– Вольф, конечно, гениальный драматург, – говорил между тем Бирион, шагая по коридорам театра по направлению ко входу в зрительный зал. – Каждая его пьеса становится безумно популярной, постоянно полный зал. Я боялся, что из-за отстранения Элен мы и половины зрителей не наберём, но ошибся. Все билеты на «Сеть» раскуплены, и это прекрасно! В последнее время нашему театру приходится ой как непросто.
– Да? – живо поинтересовался Гектор, разглядывая собеседника. Он не чувствовал в нём ни малейшей фальши, в отличие от той же Элен, рядом с которой Дайд всегда ощущал, что она не живёт, а играет. Бирион был абсолютно естественным, и если бы не светло-серые глаза, в которых было куда меньше эмоций, чем в остальном лице, Гектор, пожалуй, заподозрил бы, что в очередной раз ошибся. – А с чем это связано?
Вандаус поморщился, фыркнул.
– «Варьете Родерика». Слышали, может? Музыкальный театр на окраине столицы. Активно набирает популярность. Там нет классических спектаклей, зато есть дурные современные пьески, в основном детективы и комедии. Ничего серьёзного, всё развлекательного характера, и цены далеки от наших.
– А вы смотрели их спектакли? – спросил Гектор, припоминая, что вроде бы именно в «Варьете Родерика» служит нынешняя любовница его высочества Арчибальда.
– Смотрел, – грустно вздохнул Вандаус. – И очень хотел бы сказать, что они ужасны, но… увы, нет. Это интересно, современно, вдохновляюще и смело. Однако я не могу делать ничего подобного в Императорском театре! Поэтому я и попросил Вольфа написать пьесу в духе «Варьете Родерика», но чтобы нам за неё потом не набили физиономии театральные критики. Что-нибудь современное, но не просто развлекательное, а с моралью хоть какой-то.
– Замечательно, – кивнул Гектор, улыбаясь. – Глядишь, лет через десять Императорский театр дозреет до музыкального спектакля.
– Надеюсь. Пока это считается дурновкусием, – Вандаус развёл руками, а затем распахнул перед Дайдом двери, ведущие в зрительный зал. – Ну, вот мы и пришли!
Гектор поднял голову и с трудом удержался от торжествующей улыбки, которая наверняка бы затем сменилась злобным оскалом.
Рухнувшее накануне заклятье отвлечения в сочетании с предсказанием Тайры о трещинах в стенах и паутине возродили в Дайде старое воспоминание. В тот день, когда он пришёл сюда с Кэт в первый раз и направился в служебные помещения, то наткнулся на группу рабочих, которые вытаскивали из лифта странные металлические конструкции. Один из рабочих сказал, что это «для медной сучки», обозвав так Элен. И вчера Гектор, вспомнив название спектакля – «Сеть» – подумал, что те металлические длинные трубки и могут быть той самой паутиной, которую видела Тайра в своём сне.
Он оказался прав.
Под потолком сцены, да и не только – под потолком всего зрительного зала – раскинула свою сеть гигантская металлическая паутина, выкрашенная в грязно-серый цвет. Смотрелось это до ужаса натуралистично, отвратительно и жутко до такой степени, что Гектору стало не по себе.
– Впечатляет, да? – ухмыльнулся Вандаус, и его глаза торжествующе блеснули. – А ведь освещение сейчас обычное! Погодите, вот сядете в партер, начнём спектакль, и вообще забудете, как дышать. Наши осветители – гении!
– Но зачем же делать паутину из металла? – небрежно поинтересовался Дайд, двигаясь за Бирионом к первым рядам зрительного зала. – Чем вам канаты не угодили?
– По правде говоря, это была идея Элен, и поначалу я не хотел её поддерживать, но теперь не жалею. Канаты! Они не дают такого ощущения ловушки, сдавленности, западни, из которой не выбраться. А тема спектакля обязывает, чтобы такое ощущение было.
«А ещё туда не запрячешь взрывчатку», – подумал Гектор, садясь в кресло посередине пятого ряда. По соседству разместился Вандаус, продолжая говорить:
– Вы не думайте, мы всё предусмотрели, так что зрители защищены от падения щитами. Даже если вдруг нашей паутине вздумается падать – что маловероятно, мы всё проверили уже тысячу раз – то никто в любом случае не пострадает, клянусь.
Хмыкнув, Дайд едва уловимо качнул головой. Вот же хитрющий таракан! И не врёт ведь. Щиты под потолком действительно имелись, но они были рассчитаны лишь на случайное падение конструкций, никак не на взрыв.
Через несколько минут основной свет погас, включилась подсветка, заставив «паутину» зловеще замерцать, и спектакль начался. И несмотря на то, что Гектор, по большому счёту, смотрел постановку одним глазом, он быстро поймал себя на мысли, что наслаждается ею.
И сам сюжет, и игра актёров, и костюмы, и декорации – всё было великолепным. В каком диком восторге была бы Карла, если бы ей довелось сыграть в такой постановке! Авантюрный, провокационный, на грани эротизма сюжет о сумасшедшем учёном, коллекционирующем красивых девушек, как другие люди коллекционируют бабочек, перемежался с остросюжетным и опасным детективом, в котором дознаватель, влюблённый в одну из жертв, пытается найти таинственного похитителя. А между тем его возлюбленная принимает решение выбраться самостоятельно, втеревшись в доверие и соблазнив похитителя, но делает только хуже – учёный, захваченный страстью к своей единственной, убивает остальных девушек, превращая их в закутанных паутиной куколок. В это время дознаватель докапывается до правды и понимает, что злоумышленником является его напарник – гений артефакторики и лучший друг. Он арестовывает его, но преступник, не желая отдавать возлюбленную сопернику, взрывает собственный дом, и в этом взрыве погибают все, кроме дознавателя, который в финальной сцене предстаёт перед шокированным зрителем – а Гектор был в настоящем шоке к концу действия – полностью поседевшим стариком с дрожащими руками.
– Как вам? – поинтересовался Бирион, когда свет в зрительном зале вновь загорелся, и актёры, выйдя из образов, начали переговариваться и пожимать друг другу руки. – Понравилось?
– Не то слово, – кивнул Дайд. Несмотря на всё его отношение к Вандаусу, он полагал, что интерес директора театра был искренним. – Безумно любопытно и напряжённо. Но уж очень жаль главного героя. И за что Вольф с ним так?
– Да ладно вам, – расхохотался Бирион. – Вольф планирует написать про этого парня целую серию книг и несколько пьес, а эти приключения – только начало! Зато как дамочки будут рыдать над подобным дивным трагическим образом, а? Успех нам обеспечен!
Гектор усмехнулся и в очередной раз поднял голову, поглядев на «паутину». Ещё во время спектакля, активировав родовую магию императора в своём амулете, дознаватель пробился сквозь ментальные щиты и обнаружил внутри металлических декораций полости, в которых явно чувствовалось какое-то содержимое. Но сказать, что это, было невозможно, поэтому не удивительного, что его агенты не обнаружили в театре ничего подозрительного. Мало ли, из чего могут состоять декорации для спектакля? Но теперь-то, когда Гектор точно знал, куда смотреть…
Кстати…
– А до среды эта паутинка так и будет висеть под потолком или?..
– Нет, ну что вы. Завтра у нас другой спектакль, так что мы пока её разберём и заново смонтируем во вторник.
