Книга Секс и одинокий вампир - Кейти МакАлистер

Ты прекратишь сопротивление.

Я хотела набрать в легкие побольше воздуха, но, так как я вся скрючилась, пытаясь защититься от объединенного сознания триумвирата, глубоко вдохнуть у меня не получилось.

Ты признаешь, что мы сильнее.

Вместо одного глубокого вдоха я сделала несколько маленьких и постаралась сфокусировать внимание на чем-нибудь мелком и незначительном – на том, что не может быть использовано против меня, не может быть искажено мощным потоком сознания, проникающим в мой мозг.

Ты расскажешь нам, что сделала с привидениями.

Осколки разбитой вазы рассыпались в порошок.

Я внимательно разглядывала свои туфли. Мысы были в царапинках. Интересно, почему поцарапались мысы? Ведь с полом соприкасаются подошвы.

Маленькая блекло-зеленая подушечка на двойном кресле, стоявшем под черной гравюрой, взорвалась, разбросав повсюду кусочки поролона.

Сила триумвирата возрастала и словно щупальцами опутывала офис.

Ты скажешь нам, с кем разговаривала.

Я пнула кусочек поролона. Странно: не замечала за собой, что царапаю верхнюю часть туфель о разные предметы. А поцарапаны почему-то именно мысы.

Эллегра Телфорд!

В имени заключена сила. Меня пронзила острая боль. Я изо всех сил сопротивлялась их безмолвным приказам, зажала голову между коленями и стала молиться, чтобы поскорее подоспела помощь. Я не знала, как долго смогу противостоять такому мощному триумвирату.

С застекленной полки полетели книги. Прямо через стекло.

Никто не придет тебе на помощь. Ты должна признать свое поражение. Тебе ничего не остается, кроме как сдаться.

Я безмолвно вопила в агонии – так велика была мощь, которой мне приходилось противостоять. Это все равно что стоять перед реактивным двигателем: осколки могучей силы пронзали меня насквозь, ослабляли ум и тело. Туфли, отчаянно твердила я себе, хотя внутри все разрывалось от крика. Самое важное – это туфли. Как же называются эти маленькие пластмассовые штучки на концах шнурков?

В меня полетели книги. Триумвират даже разрозненную энергию старался направить так, чтобы ослабить меня еще больше. Невероятно! Раньше я считала, что утечками энергии управлять невозможно, но с каждым ударом понимала, как заблуждалась.

Интересно, смогу ли я выстоять?

Бесполезно. Силы твои иссякают. Ты не сможешь нам противостоять. До приезда в Англию ты была неудачницей, не способной реализовать себя. Не разрушай себя, пытаясь намсопротивляться. Этого не может никто. Мы слишком могущественны.

Минуту я внимала этой речи, звучавшей у меня в мозгу, а потом заметила, к своему ужасу, что шагаю к троице.

Нет! – заорала я и схватилась за спинку стула, пытаясь увернуться от сыпавшихся на меня книг.

Очередная утечка энергии породила маленький ураган: вокруг нас закружились листы бумаги и поролон. Время от времени они ударяли мне по лицу. Я вцепилась покрепче в стул и попыталась рассуждать здраво: если я поддамся, отвечу на их зов, мои обереги исчезнут, и я окажусь совершенно беззащитной.

Я сильная, – напомнила я себе. – Когда-то моя жизнь напоминала сущий ад, но я сумела выкарабкаться. Я смогу продержаться еще чуть-чуть, пока… – Я поспешно стерла из сознания еще не успевший сформироваться образ Кристиана. Его я им не отдам, не дождутся!

Ты расскажешь нам, от кого ждешь помощи.

Эта маленькая пластмассовая штучка на шнурке имеет какое-то название, – крикнула я в ответ. – Я знаю, что она как-то называется, вот только не могу вспомнить как!

В обоих окнах, выходивших на улицу, лопнули стекла. Я услышала звон осколков, упавших на тротуар. В комнату со свистом ворвался ветер.

Терпение наше иссякло. Довольно с нас. Ты сама навлекла на себя кару. Эллегра Телфорд, сияние жизненных сил наполняет нас.

Меня охватила паника. Я что было сил стиснула спинку стула. Это же первые слова заклятия, с помощью которого медиум заземляет дух и привязывает его к себе! Что они хотят этим сказать? Неужели этот ритуал действует и на живых тоже?

Энергия жизни привязывает тебя к нам.

У меня возникло такое чувство, будто мое тело опутано сотней веревочек, и все они медленно, точно змеи, тянутся к триумвирату. Я начала бить по невидимым веревкам, пытаясь их разрушить, в ужасе от власти, которую они имели надо мной. Но каждый раз, когда рвалась веревка, на ее месте возникала новая.

Ты пропала! – вопил мой внутренний голос. – Сдавайся, пока ты еще в своем уме!

Покуда ты не получишь освобождения, ты будешь повиноваться нам во всем.

Тяжелый том ударил меня по затылку, и в глазах у меня засверкали звездочки. Я отчаянно сопротивлялась. Только бы не потерять сознания! Я попыталась сосредоточиться на оберегах, заведомо зная, что проиграла сражение. Теперь обереги светились ярким золотом, но этот теплый свет, заполнявший комнату, впитывала в себя чернота, которую излучал триумвират. Древние символы покрылись ослепительно белыми трещинами. Я до сих пор не понимала, как они сумели поработить меня с помощью исковерканного заклятия, но мне хотелось вон, вон из этой комнаты, подальше от этой чудовищной мощи, направленной против меня. Я знала, что силы мои на исходе и я долго не продержусь.

Внезапно Эдуардо распахнул глаза – его серые радужки лучились зловещим сиянием. Я вцепилась в стул. Как только он направит на меня этот взор, все пропало. Я чувствовала, что ритуал заземления еще не закончен и что Эдуардо готовиться произнести последние слова, дабы привязать меня к триумвирату вопреки моей воле. Я совсем обессилела и не то что оживить угасающие обереги, даже переключить мысли на что-либо постороннее не могла.

Ты можешь сделать все, что пожелаешь, – утешил меня нежный тихий голос.

Кристиан!

Ага, стало быть, она общается с женихом.

Черт, они услышали!

Все в порядке, Эллегра. Ты не одна. Они не смогут причинить тебе вреда. Я этого не допущу.

Кристиан придавал мне сил, питал меня собственной энергией, необходимой, чтобы противостоять Эдуардо и ритуалу заземления, наполнял меня мощью и верой в себя, согревавшей сердце. Подзарядившись посланной им энергией, я залатала обереги. Сотни веревочек, тянувшихся от меня к триумвирату, бесследно растворились, точно их и не было.

Слово триумвирата крепко, отныне мы связаны одной нитью.

Я подготовилась к худшему, но последние слова заклятия, которые произнес Эдуардо, отразились от вновь обретших силу оберегов. Я чуть не завизжала от облегчения.