Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
Я все же прошлась с ней к машине, и там она меня вдруг поцеловала и обняла, а потом уехала прочь, исчезнув за мысом. Еще долго я слышала растворяющийся в ночи звук мотора.
И больше я ее не видела.
Гигантский взрыв на севере разбросал вокруг лепестки белого света, а потом все накрыла собой ночь – так плоть стягивает рану. Кутаясь в одеяла, я подумывала что-нибудь съесть, но кусок не лез в горло, да и спать в ужасной гулкой пещере тоже не хотелось. Я решила навестить соседку, хотя стал накрапывать дождик, удручающий, малоприятный, почти полноценный дождь, сдобренный пеплом, от которого залоснились прибрежные скалы, и по пути на берег я часто поскальзывалась и спотыкалась.
Она по-прежнему сидела в плетеном кресле и храбро фальшивила. Сложно сказать, когда она успела поспать. Может, вообще не спала. Чтобы защитить ее от непогоды, Лилит воткнула в гальку большой розовый бумажный зонтик; он как две капли воды походил на тот, который раскрыла в пустыне София, когда взяла меня в плен.
Еще один взрыв, уже ближе, совсем под боком, и такой сильный!.. Град из тлеющих угольков забарабанил по пляжному зонтику, однако дама не прервала свою песнь. Я увидела подтянутую к дереву лодку, и в голове созрел план. Впрочем, когда я подняла лодку на руках – я легко могла ее унести, – старуха мгновенно умолкла, повернула голову, и ее затуманенный взор стал блуждать по пляжу. Злобный накал неба позволял видеть все довольно отчетливо.
– Кто здесь? – спросила она.
– Это я, Эва. – Я постаралась, чтобы голос прозвучал как можно мягче, словно я зашла по-дружески в гости, и мы знакомы с самого детства. – Больше никого нет.
Она величаво кивнула, будто сразу меня признала.
– Куда ты несешь мою лодку, Эва? Когда я доем последнюю банку консервов, я хотела в последний раз испражниться под деревом, сказать «прощай» этому миру, как обычно и поступают люди, а потом залезть в свою лодочку и уплыть вдаль. Это не лодка, Эва, это мой гроб.
– Да, – сказала я, но лодку не опустила. – Понимаю. Простите, мне придется украсть ваш гроб.
Ее зрачки постоянно находились в движении, однако взгляд ни разу на мне не остановился, и я поняла, что она слепа.
– Ты поплывешь на ней в море?
– Да.
– Подойди-ка сюда, Эва, подойди ко мне.
Вцепившись в лодку, я подошла к старухе, ступая по хрустящей гальке, и опустилась рядом на колени. Замызганными, покрытыми струпьями пальцами она ощупала мне лицо. Ее ногти, мертвая материя, царапали мне кожу; она трогала глаза, нос, рот, словно читала по лицу. Источавшая крепкий аромат гнили, ее плоть существовала как саван. Сорвав одеяло, которым я укрывалась, старуха ощупала мою грудь и живот. Шершавые, огрубевшие руки, но прикосновение было хирургически точным. Она ухватилась за мой кулончик и, нежно его поглаживая, потянула за цепочку.
– Дай его мне, обменяй свой кулон на лодку.
Я отстегнула слиток алхимического золота и отдала. Старуха его понюхала, лизнула, пожевала, взвесила на руке и вроде бы осталась довольна. Она сунула его в верхнюю часть купальника, между обвисшими грудями, где рассыпанные капли водки, поймав отсветы авианалета, мерцали молочными жемчужинками. Потом откинулась на скрипучем плетеном кресле и вздохнула; старуха с волосами, похожими на гнездо окаменевших змей, достаточно старая, чтобы стерлась разница между мужским и женским. Из сумрачного помпезного моря полились строгие звуки органа.
– Куда нам деваться, бедняжкам, плавающим в море обломкам времени? Мы на берегу иного мира, Ева; доверься морю, доверь ему себя и своего маленького пассажира.
Склонившись, старуха слепо поцеловала меня в лоб, оставив алую отметину от помады. Я забрала мешок с консервами, а спиртное оставила; когда я развернулась к мрачному морю, она как раз открывала новую бутылку водки – я услышала булькающий звук глотков. Когда я села в лодку, старуха вновь затянула песню высоким звенящим голосом победителя, и я поняла, что скоро она умрет.
Глава двенадцатая
Мы начинаем, подводя собственные итоги.
Мой путь на этот континент лежал по воздуху, а покидаю я его морем; позади остаются земля и огонь. И весь мой странный опыт, каким я его помню, сплетается в многоголосье тем. Во снах я возвращаюсь в дом Тристессы, в тот гулкий особняк, в зеркальный зал, где прошла вся моя жизнь, стеклянный мавзолей, который был цельным миром, а теперь разбит. Тристесса и сам частенько приходит ко мне по ночам, такой безмятежный, в удивительном оперении седых волос и со смертельной кровоточащей раной в груди; мы обнимаемся, долго-долго, но когда я открываю глаза, он исчезает.
Секс наказывает любовью.
Океан, океан, праматерь всех тайн, унеси меня к месту рождения.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
