Аристакес отшатнулся, едва не свалившись в мокрую траву.
— Отвратительно!
— Эти травы используют борбаллы для ритуала захоронения своих умерших, — пояснил Эверет.
— И как знание этого нам поможет? — скептически поинтересовался проректор.
— Кто-то взял его с помоста после сожжения тела и решил использовать в совсем ином ритуале. Например, в призыве нежити, — мрачно проговорил мастер.
— Я не стану спорить с тобой, Эверет, у меня нет твоего опыта, — покачал головой Вардван. — Во всем этом я не силен. Но и тебе не ощутить того, что произошло здесь. Ты не ведьмак. Как и я.
— У нас есть Бродик, — многозначительно сказал Хью.
— Бродик пуст, словно бутылка ксабирского вина после попойки! — фыркнул Аристакес.
— Твоя правда, Арис, — проговорил со вздохом маг, но тут же оживился и хлопнул товарища по плечу, вымазав его безупречную рубаху. — Но старина Бродик не единственный ведьмак в замке, кто может считывать следы!
— Проклятье! — отскочил от него Вардван, с отвращением отряхиваясь. — Не смей даже намекать на то, чтоб я снял ошейник с этой ведьмы!
— Макдара достаточно сильны в этом, ты не можешь не согласиться, — продолжал настаивать Хью.
— Могу! И не соглашусь! — Проректор развернулся и зашагал вдоль полосы леса, отыскивая обратную дорогу к деревне и не желая больше приближаться к болотам.
— Арис!
Эверет догнал товарища и теперь шел рядом, указывая, куда сворачивать.
— В Арфене есть несколько прекрасных претендентов, — вздохнул Аристакес. — Карей с последнего курса, несомненно, подойдет.
— Она болтлива.
— Все женщины болтливы по природе. — Арис прикусил язык, чувствуя себя виноватым перед своей возлюбленной.
Из Беллы порой и слова не вытянуть… но это лишь чудеснейшее исключение из правил! И только!
— Макдара знает, что ослушание будет стоить ей головы, в данном случае это нам на руку. Дарем не простит ведьме прошлого своеволия. Дай девчонке шанс, Арис, — требовательно проговорил Хью, наконец-то выходя на твердую землю.
— Вот знаешь, за что я тебя терпеть не могу, Эверет? — сердито сощурился проректор.
Его товарищ сделал несчастное лицо и развел руками:
— За что же?
— За то, что не можешь остановиться, Хьюго. В этом весь ты. Не успокоишься, пока не выиграешь. И сейчас я чую твой азарт.
— Это не так, — мрачно отозвался маг.
— Ты поднимаешь бурю и продолжаешь свой путь. Нам же останется глотать пыль и собирать обломки.
— Ты всегда знал, что я в Арфене лишь на год. Я никогда не обещал ничего иного. Мы все здесь пленники обстоятельств, Арис. Но не смей считать, что я делаю это для себя!
Мужчина нахмурился и пошел вперед, желая побыть наедине со своими мыслями. Аристакес не стал преследовать товарища, лишь поглядел ему вслед.
— Мне бы хотелось в это верить, — проворчал проректор.
От мысли, что охотник мог быть прав, сводило живот. Освободить ведьму?
— Ты еще предложи снять ошейник с Брогана!
— Хорошо, что ты напомнил, — донесся до Вардвана хриплый голос товарища, пробиравшегося к открытой дороге, где их ожидали лошади.
Аристакес закатил глаза.
— Проклятье…
Он вздохнул, пригладил влажные от сырого воздуха волосы и пошел вперед. Может, и стоило согласиться с охотником? Один раз. Совсем немного… В конце концов, они глаз не спустят с девчонки. Вот уж не собирался он обещать Макдара, что кольцо смирения не вернется на ее шею после того, как она закончит читать следы на поганом болоте.
Однако стоит серьезно поговорить с Саргоном по поводу нецелесообразности разрешения ученикам покидать стены замка. Элазар должен признать, что каждый раз это заканчивается неприятностями. Пусть сидят взаперти. Так всем будет спокойнее. Разве с этим можно поспорить?
Ближе к вечеру они разожгли костры. Устроили их на берегу Орвы: притащили старые бревна, уложили их по кругу и использовали вместо лавок. Таис засмотрелась на высокое жаркое пламя и чудесные золотистые искры, которые на какое-то мгновение зависали в пряном воздухе и уносились с потоком вечернего ветра.
За спиной тихо текла река, казалось, что она затаилась, впитывая звучавшие голоса людей, унося их все дальше, вслед за своими водами. Девушка с некоторой завистью наблюдала за тем, как ловко старший Броган насадил на длинную ветку спелое яблоко и отправил его печься над костром. Теперь лиса жевала печеный фрукт, покачивая головой в такт незатейливой песне, которую исполняли их товарищи хриплыми голосами. Как мило, подумалось Таис, оказывается, дракон может быть таким заботливым. Келейр Тайернак счастливица, ибо любима.
Восхитительный запах яблок так раздразнил ее пустой желудок, что девушка вздохнула, уже собираясь подняться и уйти с берега. Стоило остаться в замке, эти вечерние посиделки не для нее, никак не для нее… Что же так пахнет-то? Девушка вздохнула, поправляя платье, чтобы подняться, когда рядом раздался сердитый голос:
— Я долго буду это держать?
Таис резко повернула голову и затаила дыхание от неожиданности. Прямо перед ее лицом, сверкая глянцевым боком, маячил вожделенный фрукт, насаженный на тонкую ветку. Янтарные глаза сверкнули, словно те самые искры над костром. Ирс хмыкнул и только разочарованно покачал светлой головой:
— Ну?
— Это мне? — недоверчиво пробормотала девушка.
Эллгар обмакнул яблоко в свежий мед, налитый в деревянную миску, и его губ коснулась восхитительная улыбка:
— Говорят, что так вкуснее.
Таис нервно хихикнула, пока не зная, что лучше — тотчас броситься наутек или принять предложенный десерт. Но искушение было слишком велико. Она осторожно протянула руку, желая взять конец ветки у Эллгара, и глядела, как прозрачные золотые капли меда падали на песок у их ног. Улыбка довольного принца стала еще шире, и бедняжка едва не подавилась, откусывая горячий кусочек яблока под его внимательным взглядом.
— Куда ты сегодня сбежала, Шемулль? — поинтересовался Ирс, подсаживаясь ближе к девушке.
Она ровно на столько же отодвинулась, не зная, чего еще ожидать от его высочества. Во взгляде сокурсника Таис прочла упрек и совсем растерялась. Боги, дайте ей немного здравомыслия, чтобы сбежать, или же лишите жалких остатков рассудка, чтобы только смотреть в эти глаза и слушать этот голос.
Эллгар тихо вздохнул и сел ближе, останавливая попытки девушки вновь отсесть. Его рука настойчиво захватила в плен ее ладонь, и молодой человек немедленно сплел их пальцы.
— Пусть сегодня не будет ни Эллгара, ни Шемулль. Пусть не будет имен. Просто посиди рядом и поешь.
Это было и требование, и просьба. Таис сдалась, крепче сжимая его руку вместо ответа.
