Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
– Где Рамон? Ты его видела?
– Нет.
– Он здесь! – услышали они хриплый бас Хлопуши. – Я его держу! Плывите ко мне, у меня тут дерево!
Под рукой у него и впрямь бултыхалось чахлое деревце со сгнившими ветвями.
Лесана и Глеб подплыли к деревцу и уцепились за его ветви продрогшими пальцами.
– Гребем к берегу! – хрипло выдохнул Глеб.
И они стали грести. Вдалеке, на том берегу, виднелась прогнившая рыбацкая пристань. Слева от нее берег зарос рогозом, осокой и камышом. Справа – зарослями ивняка.
Когда до берега оставалось тридцать саженей и силы почти покинули беглецов, Хлопуша вдруг задрал голову и крикнул:
– Смотрите! Что это там?
Глеб и Лесана задрали головы. Лица у них были бледные и изможденные, губы побелели от усталости и холода.
– Птицы, – тихо проговорила Лесана.
– Они кружат над нами! – воскликнул Хлопуша. – Вы видите?
– Не нравится мне это, – заявил, выплюнув воду, Глеб. Он сжал побелевшими пальцами ствол дерева и добавил: – Давайте-ка побыстрее выберемся на берег.
И они вновь стали грести к берегу, на этот раз еще быстрее, чем прежде. Но вдруг одна из чаек устремилась вниз и, стремительно спикировав на копошащегося в воде Хлопушу, с размаху клюнула его в темя. Затем извернулась и снова взвилась в воздух.
– Леший потрох! – закричал Хлопуша, отплевывая воду, которую хватанул от неожиданности открытым ртом. – Эта чайка сошла с ума!
– Берегитесь! – вскрикнула Лесана.
Глеб едва успел отдернуть голову, и черный клюв чайки клюнул воздух прямо перед ним, а сильные птичьи крылья ударили его по лицу. Глеб молниеносным движением схватил чайку за шею и ударил ее головой об ствол дерева, а затем окунул в воду.
– Они охотятся на нас! – проревел, вытаращив глаза от изумления, Хлопуша. – Вон еще одна! Берегитесь!
На сей раз три чайки спикировали на беглецов, вцепились им в волосы и вороты и стали хлестать крыльями по лицам и клевать в затылки.
Глеб, прикрывая одной рукой глаза, сунул другую в воду и выхватил из-за пояса кинжал.
Лесана поступила так же. Когда она ударила чайку кинжалом, лицо ее уже было залито кровью. С полминуты Глеб и Лесана ловко орудовали сверкающими клинками. Когда с чайками было покончено, а их изрезанные кинжалами тельца качались на воде, Глеб крикнул:
– К берегу! Быстро!
И беглецы заработали руками и ногами, забыв про усталость. Чайки продолжали кружить над ними, выбирая момент для атаки. Секунда, другая – и новые птицы, теперь их было семь, спикировали вниз. Однако в тот момент, когда пернатые твари настигли беглецов, те уже почувствовали под ногами твердое дно.
Глеб, Лесана и Хлопуша резали птиц в клочья, орудуя кинжалами, как заправские мясники, но все новые и новые птицы пикировали им на головы, норовя выклевать глаза. Бьющие по лицам крылья застили им свет и дезориентировали их, а дно снова ушло из-под ног. Однако до берега оставалось всего три сажени, и беглецы не собирались сдаваться.
Наконец, продолжая отбиваться от обезумевших птиц, они выбрались на берег.
– К кустам… – прохрипел Глеб, чувствуя, что силы его на исходе.
Обезумевшие птицы преследовали их до самого леса.
Укрывшись за деревьями, все четверо рухнули на траву и стали хватать ртами воздух. Волосы их спутались и побагровели от крови, а лица были сплошь в кровоподтеках.
Рамон по-прежнему был в полуобморочном состоянии, но, слава богам, грудь его вздымалась от тяжелого дыхания, а губы что-то бормотали в полусне.
– Никогда такого не видел, – вытирая мокрым рукавом заляпанное кровью лицо, проговорил Хлопуша. – Случалось, что я ел птиц, но чтобы птицы решили полакомиться моими мозгами… – Он мотнул головой. – Такого не бывало.
– Это все проделки Довгуша, – сказала Лесана, немного отдышавшись. – Он не собирается сдаваться.
– Его власть кончается за пределами этого леса, – подал голос Хлопуша. – Если мы доберемся до большака, ему нас не взять.
– Значит, надо добраться до большака, – отчеканил Глеб.
– Все мои травы намокли, – пожаловалась Лесана. – Пока они не высохнут, я не смогу их использовать.
Глеб откинулся спиной на ствол березы, усмехнулся бледными губами и сказал:
– Мой меч стоит твоих чар.
– Только если ты его подымешь, – сипло проговорил кто-то.
Беглецы повернули головы и уставились на Рамона. Толмач сидел на траве с открытыми глазами, тощий, заросший волосами и бородой, с глубоко запавшими глазами.
– Рамон! – радостно воскликнул Хлопуша.
– Здравствуй, Хлопуша, – прошелестел толмач бледными губами. – Что-то ты похудел. В городе перевелись свиньи и куры?
Хлопуша хотел обнять друга, но вспомнил, что это может причинить Рамону боль, и остановился с растопыренными руками.
– Ты тоже сильно изменился, Глеб… – прошептал толмач. – Твои волосы стали совсем… белы.
Глеб улыбнулся.
– Ничего. Женщинам я буду нравиться и таким.
– А… оборотням?
– Ну, эти твари всегда были от меня без ума. Не думаю, что седые волосы их отпугнут.
Хлопуша засмеялся и легко прикоснулся к мокрому плечу Рамона.
– С возвращением, друг!
8
Костер горел так жарко, что одежда на беглецах почти высохла. Они сидели так близко от пламени, как только могли, рискуя опалить себе брови и волосы.
– А Довгуш-то и впрямь оказался колдуном, – проронил Хлопуша, вороша палкой пылающие головни.
Пламя вспыхнуло еще ярче, и Глеб вынужден был слегка отодвинуться, чтобы не обжечь лицо.
– Что, если он обманул нас и в другом? – мрачно предположила Лесана.
– О чем ты? – повернулся к ней Глеб.
– Что, если он не единственный волхв? Что, если таких, как он, много?
– Мы не смогли справиться и с одним, – угрюмо пробасил Хлопуша. – Представь, что они с нами сделают, если их будет хотя бы трое.
Глеб хмыкнул.
– Зато теперь мы знаем, что не все «видения», которые он насылает, – просто видения. Ты прав, Хлопуша, справиться с этим дьяволом будет непросто. Но… – Глеб зловеще усмехнулся. – Мне даже интересно, что этот клоун еще придумает.
– Скоро мы это узнаем, – хмуро пообещала Лесана.
Хлопуша посмотрел на закутанного в одеяло толмача и заботливо спросил:
– Как ты, Рамон?
– Бывало и лучше, – отозвался тот.
– Тебе не тяжело говорить? – осведомился Глеб.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
