- Прости, Лера, но я ничего не могу поделать. Я просто… не могу.
Вадим встал, достал из шкафа в холле дорожную сумку и пошел с ней в спальню. Я слышала, как он выдвигает ящики шкафа, снимает одежду с вешалок. Потом зашел в ванную, забрал что-то оттуда. Вернулся в гостиную, забрал ноутбук, ежедневник и несколько книг.
- Решим потом, на спокойную голову, - сказал он. – Что будем делать дальше. Я позвоню. Пожалуйста, не говори ничего мальчишкам. Я с ними поговорю сам. Они ведь давно догадывались, что у нас все плохо. Скажу, что мы попытались снова, но не вышло. Никто не виноват – так сложилось.
- Спасибо, - прошептала я, больше всего на свете желая умереть, немедленно. – Куда ты сейчас?
- Наверно, к Ивану. Или в гостиницу. Потом квартиру сниму. Не беспокойся.
Он задержался на секунду, глядя на меня, повернулся и вышел. Хлопнула дверь, повернулся ключ в замке.
И вот тут меня наконец пробило по-настоящему. Я вспомнила выражение лица Котика, когда выходила из его кабинета, и расхохоталась, как сумасшедшая. А потом разрыдалась – и вот это уже была настоящая истерика. Куда там всем предыдущим.
Прервал эту вакханалию телефонный звонок. Я с надеждой схватилась за трубку и снова истерично расхохоталась, увидев на экране: «Евгений».
- Лера! – похоже, у него там действительно было предынфарктное состояние, если не сам инфаркт. – Послушай! Я не хотел! Я правда не думал… Я ей звонил, я ее просил… Лера, пожалуйста, я тебя очень прошу!
Продолжая смеяться, я нажала на кнопку отбоя, а потом сбросила еще два его звонка. Это было маленькое утешение. Такое маленькое, как петушок на палочке для человека, у которого сгорел дом. А потом позвонила Маринка.
- Ну что, Соболева? – сладко пропела она. – Или ты уже не Соболева? Как кинчик, зашел? Ты там прямо порнозвезда. Надеюсь, профессор оценил?
- Надеюсь, ты счастлива, сука, - сказала я так спокойно, как только могла, и отключилась.
«Видите, спокоен как? Как пульс покойника», - вспомнилось из Маяковского.
Я вышла на кухню, выпила воды, вымыла лицо, вытерла кухонным полотенцем, пахнущим рыбой, и снова потянулась за телефоном. Упадышев отозвался после первого же гудка. Возможно, он от меня уже устал, но все же я хорошо платила. Такими клиентами не бросаются.
- Слушаю, Валерия Сергеевна.
- Василий, у меня просьба. В качества бонуса – можно?
- Излагайте, - насторожился он.
- Помните, вы предлагали отправить наш подарок по приятному адресу?
- Конечно.
- Вы можете это сделать? Прямо сейчас?
- Не вопрос. Подождите минутку.
Я включила громкую связь и смотрела, как бегут на дисплее секунды, отсчитывающие продолжительность разговора. Из динамика доносилось цоканье клавиш и щелчки мышкой.
- Ну вот, ракеты ушли, - сказал он через минуту и двадцать две секунды.
Все, теперь можно было достать бутылку вина и напиться. На работу утром я не собиралась. Гори оно всем синим пламенем. Одна мразь свое получила, что делать со второй, подумаю потом.
Я выпила уже половину, голова кружилась, но легче не стало. Скорее, наоборот. Снова ожил телефон.
- Да как же вы все меня зае…ли! – сказала я, едва на свалив его на пол.
На экране высветилось: «Корнетова».
- Лерочка, ты как? – спросила Кира.
- Что как? – пьяно захихикала я.
- Мне сейчас Маринка позвонила, сказала, что ты, вроде, не в себе. Что она за тебя беспокоится. Представляешь? Она за тебя беспокоится!
Сначала я расхохоталась. Потом выругалась многоэтажно. Потом заплакала.
- Кир… я просто пьяная. От меня… Вадим ушел.
Помолчав, Кира спросила:
- Хочешь, мы с девочками сейчас приедем? Ну, или я одна, если они не смогут?
- Валяйте!
Я представила, что они приедут, будут меня жалеть и утешать… блин, это было так противно, унизительно… пусть приезжают, в конце концов!
34.
Девчонки приехали через час, все трое. К тому времени я допила бутылку в одни ворота, и мне было море по колено. Не в том смысле, что стало не так больно, скорее, я растворилась в этой боли. Не она была во мне, а я в ней.
- Ой, милая, да ты хорошая, - присвистнула Алла, но Нина посмотрела на нее свирепо.
- Лерка… - Кира обняла меня, погладила по голове. – Это правда?
- Что именно? – устало поинтересовалась я. – Я ж тебе сказала, он от меня ушел.
- Лер, давай сядем, - Нина отцепила от меня Киру и кивнула в сторону гостиной. – Ты на ногах не стоишь.
Мы с Близнецами устроились на диване, Кира в кресле.
- В общем… - Алла нервно расправила юбку на коленях. – Эта сука позвонила нам всем. Только Кире сказала, что с тобой что-то не в порядке, а нам с Нинкой конкретно – что именно с тобой не так. Что ты изменяла Вадиму, он узнал и тебя бросил.
- Да, это правда, - сказала я. Мне было уже все равно. Лучше пусть думают, что я потаскуха, чем жалеют.
- Лера… - ахнула Кира.
- Так, хватит! – попросила я. – Если вы собираетесь читать мне мораль, можете себя не утруждать. Я и без вас все знаю. Да, я блядь. У нас с Вадимом все было плохо, и я изменяла ему пять лет подряд. С бывшим одноклассником. Потом я с ним порвала. И с Вадимом все стало налаживаться. А он слил Маринке кое-какое интересное кино со мной в главной роли. И та отправила его Вадиму. Все. Все тайное становится явным, всем сестрам по серьгам, и Буратино сам себе главный враг.
Где-то во дворе заливисто лаяла собака, на лестничной площадке звонко процокали женские каблуки. А у нас повисла тяжелая тишина. Алла смотрела на Нину, Нина на Киру, Кира на Аллу. На меня не смотрел никто.
- Лерочка, - Нина обняла меня за плечи, - никто не собирается читать тебе мораль. Вы с Вадимом взрослые люди. Видимо, что-то между вами произошло. Не просто так ведь все…
- Жизнь сложнее схем и правил, - добавила Алла. – Тем более в отношениях.
- Помнишь, ты мне сказала, что не любишь, когда жалеют или сочувствуют? – спросила Нина. – Давай так. Мы не будем тебя утешать. Ты просто нам все расскажешь. Мне кажется, тебе это сейчас нужно. Вывернуться наизнанку.
- Может, мне и нужно, - я поджала под себя ноги и закрыла глаза. – А вам-то зачем? Я ведь если начну, действительно наизнанку вывернусь. А там очень мало приятного. С изнанки-то.
- Лера, я почти полжизни копаюсь в гнилых зубах, там еще меньше приятного, - голос Киры донесся до меня словно с противоположного края вселенной. – Мы потерпим.
- Ну как хотите. Только начать придется очень сильно издали. Со школы. Иначе вряд ли что-то поймете…
