Мистер Хаукинс не прекращал своих поисков. Он постоянно переписывался с Зигером и Гамбургом, требуя новых поисков и расследований. Если не туземцы совершили убийство, может быть, следует подозревать еще кого-то рабочих фактории, матросов с других судов. Так постепенно мистер Хаукинс пришел к мысли о возможности искать виновных в экипаже «Джеймса Кука». Он тоже думал о Лэне Кэнноне, о Флиге Балте, но это были лишь предположения, которые он не мог подтвердить.
Однажды он почувствовал непреодолимое желание поехать в Порт-Артур, чтобы повидаться с Карлом и Питером Кип. Девятнадцатого марта, крайне удивленные неожиданным вызовом, братья предстали перед комендантом. Войдя в его кабинет, они увидели мистера Хаукинса. Первым движением Карла было броситься к нему, но Питер удержал его. Мистер Хаукинс тоже не двигался, и арестанты остались стоять молча и неподвижно, ожидая, когда с ними заговорят.
Мистер Скиртл стоял в стороне с бесстрастным видом, желая дать мистеру Хаукинсу полную свободу действий.
— Господа… — наконец начал судовладелец.
Для братьев это слово прозвучало как дружеская поддержка: в течение последнего года обращением к ним служили исключительно их каторжные номера.
— Господа Кип, я приехал в Порт-Артур, чтобы поговорить с вами о предмете, интересующем вас.
Братья затаили дыхание, ожидая услышать новости с Керавары. Увы, они ошиблись. Никаких доказательств их невиновности не было обнаружено. Мистер Хаукинс продолжал:
— Речь идет о вашем торговом доме в Гронингене. Я вошел в контакт с некоторыми торговцами, их мнение о вас весьма положительно.
— Мы не виновны! — воскликнул Карл Кип, не желая больше поддерживать светский тон беседы.
— Но, продолжал мистер Хаукинс, который тоже едва сдерживался, вы ведь не имели возможности привести ваши дела в порядок. Ваше отсутствие не пошло им на пользу. И я взялся за это…
— Мистер Хаукинс, как благодарить вас, это еще одно доброе дело, которое прибавилось к стольким другим! — воскликнул Питер.
— Я должен сказать вам, что товары были проданы за хорошую цену. Все закончилось в вашу пользу.
На лице Питера отразилось удовлетворение, ибо даже в ужасной жизни каторжника он не переставал думать о том, что банкротство их торгового дома бросит тень на честное имя отца! И вот мистер Хаукинс сообщал им, что все счета оплачены и их интересы соблюдены. И тут снова заговорил Карл Кип:
— Мистер Хаукинс, мы даже не знаем, как благодарить вас! Но не мы виновны в том, что дела были запущены. И мы не виновны в преступлении, за которое осуждены! Мы не убийцы капитана Джибсона!
И как когда-то перед судьями, братья взялись за руки и призвали небо в свидетели.
Мистер Скиртл пристально смотрел на них и не мог не чувствовать уважения к обоим. И тогда мистер Хаукинс, оставив свой тон делового человека, воскликнул:
— Нет! Я никогда не верил в виновность братьев Кип! И не поверю, но, к несчастью, никаких доказательств пока нет. След убийц напрасно искали среди туземцев! Но никто не теряет надежды на то, что удастся добиться пересмотра дела.
Пересмотр! Это слово впервые было произнесено при двух осужденных, которые уже не надеялись его услышать… Смогут ли новые судьи найти новые доказательства?
Они рассказали мистеру Хаукинсу о своих предположениях. Да! Капитан Джибсон был убит кинжалом, взятым в их комнате. Но они не находили его на затонувшем судне и, выходит, не могли принести его на борт «Джеймса Кука». Если Джим видел кинжал в их каюте, значит, туда его принес кто-то другой, тот же, кто положил в их сундук деньги. Этот другой и был убийцей капитана Джибсона!
Теперь все подозрения падали на кого-то из матросов брига. Только один из них мог найти кинжал на «Вильгельмине», один из тех, кто был вместе с ними на затонувшем судне.
— Был ли там Флиг Балт? — воскликнул Хаукинс.
— Нет, ответил Питер, — память мне не изменяет, он оставался на бриге.
— Да, пожалуй, — вспоминал судовладелец, он не покидал судно…
— А кто же был с нами в лодке?.. — вновь спросил Карл. — Может быть, Лэн Кэннон?
— Лэн Кэннон, кажется, нес вахту, — неуверенно ответил Хаукинс. — Итак, в лодке гребли Хоббс и Виклей…
— Но эти двое вне подозрений.
— Да, — подтвердил Хаукинс, — но кто же третий? Третьим был Вэн Мод!
Глава Х Фении[151]
В 1867 году была создана тайная организация «Ирландское революционное братство». Ее члены, ирландские революционеры — фении, поставили перед собой цель освободить Ирландию от гнета Великобритании.
Еще два века тому назад католики Зеленого острова, как называют Ирландию, подверглись преследованиям. Тогда солдаты Кромвеля хотели навязать ирландскому народу свои реформы. Ирландцы, оставаясь верными своей религии и политическим убеждениям, начали сопротивление. Прошли годы, положение ирландцев не улучшилось, грубый нажим Англии чувствовался все сильнее. В конце ХVIII века, в 1798 году, разразилось восстание, которое было подавлено. Это привело к роспуску ирландского парламента, защищавшего принципы независимости Ирландии. Но в 1829 году появился ее новый защитник, имя которого быстро облетело весь мир. О'Коннел заседал в палате общин.[152]Там раздался его голос против английской жестокости, голос в поддержку пяти миллионов католиков, составлявших три пятых населения Ирландии.
О'Коннел умер в 1847 году, так и не закончив начатого дела. Через двадцать лет после его кончины Соединенное Королевство вновь оказалось под угрозой восстания, и на сей раз не в Ирландии, а в самой Англии, в Манчестере. Над городом взвилось знамя фениев. Это восстание, как и первое, было подавлено, и столь же жестоко. Его вождей Аллена, Келли, Дири, Ласкина, Горльда — схватили; первых трех приговорили к смертной казни. Тогда же были арестованы и еще два лидера сопротивления — Барке и Кэзи. Их заключили в тюрьму Клеркенуэл. Однако соратники не покинули их. Стремясь освободить товарищей, они взорвали тюремные стены. Во время взрыва пострадало около сорока человек, были убитые и раненые.
Барке бежать не удалось, его приговорили к пятнадцати годам каторжных работ. Семеро фениев были арестованы: Уильям и Тимоти Десмонд, Инглиш, О'Киффи, Майкл Барет и одна женщина — Анна Джастис. На суде их защищал знаменитый Брайт, который перед тем отстаивал в парламенте права Ирландии. Однако усилия адвоката пропали даром. В апреле 1868 года смертный приговор был вынесен двадцатилетнему Майклу Барету.
