские восстания
Борьба пополанства с нобилитетом, которой был особо отмечен в истории итальянских городов XIII век, в следующем столетии сменилась в одних случаях установлением синьории и относительного равновесия сил, в других (там, где власть перешла к торгово-ремесленной верхушке пополанства) – резким усилением противоречий между «тощим» и «жирным» народом. Социальный разрыв между массой наемных рабочих и мелких ремесленников, с одной стороны, и цеховыми мастерами, владельцами мануфактур, купцами – с другой, в XIV в. заметно увеличился. Лишенный политических прав, задавленный нуждой и тяжелым
