обитателей форта захотели бы срочно оказаться как можно дальше отсюда.
— Жалкими… бесхребетными… сообщниками, — с каждым словом девушка взмахивала своим орудием, которое со свистом рассекало воздух. — Хотя… три месяца работы. Пожалуй… пожалуй, это заслуживает особого отношения.
Анжела сунула биту на место и взяла с соседней полки точно такую же — вот только в отличие от прошлой эта была сделана не из дерева, а из металла.
— Да, так гораздо лучше, — проговорила она, ловя в отражении на полированной поверхности взгляд серо-голубых глаз. — Как раз успею навести порядок, пока вернутся эти балбесы. Пусть только попробуют не вернуться…
Девушка направилась к выходу из комнаты, бита отбивала рваный ритм на металлических ребрах стеллажей. На панорамном экране за ее спиной последние участники экспедиции скрывались среди зарослей.
***
— Так вы идете с нами? — первым делом спросила Анна у Миледи, предложившей ей свою спину в качестве транспорта.
— Кажется, это довольно очевидно, разве нет? — фыркнул гигантский цветок, насмешливо глядя на пассажирку скрывающимися среди лепестков многочисленными глазами.
— Вы же понимаете, о чем я! — насупилась девушка, борясь с иррациональным желанием понюхать один из многочисленных бутонов. Интересно, насколько их запах соответствует их сказочному виду?
— Скажем так… Мы с вами, пока одни наши демоны прошлого не одолеют других, — усмехнулся цветок. — Пожалуй, это наиболее точный и подробный из возможных ответов на твой вопрос.
— Демоны? — переспросил Алекс, восседающий вместе с остальной командой на широкой бронированной спине ползущего следом скорпиона. — Вы о тех демонах, которых боится наш большой зеленый приятель? Вы, кстати, его совсем запугали — он, бедняга, теперь по кустам от нас прячется.
Ящерокентавр, и правда, в последнее время вел себя более чем сдержанно. Не то, чтобы он боялся демонов, которые как-то постепенно стали превосходить его вместе с его группой поддержки и численно, и качественно, и даже размерами, но проявлял разумную осторожность, держась в хвосте отряда и ведя удаленное наблюдение с помощью ведомых.
— Я слышу в твоем голосе насмешку, — Миледи ответила неожиданно серьезно, отбросив шутливый тон. — И знаешь, что… Этот забавный зеленый парень, по моему мнению, меньше всего заслуживает пренебрежения. Я знаю о чем говорю — я побывала у него в голове, и то, что я там увидела, заставляет как минимум относиться с уважением к его взгляду на мир.
— А что такого особенного в его взгляде? — удивился Алекс. — Это же обычная "загробная" версия, у нас в городе каждый второй верующий уверен, что попал не то в ад, не то в чистилище.
— Да, правда? А скажи пожалуйста, какая из земных религий говорит о том, что после смерти ты попадешь на заросшую джунглями планету и будешь там скитаться с неясной целью, сражаясь с чудовищами, поглощая их плоть и забирая себе их силу?
— Нет, ну настолько точного описания нет, но… Постой, ты хочешь сказать, религия ящера все это предсказывает?!
— Не буду врать, в их священных писаниях тоже куча иносказаний и воды — но этим грешат все религии. Тем не менее, их модель и структура загробного существования куда ближе к тому, что мы наблюдаем вокруг — особенно если сравнивать это с результатом многотысячелетних потуг множества земных богословов. По версии ящеров, после смерти ты попадаешь в некое место, которое похоже и не похоже на то, к чему ты привык при жизни. Ты попадаешь туда таким, каким стал к исходу жизни, и должен будешь пройти самое важное испытание — найти свой дальнейший Путь. Самое же главное здесь, то, что меня особенно заинтересовало — для поиска Пути ты сможешь использовать только то, что взял с собой из своего, "настоящего" мира, потому что лживый мир теней и обмана не даст тебе ничего, кроме мороков, расплывающихся в руках.
— Если честно… звучит ничуть не убедительнее, чем у тех странных парней, которые целыми днями молятся и бьют друг друга около западных ворот. По их версии, они недостаточно страдали в жизни и должны дострадать до необходимого уровня, прежде чем их прямым рейсом увезут в рай.
— Если смотреть поверхностно, то может быть и похоже. — вздохнула Миледи. — Если же взглянуть чуть глубже… Я в "прошлой жизни" была врачом, смею надеяться, неплохим. За время жизни здесь я разговаривала с несколькими десятками химиков, физиков и биологов. Они все сходятся в одном — этот мир сошел с ума. Вся земная наука тут бесполезна, физические константы плывут, химические реакции из раза в раз дают разные результаты, биология… ну, про биологию вы и сами все знаете. Но это еще ладно — в конце концов, науке не впервой отбрасывать старые догмы и начинать все сначала. Все самое интересное, как обычно, скрывается внутри человеческого разума.
— О, я думал, тут что-то интересное, а вы опять об этой философской фигне! — Тиф, нарезающий круги вокруг отряда в поисках жертв, остановился было послушать, но быстро разочаровался и скрылся в зарослях, презрительно помахав на прощание хвостом.
— Вот вам наглядный образец, — невозмутимо продолжила Миледи, указывая вслед удаляющейся гидре. — Не знаю точно, сколько ему было в момент прибытия, но уже тут Малыш прожил несколько десятков лет. И это были годы, наполненные сражениями, болью, разочарованиями, предательствами и всем тем, что на Земле превратило бы его в старого циника, ненавидящего людей и живущего где-нибудь в глуши в компании собаки, ружья и самогонного аппарата. Ан нет, он все такой же ребенок, бегающий с выпученными глазами за каждой пролетающей мимо бабочкой и пытающийся изо всех сил произвести впечатление на "взрослых".
— Постой… — скорпион резко остановился, едва не растеряв своих пассажиров, не ожидавших такого подвоха. — Ты имеешь в виду… Наши проблемы с головой не исчерпываются потерей памяти, есть что-то еще?
— Проблемы с головой — понятие довольно расплывчатое, что вообще такое эта ваша здоровая психика? — цветок иронично наклонил набок центральный бутон. — Но да, ты прав. Для остальных, кто изучал это все, так сказать, снаружи, это не так очевидно, но я-то смотрю изнутри. И я говорю вам со всей ответственностью — наш мозг, мозг всех живущих на этой планете, сильно отличается от того, что обитало у нас в черепушках ранее. Мы не то чтобы глупее прошлых себя, или что-то вроде… но наши нейрончики, в отличие от клеток всего остального тела, ведут себя достаточно пассивно. Нам, скажем так, довольно сложно формулировать новые концепции, ставить себе новые цели, развиваться качественно, а не количественно. Отсюда весь этот всеобщий застой — люди годами бродят по джунглям, охотятся на мутантов, улучшают до бесконечности свой форт, копят ресурсы…
