По особому блеску его глаз я поняла, что это ловушку он подготовил именно для таких, как Зен — ловцов удачи, желающих раздобыть и дорого сбыть яйца гуи. Увы, я весьма средняя актриса, и притворяться не очень умею, так что, когда до меня дошло, что ловушка-то человеческая, ни-ов все понял по моему лицу.
— Боги помогли нам, милая, — вкрадчиво произнес он. — Все устроили, как нужно. Твой хозяин умирает в яме, как и полагается жадному бесчувственному ублюдку, а ты… мы встретились с тобой. Не бойся больше ничего, я верну тебя в город и разузнаю, что заставило Гадо продать такое сокровище, как ты, мэнчи. И, надеюсь, уже сегодня ты будешь ночевать в моем доме.
Теплая соблазняющая улыбка, которой он закончил свою фразу, могла бы иметь обезоруживающее действие, но вместо этого я ощутила, как холодок ползет по спине. Конечно, я самого начала знала, что нет между мэнчи и ни-ов существенной разницы, все они, имперцы, одинаковы, и для всех них я просто симпатичная вещь… Да, я хотела недавно, чтобы меня продали ни-ов, и самоуверенно полагала, что смогу обвести его вокруг пальца и влюбить в себя, а после добиться, манипулируя им, чего хочу, но… я не могу даже ненадолго отыграть роль послушной девушки, и подскакиваю, даже когда меня касаются нежно и невесомо — но против воли.
Этот мир недружественен для женщины, но прост: хочешь благополучия — иди с сильным и богатым, отдавайся сильному и богатому. Но в это конкретном случае я предпочту Зена. От него я хотя бы примерно знаю, чего ожидать, а еще у нас с ним договор, который, как известно, дороже денег.
— Наверное, я что-то не так поняла, благородный ни-ов, — сказала я суховато, но все еще оставаясь в роли робкой прелести. — Мэнчи — общественная собственность. Мы все должны стараться сохранять и беречь общественную собственность ради процветания отца нашего Хауна. Если мой хозяин еще дышит, мы не можем оставить его в яме.
— Смышленая, — протянул ни-ов, окидывая меня новым, более серьезным взглядом. — Назови свое имя.
— Ирина.
— Никогда не слышал такого имени… но оно красивое, как и ты, — проговорил он, делая еще одну попытку меня очаровать. Ха! Такие, как я, не очаровываются одними только комплиментами да улыбками.
— Благодарю вас, господин. Пора бы нам достать моего хозяина.
— Я не полезу в яму за каким-то мэнчи.
— Тогда я сама его вытащу.
Я хотела обойти мужчину, но он схватил меня за руку и шепнул на ушко:
— Постой. Ты и правда не так поняла… Я заберу тебя, и тебе не придется больше шастать по лесам и подчиняться жадному быдлу. Твой хозяин упал в ловушку не просто так — это воля богов, а она выше закона. Ты ведь не пойдешь против богов?
— Что вы, господин, я слишком ничтожна, чтобы рассуждать о богах!
— Так идем со мной. Сейчас. Оставим этого несчастного.
«Несчастный» выбрал именно этот момент, чтобы подать голос.
— Ирина!
Громкий голос Зена заставил подскочить нас обоих. Я воспользовалась моментом замешательства ни-ов и подбежала к краю ловушки. Мэнчи — невероятно живучий мэнчи — стоял на дне ямы, причем вполне уверенно для человека, который упал и потерял сознание при ударе, и смотрел на меня.
— О, хозяин мой, какая радость, что вы живы! — выпалила я фальшиво. — Вы не повредили спину при падении?
Зен, наверное, опешил, услышал от меня такие слова. Подошедшего ни-ов они тоже покоробили.
— Ты не должна обращаться к мэнчи на «вы», Ирина, — сказал он. — Только мужчины заслуживают этой чести.
— Но ведь он мой хозяин, а значит, выше меня по положению. Как же мне к нему обращаться? — простодушно произнесла я. Точнее, надеялась, что звучит простодушно.
Благородный имперец нахмурился и, не скрывая досады, что все идет не так, как ему хочется, обратился высокомерно к Зену:
— Мэнчи! Тебе повезло, что не напоролся на колья. Но не повезло, потому что я застал тебя в месте, где таким, как ты, делать нечего. Твоя декоративка рассказала, что ты собрался стащить у гуи яйца, а ее использовать как приманку, чтобы самка покинула гнездо. Забудь об этом. Ты не имеешь права шататься возле гнездовки гуи и подвергать имущество ов-вена опасности. Принеси извинения и я забуду об этом.
— Закон разрешает мэнчи добывать яйца гуи, — сказал Зен, ничуть не оробев перед право имущим. — Еще закон разрешает хозяину декоративки делать с ней, что угодно. А вот то, что закон запрещает — это устраивать ловушки, рассчитанные на людей.
Мы с ни-ов возмутились, но по разным причина. Я тут, видите ли, притворяюсь покорной овцой, глазки опускаю, слова подобострастные произношу, чтобы спасти его, а эта неблагодарная зверюга смеет нахальничать?!
— Не учи меня законам, мэнчи, — процедил ни-ов. — Я отлично понимаю, чего ты хотел.
— И я отлично знаю, чего хотел ты.
— Лучше бы тебе придержать язык, наглая шваль! Оставить бы тебя в этой яме, чтобы уяснил, что да как… но я не хочу расстраивать ни в чем не повинную декоративку, — проговорил ни-ов, бросая на меня взгляд. — Тебе нужны деньги? Ты их получишь. Но я заберу Ирину.
— Вытащи, обсудим, — предложил Зен.
У ни-ов оказалась веревка, с помощью которой он и помог выбраться Зену. Желтоглазый, как ни в чем не бывало, отряхнулся, потер затылок, которым, видимо, ударился при падении, и, встав перед ни-ов, с вызовом посмотрел в его лицо.
Мне стало в одинаковой степени тревожно и интересно. Привыкшая к тому, что между нами с Зеном постоянно сгущается напряжение, я внимательно смотрела на мужчин, между которыми возникло такое же, если не больше, напряжение. Когда они встали так, почти вплотную друг к другу, я вдруг увидела между ними сходство. Они оба воспринимались, как хищники. А я… я, получается, в данный момент добыча.
— Сколько ты готов отдать за Ирину? — спросил Зен, и мне подумалось, что зря я его, такого гнилого, из ямы хотела достать.
Ни-ов назвал сумму. Очень даже хорошую сумму.
Зен хищно осклабился:
— Вот столько и заплатишь через месяц, когда ее выставят на торги. А пока что она моя. Сюда, Ирина.
И подозвал меня, как собачку, похлопав по бедру. В другой раз я бы, увидев такой жест, плюнула бы ему под ноги или фигу показала, но в этот раз беспрекословно подчинилась и встала рядом. Я сделала это прежде, чем успела обдумать и поведение Зена, и свое собственное — это было инстинктивное действие.
Ни-ов растолковал это по-своему. Усмехнувшись, он протянул, не сводя с Зена горящего угрозой взгляда:
— Застращал девчонку и хорохоришься. Наслаждаешься той крошечной властью, которую купил… Жалкое зрелище.
— Однако я имею полное право на эту власть над Ириной, — ответил Зен. — А ты — нет. Так что дай пройти.
— Я лишу тебя этого права, — пообещал ни-ов, все так же остающийся для меня незнакомцем, и двинулся на Зена. Последний не только не отступил, но еще и шагнул навстречу. Мужчины — хищники — сцепились беззвучно, но крепко, и оказались у самого края ловушки, в которой их ждали заостренные колья.
