единицам этой самой маны в источнике мага, который применил этот свет.
В итоге, для убийства одного лича нужно иметь грандиозный резерв. Намного проще просто раздробить черепушку и не париться.
Хотя, если сделать все через артефакторику, и слить в какой-нибудь энергоемкий артефакт преобразователь ману нескольких магов несколько недель, то можно действительно убить все скопленные резервы личей в зиккурате Романовых.
Иными словами, я вроде как блефовал, а вроде, как и не очень. Просто при прямой конфронтации я просто начал бы применять грубую физическую силу без всяких уловок. Но демонстрация света подействовала намного эффективнее.
— Я передам твои слова.
— Ну и что касается тех тридцати шести процентов. Вы же наверняка подсунете мне кучу неликвида. Поэтому мой помощник отберет оттуда пару позиций, и они перейдут ко мне как приданое. То есть, в очень легитимной и спокойной обстановке. Так сказать по-родственному.
— Хорошо.
— Честно, я сейчас очень спешу. У меня вдруг появились очень неотложные дела, поэтому давайте опустим ту часть, где я демонстрирую силу, сровняв пару городов с лица Земли, или угрожаю уничтожить все живое от Владивостока до границ Польши. Просто считайте, что я все это сказал. А если есть сомнения, то я потом обязательно продемонстрирую. Главное, чтобы вы больше так не шалили. Иначе мне придется объяснить, почему мой дом зовется домом карателей. На этом прощаюсь.
Я чуть ли не бегом покинул кабинет ошарашенного императора, который остался со своим старым другом с непередаваемой гаммой чувств на лице. Неожиданный зов, который принял мой демонический котел, заставил сердце стучат раз в двадцать быстрее. Зов о помощи и о близкой смерти демона, который был связан со мной нерушимыми узами.
Том 6. Глава 30
В один момент еще в разговоре с императором меня захлестнула такая паника, что я чуть не прервал этот самый разговор и не вышел прямо в окно за его спиной. При этом, зов приходил не с помощью пси энергии или как-то иначе. С ним резонировал мой демонический котел, как если бы Сильвия или же один из моих бесов были прямо сейчас при смерти. Только в десятки, если не в сотни раз сильнее.
Благо, что разговор пошел не по худшему сценарию, хоть и не по лучшему. Казалось бы, что император как смиренная овечка только и делал, что кивал головой и соглашался со мной. На деле все могло быть по-другому.
Начнем с того, что во дворце отсутствовала даже большая часть слуг. Про то, что кроме императора ни одного Романова там не было, думаю не стоит даже упоминать. Так что логично предположить, что весь дворец был так плотно напичкан взрывчаткой, что не только сам дворец, но и ближайшие районы взлетели бы на воздух при самом худшем раскладе для императора.
Но это была крайняя мера. А вот рабочей версией наверняка была моя ликвидация. Сканирование пси энергией показало, что рядом были как минимум шестеро профессоров и больше пятидесяти кандидатов.
Наверное, император закрыл все долги лояльным себе кланам, если не сам влез в долги к ним, чтобы собрать такую огромную силу для одной акции. Думая и пятерка личей, были где-то спрятаны, просто я не успел их заметить.
Ну и не факт, что среди тех шестерых, парочка были не просто профессорами, а богатырями, что совсем другое дело в плане боевой силы. Такую силу не собирают для подстраховки.
Первый план был разбит тупо моим доспехом. Очевидно, что император смотрел записи, как из порталов выходят гвардейцы моего дома, перед тем как отправить меня на учебу. И конечно же он понял, что доспехи на мне имеют совсем не простое происхождение, и на порядки выше любых артефактов, которые он только видел.
Это не отменило, но тормознуло товарища, так что он на время придержал свои силы, ведь теперь моя ликвидация была не такой уж и легкой задачей. Больше всего пугает неизвестность. А новая карта у меня в рукаве была более чем неизвестной и пугающей переменной.
Вторым поворотным моментом стало снятие клятвы. Наверняка еще до принятия решений император просчитал тот момент, что жрецы, мягко говоря, будут недовольны, если он меня убьет. Наверняка там было предпринято немало контрмер.
Но после столь наглядной демонстрации, насколько не жрецы, а их покровители боги лояльны ко мне, он все же сильно пересмотрел свои взгляды.
Ну и не последнюю роль сыграла моя доброта. Наверное, я все же неправильный Найак. Ведь настоящий представитель моего дома уже пытал бы на площади его детей на его глазах, с прямой трансляцией всему миру, чтобы каждый понимал, как опрометчиво идти против нас.
Ну а я поступил чуть ли не как святой, и это позволило оппоненту выйти из разговора с намного более меньшими потерями, чем это могло бы быть.
Короче, я это к тому, что все было намного более глубже, а планов действия и со стороны императора, и с моей стороны, было намного больше. И только мое искреннее нежелание начинать все с нуля и выстраивать свою репутацию героя в стране.
С пометкой «цареубийца» в личном деле это стало бы в десятки раз сложнее. А за каждый промах новой власти, народ винил бы только меня.
Эмиграция и вовсе была худшим вариантом. В Европе или в той же Персии меня знали как настоящее чудовище, после моих художеств в Польше. И мне бы пришлось потратить очень много времени, ресурсов и нервов, чтобы поменять общественное мнение о чужаке.
В империи Мин император быстро мог сделать меня хоть избранником небес, но там были свои сложности. В этих людях чрезвычайно сильна ксенофобия. Для них в мире есть только Ханьцы, и все остальное чмо, которые даже не годны для услужения и достойны только рабства. И даже при всем желании, я вырезом глаз не вышел чтобы слиться с толпой и стать одним из них.
Именно в этой стране не только я, но и мои потомки до десятого поколения и даже больше всегда будут чужаками, которые должны быть благодарны небу за великую милость жить рядом с ними. Короче империя Мин не подходила для моих целей больше всего, а все остальные варианты были не сильно лучше.
Оставалось только договариваться с Романовыми. Ну и есть еще вариант из тени руководить парочкой кланов и сделать переворот чужими руками. Но этот вариант тоже был долгоиграющим. Хотя, отбрасывать ее я все же не стал. В случае, если эти ребята не начнут вести себя
