— Отвали! Пристань к какой-нибудь безмозглой дуре! — эти слова я говорила не просто так. За парнем все еще толпами бегали девушки и на меня они смотрели с недовольством. Стоило мне пройти мимо, как они тут же перешептывались, но, ем не менее, меня не трогали.
Несмотря на мою грубость, парень все равно был настойчив и не оставлял попыток пристать ко мне на работе. Откуда столько денег так часто ходить выходные в аквапарк?
Однажды, примерно через месяц после смены жительства, моему терпению наступил конец. Я высказала все, что думала касательно его приставаний и, в итоге мы поругались. Я говорила на повышенных тонах, а в голосе парня слышалась хрипотца, выдающая его злость.
— Я вот думаю, почему ты такая злая. Не любишь парней, а предпочитаешь девушек? — парень прищурился и посмотрел на меня мрачно. При ближайшем рассмотрении удалось заметить серьгу в его ухе.
— Какой же ты невыносимый!
Мы продолжали ругаться и, в какой-то момент, градус нашей ненависти достиг максимальной отметки.
— Ты придурок, — зло зашипела, после чего развернулась, намереваясь уйти прочь. Вернее, я собиралась это сделать, но забыла, что все это время стояла на краю бассейна, в который тут же полетела. Прохладная вода обожгла кожу и я от неожиданности хлебнула ее. Правда, парень тут же пригнул в бассейн вслед за мной и за шкирку достал, тут же грубо швырнув на бортик.
— Дура ты, психованная, — сказал он, доставая из кармана шорт промокший телефон. — И вот чем ты мне понравилась? Нормальных баб вокруг полно, а я, черт возьми, шатаюсь тут и прыгаю за тобой в бассейн, хотя там глубина по пояс.
Теперь уже парень негодовал. Злился и яростно сжимал ладони в кулаки. Хотя, я ощущала, что его злость была направленна не на меня. Эту ярость парень направлял на самого себя и на то, что не мог держать себя в руках.
Я злилась и он был раздражен. Но парень теперь уже молчал и, продолжая стоять ко мне так близко, просто слушал, что я говорила.
Странно, но после того, как я высказала все, что наболело, в особенности мои мысли о мужчинах, которых презирала, внутри что-то щелкнуло. Гнев просто закончился. Парень не спрашивал об истинных эмоциях, даже несмотря на то, что понял по выкрикам о моих проблемах. Просто, когда я замолчала, он кинул мне на голову сухое полотенце, начиная с силой вытирать мне волосы. Я беззлобно возмущалась, но уже теперь не отталкивала его грубую и даже слегка болезненную заботу.
* * *
Странно, но этот грубый и порой несдержанный парень стал моим болеутоляющим, моей анестезией, которую я вколола себе под кожу и разогнала по крови, тем самым заглушив прошлые эмоции и Кирилла вместе с ними.
Если бы не Паша я бы погрязла в сожалении и попытках вырваться из депрессии и самокопании.
После того случая мы начали общаться уже лучше. Пусть с подколами, но с улыбкой, без былой агрессии. Обменялись номерами. Каждый день встречались на улице или на работе. Если я работала в ночную смену, то отвозил домой.
Поначалу не было поцелуев или ласк, мы не договаривались о том, что встречаемся, но постепенно я полюбила его быструю езду по ночному городу, его реперские песенки, которые иногда пел под песни, звучавшие в салоне машины, его голос, хриплый, яркий. Этот человек никогда не срывался на мне. Его прошлое — для меня загадка, а мое — для него.
Наши отношения резко перешли на новый этап, когда он уехал на две недели в столицу. Как выразился по делам, скрывая свою настоящую личность, а потом вернувшись, первым делом приехал ко мне на работу.
Он поймал меня возле двери в техническую комнату и с остервенением втолкнул меня в эту подсобку. Я так рада была видеть его, даже хотела по-дружески обнять и поцеловать в щеку. Раскрыла руки и улыбнулась, но вместо того, чтобы тоже улыбнуться, он выглядел каким-то хмурым и прежде чем осознала его намерения, почувствовала его руки, притянувшие меня за талию и губы, набросившиеся на меня так словно голодны и наконец-то добрались до желаемой еды.
Скучал? Да, мне, пожалуй, тоже не хватало наших разговоров.
Паша подпер меня спиной к стене, прижимаясь всем телом, а я лишь несколько секунд подумав, согласно прикрыла веки, наслаждаясь пылким и жадным поцелуем.
Вечера или ночи после моей смены мы неизменно проводили, катаясь на машине, и, слушая реп, который Паша читал вместе с певцами по радиостанции, при этом барабанил по рулю. Завораживающий вид. Все это было завораживающе. Футболка, обтягивающая подтянутый пресс и широкие плечи; свободные шорты с мощными ногами. Его голос убаюкивал, заставлял расслабленно отваливаться на спинку сидения и доверчиво разглядывать автостраду, видневшуюся в окон машины.
Наши свидания всегда заканчивалось где-нибудь в укромном месте, где я садилась на высокий выступ будь то подоконник в подъезде или капот машины, а Паша вставал между моих ног. Обнимал…и долго целовал.
Между нами было полное доверие. Господи, меня не ревновали к каждой особи мужского пола, замеченной рядом. Не приходилось отчитываться за каждый шаг, я не опасалась разговаривать с другими парнями, рискуя показаться шлюхой, или вызвать агрессию Паши и, как следствие, его нападение на соперника. Он с легкостью завоевал мое доверие и научил чувствовать, а также добился того, я прекратила сторониться мужчин.
Лишь одно правило сильно разделяло нас — наши жизни за пределами курортного городка являлись друг для друга закрытыми темами, но однажды я не выдержала и в шутку поинтересовалась:
— Ты женат?
Потому что таких парней свободных не бывает. Его бы уже с руками оторвали и окольцевали.
— Жена и семеро детей! Приезжаю к тебе, чтобы расслабиться! — сказал он улыбнувшись, но что-то странное было в его взгляде — блеск в темных зрачках, подсказавший о запретности темы. А также тот факт, что парень отвернулся в сторону лобового стекла, избегая прямого взгляда, говорило не в его пользу.
Но мы не имели права расспрашивать, поскольку не встречались, а утоляли боль друг с другом. По крайней мере, я утоляла свою боль, заживляла рану, нанесенную другим парнем, и мне этого достаточно.
Три месяца с Пашей прошли слишком быстро. Настала сессия и необходимость возвращаться в столицу, где меня ожидала встреча со Стасом, который я надеялась свыкся с мыслью о нашем расставании. Или я слишком высокого о себе мнения и парень давно завел себе новую девушку?
Паша загадочно пообещал приехать на новый год и куда-то пригласить.
Последний день перед отъездом мы вновь сидели в машине и банально смотрели на звезды. А потом целовались, и когда рука Паши направилась к моему подолу, я не стала сопротивляться его горячим прикосновениям, поскольку его руки никогда не причиняли боли.
Он и раньше во время встреч большими пальцами пробирался мне под юбку или обхватывал за бедра, но я шутливо била его по рукам или отрывала их от себя и поднимала вверх, не давая им свободно двигаться. Секс в то время казался чем-то запредельным для девушки, едва прекратившей ненавидеть парней. Паша всегда был послушным и понимал мою черствость и не способность перешагнуть через себя.
