Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
Мокриц опустил взгляд на кучку микрокольчуги. Это было настоящее сокровище. Легкая, прочная, удобная в носке, стоит целое состояние. И валяется тут на сырой траве. Мокриц уставился на гоблина.
– Все в твоем распоряжении, господин фон Липвиг. Трофеи – победителю, – бойко откликнулся Из Сумерек Темноты.
– Нет. Пусть они оставят себе, – Мокриц кивнул на щеботанских гоблинов.
– Им ни к чему, – ответил гоблин. – Забирай трофей, господин фон Липвиг. Авось пригодится.
Мокриц поглядел на останки гномьих бойцов и подумал: «Где же господин Шрик, когда он так нужен?» Эта мысль подтолкнула следующую: «Необходим надежный свидетель». Он попросил Из Сумерек Темноты послать в шато за маркизом или его подчиненными, и чтобы принесли иконограф, если у них есть.
– Нужно, чтобы люди узнали об этом.
Пришел маркиз, за которым, вытаращив глаза, подтянулись и слуги, осмотрел место преступления, повосклицал в ужасе и организовал съемку иконографий, после чего вернулся в шато, пообещав немедленно сообщить о новостях по семафору. Теперь можно было заняться соблюдением ритуалов.
Тела железнодорожников и павших в битве гоблинов были бережно, с особым почтением, сложены на дрезину. Несколько гоблинов скрылись из виду и вернулись с дикими цветами, которые возложили на тела. Такие незначительные детали переворачивали мир Мокрица с ног на голову: гоблины считали, что те, кто пал в бою, исполнили свой долг.
По окончании траурной церемонии гоблины стали поочередно браться за рукоятку, и дрезина, вместе с Мокрицем, их собратьями и скорбным грузом, медленно поехала в сторону границы, где они сделали остановку, чтобы отправить срочные клики. Мокриц договорился с пограничником, чтобы тела прикрыли и оставили в холоде, пока за ними кого-нибудь не пришлют.
Второй пограничник возмутился, что тела гоблинов оставили лежать вместе с теми, кого он назвал «нормальными людьми». Пришлось Мокрицу провести с ним разъяснительную беседу, в результате которой пограничник многое понял, разве что кровь пошла носом. Воспоминание о россыпи мелких косточек было слишком свежо в памяти Мокрица. И, возможно, внутри у него еще бурлило гоблинское зелье. Это был долгий день.
Покончив с делами, Мокриц окинул взглядом выстроившуюся за ним процессию гоблинов, а подняв голову, увидел у щеботанской заставы указатель, который приглашал всех желающих в славное заведение «У Толстой Мари».
Откуда хозяйка получила свое прозвище, сомневаться не приходилось, и, как это принято в придорожных заведениях, она расторопно подавала путешественникам горячую еду и варила приличный кофе, а больше от нее ничего и не требовалось. Ее клиентура и слыхом не слыхивала ни о каких гурмэ – им просто нужна была здоровая порция углеводов и жира. Однако и она настороженно отнеслась к обслуживанию гоблинов.
– Я могу потерять постоянных клиентов, если впущу этих.
И Мокрицу снова пришлось излагать простые жизненные истины, объясняя на пальцах, что если она откажется кормить гоблинов, то в скором будущем не сможет кормить вообще никого, как только он, Мокриц, поставит в известность лорда Витинари. Витинари был строг, а Толстая Мари жила на анк-морпоркской земле.
– Мы все равно сядем на улице, – подытожил Мокриц. – Они не любят закрытые помещения. Я плачу, ясно?
Должным образом приструненная, Толстая Мари навалила каждому гоблину порцию довольно невкусной рыбы с картошкой и гренками и изумилась тому, с какой скоростью они поглощали пищу, в особенности гренки. Что есть, то есть: гоблины не были привередливы.
Когда все наелись досыта, Мокриц устроил гоблинов в вагоне грузового состава, обслуживавшего стройку, который должен был доставить их прямиком к Гарри на участок, а сам отправился на поиски глиняной лошади, до сих пор послушно резвившейся на лугу, и поехал обратно в город.
Гарри Король и в лучшие времена нередко доходил до белого каления, но то состояние, в которое он пришел, услышав о бойне на станции, нельзя было описать иначе как извержение вулкана – одного из тех спящих вулканов, которые взрываются без предупреждения, и в безмятежное море с неба сыплется пепел и удивленные люди в тогах. Мокриц пытался успокоить Гарри, но это было все равно что накрывать гейзер бутылочной крышечкой – невозможно в принципе, особенно с таким гейзером, как Гарри Король. Потом извержение перешло в слезы, пузыристыми липкими рыданиями непробиваемого человека, который никогда бы не захотел, чтобы его видели в слезах.
Узнав, что Мокриц собственноручно избавился от части ответственных за кровопролитие гномов, он поуспокоился, но все равно продолжал капать соплями на очень дорогой галстук, не прекращая призывать божественную кару на оставшихся злодеев и предупреждая, что если боги не поторопятся, Гарри сделает это за них.
Мокриц вызвался сообщить новости семьям погибших, но Гарри твердо заявил, что возьмет это на себя. Он отправился с этим печальным поручением не медля, и Мокрицу оставалось только забрать Из Сумерек Темноты и ватагу щеботанских гоблинов, которые как раз успели добраться до участка и которых сейчас развлекали Билли Смальц и его бабуля.
Когда он добрался до дома на Лепешечной улице, дверь ему открыла сама Дора Гая. Мокрица всегда поражала ее выдержка, даже сейчас, когда она разглядывала разношерстную компанию щеботанских гоблинов, столпившихся у него за спиной.
– Как я рад тебя видеть, Шпилька, – сказал он. – Я не с пустыми руками. C букетом гоблинов, так сказать.
– Сколько их здесь, ты не в курсе? – поинтересовалась она.
– Две сотни или больше, – ответил Мокриц. – Я как-то не посчитал.
– Тогда пусть Из Сумерек Темноты отведет их в Башню Тумп, там в подвалах всем хватит места на ночлег.
– Ты не против?
– Конечно, нет. Мои лучшие гоблины разъехались в отпуска по Графствам. У нас нехватка рабочих рук. Какой ты у меня хозяйственный!
Не успел Мокриц проводить гоблинов, как анк-морпоркская Стража, образно выражаясь, схватила его за шиворот. Шиворотом у Мокрица служил очень дорогой воротничок, который, впрочем, изрядно потрепался после стычки с гномами.
На этот раз рука, схватившая Мокрица за шиворот, принадлежала капитану Ангве, которая предложила Мокрицу сопроводить ее до Псевдополис-Ярда голосом, не терпящим возражений.
Пригласив его в помещение для допросов, она с деловитой методичностью сняла с него показания насчет побоища. Она задавала наводящие вопросы, которые, впрочем, ничего не наводили, а только переводили стрелки на Мокрица.
– То есть ты обезвредил группу гномов-экстремистов при помощи неопределенного числа гоблинов, все верно? Ты так любишь гоблинов?
– Да, капитан, прямо как командор Ваймс, – парировал Мокриц. – А кстати, где сегодня господин Весельчак?
Это стоило того, чтобы увидеть оскал капитана – если внимательно присмотреться, можно было даже разглядеть контур ее клыков. Рисковый ход, но Мокрицу нужно было следить за своей репутацией, а поддразнивать Стражу он любил и отлично с этим справлялся. Слишком уж они были важные. А капитан Ангва, как ни старалась, в форме выглядела сногсшибательно, особенно когда злилась.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
