Уже через несколько секунд я понимаю, что снова неправа. Мгновения с этим мужчиной точно будут каждый раз неповторимы. Тогда мы оба были на срыве, торопились, до конца не верили в происходящее. Я так точно… А теперь в каждом движении сквозит — мы принадлежим друг другу целиком и полностью. Хотя и сейчас дыхание сбивается от долгожданной близости. И еще подкашиваются ноги… Так вовремя Моргунов подхватывает меня на руки.
— Ты очень красивая, Лера. Идеальная.
Его комплименты звучат нечасто, но всегда как железная констатация факта. Пронзительный взгляд, который так интриговал меня в начале знакомства, гуляет по моему лицу. Сейчас он мягкий, даже беззащитный. Макар Моргунов открыт для меня, и от понимания этого по телу прокатывается сладкая волна.
— Это ты у меня само совершенство, Моргунов, — вдыхаю ртом, — даже не знаю, за что мне достался.
— Где ты успела провиниться за свою молодую жизнь? — Макар говорит с иронией. — Сам не понимаю.
Показываю ему язык, и он тут же оказывается в жарком плену. Не думала, что такая странная ласка может настолько скрутить все внутри. Кажется, нетерпение сейчас выплеснется из меня через край. Его руки — самое лучшее для меня место на свете. Но сейчас я не хочу останавливать момент. Больше всего желаю, чтобы мы двигались дальше.
Может, это заметно, ведь я отвечаю мужчине с таким упоением. Или просто наши желания тоже соединились в одно. Но Моргунов делает шаг к выходу. Прямо так, не опуская меня на ноги. Он толкает светлую створку плечом, и мы оказываемся в его спальне. Преимущество квартир комфортной планировки… Иногда они так удачно экономят время.
Я чувствую ступнями пол только у самой кровати. Но ладони мужчины все еще на мне — оглаживают плечи, пока мое лицо опаляет жар его дыхания. Сладкие горячие секунды растягиваются, по коже бегут мурашки. Тем временем я понимаю, для чего Моргунов опустил меня. В его сильных пальцах уже край пояса халата. Да, всё, что находится между нами, сейчас лишнее…
Мой опыт в близких отношениях очень мал. Но каждый раз с Моргуновым для меня как отдельная жизнь. И я не думала, что столько времени копившуюся страсть можно сочетать с такой нежностью. Что мужчина, которого лихорадит от желаний, может быть настолько трепетным. Но я точно и окончательно понимаю — Макару я могу доверять в любых ситуациях. Он всё сделает, как надо.
В те минуты я разлетелась на атомы и собралась снова — более целой, уверенной, счастливой. Хотя я и так последние недели чувствовала себя хорошо. Но сейчас испарились последние помехи. С мечтательной улыбкой лежу на груди своего мужчины, переплетая с ним пальцы. Макар расположился вдоль кровати, а я поперек. Мы оба глубоко дышим в такт.
— Как ты? — интересуется Моргунов.
Усмехаюсь.
— Спрашиваешь… Великолепно. А ты?
Быстро задаю вопрос, потому что все же смущаюсь от своего признания.
— Наконец, чувствую себя человеком.
— Моргунов!
Глава 22Макар говорит с иронией, но в ней, наверное, есть и доля правды. Я окончательно заливаюсь краской. Ух, когда-нибудь я стану совсем раскрепощенной. Думаю, с Моргуновым долго ждать этого момента не придется.
— Если честно, с тобой я и правда чувствую себя живым. К слову… Ты что-то готовила перед моим приходом. Я чувствовал запахи.
Мужчина есть мужчина.
— Пробовала сделать кексики с черникой. И там еще есть мясные рулеты из доставки.
Макар начинает подо мной возиться.
— Здорово… Ополоснемся и перекусим?
Как тут не согласиться. После ужина нас быстро одолевает сон, а утром мы снова окунаемся в наслаждение…
Еще одни выходные проходят прекрасно. Нельзя сказать, что мы не вылезаем из спальни, все же особенности нашей пары пока не совсем для этого подходят. Но после сближения мир между нами стал еще крепче, уютнее и родней. В субботу Моргунов даже взялся печь оладьи на завтрак, а в воскресенье мы смотрели сначала мой, а потом его любимый фильм. Хвостик, естественно, был рядом и «скрашивал» наш уикенд мяуканьем, капризами и шуршанием в лотке. А еще постоянно намекал, что мы все же не одни в квартире и требовал почесать за ушком.
Но даже самые хорошие дни проходят. Снова наступили будни, и кроме учебы мне предстояла поездка в новый медицинский центр. Не доверять ему не было причин, его посоветовали хорошие приятели. К тому же миллиардер Шарапов не мог прикрепить семью за плохим местом. Однако шла я на прием не с лучшим настроением.
Может, просто привыкла к своей Анне Сергеевне и не хотела расставаться? Или гормоны вдруг решили выкинуть нелогичный финт. Но даже Макар заметил мое состояние с утра во вторник. Хотя я старалась его не грузить — в понедельник он звонил семье, и Диана рассказала ему не очень веселые новости. Его сестра вроде поправляется, зато появились трудности с маленькими племянниками. Детям не уделяют время, они стали замыкаться в себе. Хоть Макар и далек от родни, я видела, как он переживает. Однако мой мужчина не перестал быть чутким ко мне.
— Лера, ты нормально себя чувствуешь? Мы можем перенести прием.
Хмурюсь.
— Тогда наоборот нужно было б скорей мчаться к врачу. Физически все хорошо.
— Просто я не знаю, смогу ли пойти с тобой. Отвезу точно, а вот удастся ли дождаться после приема… У меня наклевывается одно дело.
Теперь я морщусь.
— Ладно тебе, Моргунов! Что я маленькая? Тем более в такой клинике меня будут облизывать от и до.
У Макара вырывается смешок.
— Нет, пускай уж обойдутся без таких вольностей.
Не сдерживаю улыбку.
— Вообще-то я про сервис.
— Я тоже про него, — поднимает бровь мужчина, — пусть просто хорошо делают свою работу.
Это самое главное в любой клинике. Однако в рекомендованном Шараповым центре обслуживание было реально на высоте. В сверкающем холле нас встретила милая девушка в белой униформе и лично сопроводила в нужный кабинет. Никаких регистратур здесь и в помине не было. Врач, худенькая брюнетка лет сорока, приветливо поздоровалась с нами обоими и уточнила — супруг может подождать меня в милой комнате отдыха. Однако Макар покачал головой.
— Я пока спущусь вниз, сделаю звонок. Лер, остаемся на связи. Если смогу, я никуда не уеду и буду ждать тебя.
Ох, у Моргунова синдром наседки.
— Макар, занимайся спокойно делами.
— Я на телефоне, — не сдается мужчина.
Наконец, мы с доктором остаемся одни, она задает множество вопросов. Я послушно отвечаю — ведь ей нужно знать все о моем состоянии. Но чем дальше, тем мне становится грустней. Наверное, все же шалят гормоны. К концу беседы мой голос звучит совсем уже вяло. Это не ускользает от внимания врача.
