– Как три? Что-то много, – Николай Андреевич недовольно покачал головой.
– Ничего себе много! – насупился Леша. – Да у меня их было в сто раз больше.
– Если три сотни получилось свести к трем, то уж с тремя проблем быть не должно.
– Ничего они не свелись, я их сам отбросил, – проворчал Леша.
– Я не стану с тобой спорить.
– Хорошо. Один – так один, – легко согласился Леша и задумчиво нахмурил лоб.
– Вот так бы сразу.
– Насчет рабочего процесса «Чайки», – пояснил Леша. – Я не очень понимаю, как вы решаете, что какому-то происшествию лучше не быть? Что если вы предотвратите стихийное бедствие, которое унесло бы жизни сотни негодяев, которые все равно уйдут, но успеют натворить кучу пакостей?
– Хочешь сказать, что если тебе суждено излечиться от болезни, то это произойдет все равно, прибегнешь ли ты к помощи врача или нет?
– Нет, не это, но принцип вы уловили.
– О, спасибо, – Николай Андреевич положил руку на грудь и наклонил голову как бы в знак благодарности. – Так уж и быть, в качестве ответа на твой вопрос расскажу об одном любопытном случае. Как-то раз стоял в очереди у кассы в супермаркете один мой знакомый. Перед ним – женщина с сыном лет пяти. Мальчик играл с бутылочкой колы. Играл и доигрался: бутылочка упала и треснула, кола растеклась по полу. Мальчуган расплакался. Кассир предложил мамаше сходить за другой бутылочкой, но у женщины на вторую колу не было денег. Тогда мой знакомый вытащил из своей корзины, как Данко – сердце из груди, колу и протянул малышу. С кассиром этот мой знакомый договорился, чтобы кола была в его чеке… Представляешь?! – Николай Андреевич прикрыл губы ладонью и неодобрительно покачал головой.
– Что? Ну и что в этом такого? – заступился Леша.
– Как что? Да я бы с этим негодяем неделю после того случая не общался бы!
– Почему?
– Что ты! Да разве ты не знаешь, что кола вредна для здоровья? А вдруг малыш отравится? А если из-за этой бутылочки мальчик вырастет полнейшим эгоистом? С того времени он станет считать, что удовлетворение его желаний – обязанность окружающих. Или что если… Если окажется, что бутылочка акционная и мальчик выиграет велосипед, будет носиться на нем, ногу сломает, она пару раз неправильно срастется, в итоге он все лето просидит с бабушкой дома, из-за чего затаит пожизненную обиду на весь мир…
– И все из-за какой-то бутылочки, которой не должно было быть… – Николай Андреевич, говоривший до этого момента очень быстро, глотая окончания, сделал паузу, улыбнулся и подмигнул Леше, затем добавил: – Сечешь, в чем отличие догадок от счета?.. Догадки, Леша, – наклонная плоскость, по которой можно укатиться в бездну…
Как мы выбираем происшествия, которым лучше не быть? – передразнивая Лешу, сам себя спросил Николай Андреевич. – Да зачем любую неприятность рассматривать в контексте мировых проблем? Ее предотвращение ничего не изменит, к худшему – уж точно. Если ты можешь предотвратить происшествие, участником которого никогда бы не пожелал стать сам, разве стоит думать о чем-то другом, кроме как о том, как это сделать?
– Но… но… – хотел было возмутиться Леша, но успокоился и спросил неуверенно: – А вы верите в Бога?
– Я думаю, что он есть.
– Но ничего же не происходит без его воли. Поэтому предотвращением какого-то события вы можете нарушить мироустройство… То есть… Я хочу сказать, что это не упрек. Я из теоретических интересов спрашиваю.
– Да не парься, я же сам разрешил тебе задать этот вопрос, – успокоил Николай Андреевич Лешу. – А что касается Всемогущего, так если ты думаешь, что ему более угодно убийство, чем его предотвращение, то я боюсь себе представить, каким ты Его себе представляешь.
Николай Андреевич потянулся, встал из-за стола, подошел к одному из шкафов, достал с одной из полок книгу и положил на стол перед Лешей.
– Тебе понравится, – уверенно сказал начальник и зашагал к двери. – Как устанешь, приходи к нам, – добавил он и вышел в коридор.
Книга выглядела очень старой. От обложки осталась только задняя сторонка, на которой не было ни строчки. Титульный лист был до того затертым, что из написанного на нем едва ли можно было разобрать хоть что-то. Первой страницы не было. Прежде чем начать читать книгу, Леша решил немного отдохнуть.
Он встал из-за стола, медленно подошел к двери и открыл ее. Сквозняк, скользнувший по коридору, тут же захлопнул ее, не позволив Леше выйти. От толчка со стоявшей сбоку от двери тумбы повалилась стопка листов и тетрадей. Леша раздраженно всплеснул руками и поспешил устранить беспорядок. Собирая бумаги, он думал только о том, как бы все это сложить так, чтобы никто не заметил перемен.
Еще подумают, что я в вещах Пантелея копался, – злился он.
Из очередной охапки бумажек вывалилась колода карт, перевязанная резинкой. Леша положил охапку на тумбу и поднял колоду. Крупная, тяжелая, с ярким рисунком, нанесенным от руки, она едва ли могла кого-нибудь не заинтересовать.
Первая карта лежала рубашкой вверх. На ней была изображена единица на красном фоне. Леша перевернул колоду. Последняя карта лежала также рубашкой кверху, но рисунок на ней был другим: семерка на фиолетовом фоне.
Леша взглянул на закрытую дверь и замер в нерешительности. Несколько секунд раздумий – и пальцы уже сами разматывали резинку. В центре лицевой стороны карты был изображен мужчина, за стилизованными чертами лица которого кое-где, очень отчетливо, просматривались черты натуры. Чем дольше Леша всматривался в изображение, тем больше ему казалось, что он знает изображенного. Когда Леша отвел взгляд от центра и перевел к правой верхней части, он увидел изящно выполненную литеру «Э».
Николай Андреевич! – Лешу осенило.
Теперь у него не осталось сомнений – на карте был изображен его начальник. Леша кинул быстрый взгляд на дверь и посмотрел на следующую карту. Рубашка та же. С лица карты на Лешу смотрели несколько мужчин, в которых он узнал теоретиков «Чайки». Леша снова тревожно взглянул на дверь.
Ну, все! – сказал он про себя.
Дверная ручка поворачивалась. В проеме показался Пантелей. Колода выпала из рук Леши. Несколько секунд они оба молчали и не двигались.
– Извините, – дрожащим голосом проговорил Леша.
– Что ты! – непринужденно и ласково кинул Пантелей, подходя к парню. – Что ты так распереживался? – Старик присел на корточки и принялся помогать собирать разбросанное.
– Я хотел выйти… но сквозняк… Вы не подумайте, я ничего не искал.
– Да успокойся ты… Такой пустяк! – Пантелей собрал колоду и протянул ее Леше.
– Я просто подумал, что это может быть какой-то вашей тайной… – уже спокойно и даже отчасти лукаво оправдывался Леша, принимая колоду.
– Вещи не содержат никаких тайн своего владельца, – Пантелей подмигнул Леше. – Она тебе понравилась? – весело спросил старик.
