Дела могут стать еще хуже. Недавние исследования показали, что мы рискуем оказаться в ряде новых порочных кругов. «Ловушка бедности» преследует тех, кто родился в бедности. Перспективы ребенка, родившегося в бедной семье, но имеющего хорошую успеваемость в школе, гораздо хуже перспектив ребенка с более низкой успеваемостью, но из богатой семьи. Только четверть студентов из нижних слоев к 24 годам заканчивают высшие учебные заведения, при этом 90 процентов студентов из верхнего квартиля благополучно заканчивают университеты. А учитывая то, что доходы людей без высшего образования составляют лишь 62 процента от доходов людей с высшим образованием (в 1965 году это был 81 процент), можно предположить, что сегодняшние дети из бедных семей будут жить еще хуже, чем их родители.
Тем временем снижение налогов на капитал и наследство позволяет накапливаться унаследованному благосостоянию и фактически способствует формированию новой плутократии. Более того, вполне вероятно, что благосостояние будет сконцентрировано в руках особо избранных, как я и писал в своей кандидатской и как подчеркивал в своей книге Пикетти. Всеобщее процветание, которое характеризовало страну в ее золотую эпоху, пришедшуюся на мою юность, давно кончилось.
Тем не менее я, возможно, слишком наивен, однако не считаю капитализм единственно виноватым. Винить нужно общий паралич политической системы и недопущение к обсуждению ни одной прогрессивной идеи. На протяжении всей своей карьеры я анализировал рынки и выявлял их несовершенства, тем не менее я считаю, что рынки могут быть мощной силой, способной улучшить всеобщий уровень жизни. Нам необходим похожий баланс, который у нас был в середине XX века, когда государству была отведена передовая роль. В противном случае мы так и останемся с искаженной экономической и политической системой, которая ответственна за сегодняшний уровень неравенства.
В период моего взросления в городе Гэри, в его собственный золотой, пропитанный заводским дымом век, сложно было предсказать будущее города. Мы ничего не знали и не обсуждали деиндустриализацию Америки, которой суждено было случиться. Иначе говоря, я просто не осознавал, что та реальность, которую я покидал, отправившись учиться в колледже, была лучшей из всего, что произошло с Гэри.
Боюсь, подобная участь ожидает и всю Америку.
Часть 3. Формы неравенства
Неравенство в Америке, как и в других странах, многогранно. У каждой грани своя история. Некоторые страны отстают в одном, но лучше в другом. Существуют измерения неравенства на вершине – часть дохода, которую забирает себе Один процент или 0,1 процента – и неравенства внизу – количество людей в бедности и степень их нищеты. Существует неравенство в здравоохранении и доступности образования, политической свободе и безопасности, неравенство полов и детская депривация. Однако возможно, самой важной среди граней неравенства является неравенство возможностей.
Эти стороны неравенства, конечно, связаны: детская депривация, неравенство в доступности образования и здравоохранения означают, что не будет и равенства возможностей. Все меньше равенства возможностей наблюдается в странах (или регионах) с большим неравенством в доходах, и это дает нам понимание, почему США с их наибольшим уровнем неравенства результатов среди развитых стран стали страной с наименьшим уровнем равенства возможностей. Молодые американцы больше зависят от дохода и образования своих родителей, чем молодые люди в других развитых странах.
Статьи в этой части книги содержат выборочные исследования некоторых ключевых аспектов данных видов неравенства, начиная со статьи «Равные возможности, наш национальный миф». Многие из аспектов этой проблемы, указанные здесь, откликаются в последующих статьях. Например, детская депривация, очевидно, безнравственна как минимум потому, что дети не могут быть ответственны за собственное бедственное положение, и мы ничего не сможем сделать с неравенством возможностей, пока не разберемся с детской депривацией. Но, как я говорил в статье для UNICEF, написанной в честь 25-й годовщины Конвенции о правах ребенка, один из пяти детей в Америке растет в нищете.
«Студенческие займы и крах американской мечты» обращается к одной из самых серьезных проблем неравенства: доступности высшего образования. Неравенство в этой области является, в свою очередь, одной из причин, по которым США больше не является страной возможностей. Раньше в нашей стране большая часть населения имела оконченное образование в колледже, сегодня же по этому показателю мы находимся внизу рейтинга. Еще больше ужасает то, как образование закрепляет преимущества и их отсутствие: только 9 процентов американцев из беднейшей четверти населения, родившихся в районе 1980 года, окончили колледж.
Одна из причин – стоимость высшего образования в США. В других странах есть возможность получения бесплатного образования или большая финансовая поддержка от государства. Данная проблема остро стояла еще до кризиса 2008 года, но после него все стало только хуже. Когда доходы уменьшились, штаты стали урезать финансирование, и колледжи были вынуждены поднять цены за обучение. Перегруженные долгами за жилье американцы теперь стали брать кредиты и на образование, объем которых превысил триллион долларов. Средний студент завершает обучение с долгом приблизительно в $30 000. Макроэкономические последствия этой тенденции откликаются позднее – это влияет на возможность молодых людей приобрести автомобиль, дом или даже обзавестись семьей. Но микроэкономические последствия повсеместны – молодые люди испытывают стресс от того безвыходного положения, в котором они оказались: если они не получат высшее образование, то их перспективы будут безрадостны, а если они его получат, то к моменту выпуска будут иметь огромный долг.
В этом коротком эссе я не обращаюсь к очевидному вопросу: существует ли выход из этой ситуации, особенно в стране, в которой есть большие бюджетные ограничения? Здесь есть два решения. Гораздо менее богатые страны, чем США, решили, что доступное образование важнее, и они обеспечивают бесплатное или почти бесплатное университетское образование. Примером такого решения в США служит инициатива президента Обамы в 2015 году сделать двухгодичный колледж бесплатным для отдельных студентов. Это был один из основных вопросов на референдуме о независимости Шотландии в 2014 году: хотя Англия следует американской модели, заметно повышая цены на образование в течение последних 15 лет, в Шотландии предлагается бесплатное образование для молодых шотландцев. Другой подход существует в Австралии. Там правительство дает студентам деньги в долг под низкие проценты, а затем изымает деньги из их доходов. Люди с более высокими доходами выплачивают больше. Это не только помогает избежать сильного стресса, подобного тому, который возлагает на молодых людей система Соединенных Штатов с ее частными кредиторами, но также позволяет молодым людям избрать для себя профессию, которая будет отвечать их интересам и способностям. Они могут пойти в правительство или преподавание, не беспокоясь о своих долгах. Студенты, которые в будущем станут адвокатами, могут избрать для себя путь адвоката, отстаивающего государственные интересы, а не идти в корпоративное право. Преимущества для общества очевидны.
