– Понятно, – сказал Рэгл.
Торжествующим тоном старуха продолжала:
– Они сами от него отказались, когда он согласился приехать в Денвер и там предсказывать ракетные удары. Но это уже был блеф, и его раскусили. Он решил не допустить позора и...
– Нам пора, – перебил ее Вик.
– А как же комнаты? Я ведь вам ничего не показала.
– Спокойной ночи, – сказал Рэгл. Они спустились по лестнице на крыльцо, а оттуда на тротуар.
– Вернетесь? – крикнула с крыльца миссис Мак Фи.
– Позже, – бросил Вик. Они быстро пошли прочь от дома.
– Я забыл, – сказал Рэгл. – Я все это забыл.
Но все равно продолжал предсказывать, думал он. Так или иначе, но я это делал. И, значит, все остальное не имеет значения, раз я продолжал свою работу.
– Никогда не думал, что можно что-то узнать из популярной песенки, – произнес Вик. – И ошибался.
До Рэгла неожиданно дошло, что он не корпит в своей комнате над очередным заданием, а значит, завтра их всех могут стереть с лица земли. Теперь понятно, почему Тед, водитель, так умолял меня. Почему «Таймс» дал мою фотографию как Человека Года.
– Я вспомнил. – Рэгл остановился. – В ту ночь. У Кессельманов. Там была фотография моего алюминиевого завода.
– Мы можем вернуться, – сказал Вик. – Мы обязаны вернуться. Ты, во всяком случае. Им требовалось, чтобы с тобой кто-то был, для естественности. Они взяли Марго, меня, Билла Блэка. Помнишь, я искал в ванной шнур от выключателя? Это был условный рефлекс. Наверное, здесь у них шнуры. Во всяком случае, мой выключатель работал от шнура. И когда мои продавцы отреагировали как одна группа... Наверное, здесь они работали в каком-нибудь магазине. Может, даже в овощном отделе. Все то же самое, только сорок лет спустя.
Впереди показались огни.
– Попробуем зайти.
Рэгл ускорил шаги. Он все еще хранил карточку Теда, водителя. Скорее всего, с номером военной полиции. Снова назад... Но почему?
– Почему я должен возвращаться? – спросил Рэгл. – Почему я не могу заниматься этим здесь? Почему я должен жить там, воображая, что это 1959 год и я разгадываю газетный конкурс?
– Спроси кого-нибудь другого, – сказал Вик. – Я не знаю.
Огни постепенно превращались в слова. Цветная неоновая вывеска извещала: «Западная аптека».
– Аптека, – прочел Вик. – Отсюда можно позвонить.
Они вошли в крошечную, уютную и ярко освещенную комнату с полочками и витринами. Ни посетителей, ни служащих не было, и Рэгл осмотрелся в поисках телефона. А может, телефонов уже нет, подумал он.
– Чем могу помочь? – раздался женский голос.
– Нам надо позвонить, – ответил Рэгл. – Очень срочно.
– Будет хорошо, если вы заодно покажете, как обращаться с аппаратом, – попросил Вик. – А еще лучше – наберете нам номер.
– Ну конечно, – сказала аптекарша, выскальзывая из-за стойки в белоснежном халате. Она улыбнулась им, женщина средних лет в туфлях на низком каблуке. – Добрый вечер, мистер Гамм.
Он узнал ее.
Миссис Кейтелбайн.
Кивнув Рэглу, миссис Кейтелбайн прошла мимо него к двери, закрыла ее и опустила шторы. Только после этого она повернулась к Рэглу.
– Какой номер?
Он дал ей карточку.
– О, понятно! Это армейский коммутатор в Денвере. И внутренний 62. Скорее всего, – миссис Кейтелбайн нахмурилась, – кто-то из противоракетной обороны. Если вы их застанете в это время, значит, они просто там живут. Как будто от этого что-то зависит. – Она вернула карточку Рэглу. – Много вспомнили?
– Довольно много, – ответил Рэгл.
– Помогло, что я показала вам модель вашего завода?
– Да, очень.
– Тогда я довольна.
– Вы ходили вокруг да около, по кусочкам восстанавливая мою память. Значит, вы представляете армию?
– Да, – ответила она. – В некотором роде.
– Как могло получиться, что я все забыл?
– Вас заставили забыть. Точно так же, как вас заставили забыть все, что произошло, когда вы поднялись на холм и встретились с Кессельманами.
– Меня подобрали грузовики муниципальной службы. А на следующее утро люди из муниципалитета начали копать канаву. Следить за мной. Значит, это они построили город и управляют им? Это они заставили меня все забыть?
– Да, – кивнула миссис Кейтелбайн.
– А вы хотели, чтобы я вспомнил.
– Потому что я – лунатик. Я из тех, за кем гоняется военная полиция. Вы ведь решили перейти на нашу сторону, мистер Гамм. Уже упаковали чемоданчик. Но что-то произошло, и до нас вам добраться не удалось. Вас оставили в живых, потому что Рэгл Гамм им нужен. Усадили за газетный конкурс – чтобы вы служили им своим талантом, не испытывая нравственных мук.
Миссис Кейтелбайн по-прежнему улыбалась веселой профессиональной улыбкой; в этом белом халатике она напоминала медсестру из стоматологического кабинета, рекламирующую новые средства для ухода за полостью рта. Энергичная и деловая. И, подумал Рэгл, убежденная, преданная.
– Почему я решил перейти на вашу сторону?
– Вы не помните?
– Нет.
– Тогда я вам дам кое-что почитать. Вроде пособия по ориентации. – Она сделала шаг назад и вытащила из-под прилавка плоский малиновый конверт. – Первое, – начала миссис Кейтелбайн, – номер «Тайме» от 14 января 1996 года с вашим фото на обложке и биографией внутри. Достаточно подробной для широкой публики.
– Что они знают? – спросил Рэгл, думая о миссис Мак Фи и ее сплетнях.
– Что вы страдаете заболеванием дыхательных путей, из-за чего живете отшельником в Южной Америке, в заброшенном перуанском городке под названием Айакучо. А вот еще. – Миссис Кейтелбайн извлекла небольшую книжку. – Официальный учебник по современной истории для школ ЕДИНОГО СЧАСТЛИВОГО МИРА.
– Объясните мне этот лозунг – «Единый Счастливый мир».
– Это не лозунг. Это официальное название организации, убежденной, что межпланетные путешествия не имеют будущего. Единый Счастливый Мир хорош сам по себе; он гораздо лучше, чем бесконечные безжизненные пустоты, которые Господь никогда не предназначал человеку. Вам, конечно, известен смысл слова «лунатик»?
– Колонист на Луне.
– Не совсем. Но в книге это все есть, наряду с обзором начала войны. И еще. – Миссис Кейтелбайн вытащила из конверта памфлет под названием «Борьба с тиранией».
– Что это? – спросил Рэгл.
Брошюра вызвала у него странное чувство, он испытывал потрясение от узнавания давно забытого, включались старые ассоциации...
– Этот памфлет распространялся среди тысяч рабочих корпорации Рэгла Гамма. На ваших многочисленных заводах. Вы до сих пор удерживаете сильные позиции в экономике и вызвались работать на правительство за чисто символическое вознаграждение, жест патриотизма. Посвятили свой талант спасению людей от ракетных ударов с Луны. Но через несколько месяцев все изменилось – вы всегда лучше других угадывали тенденции развития.
