Книга Банда отпетых дизайнеров - Елена Логунова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Вертя над очередной «Великой Китайской Стеной» свой древесно-косметический перископ, я случайно направила отраженный зеркальцем солнечный луч в лицо человеку, которого поначалу приняла за мешок с цементом, потому что одет он был в какие-то тусклые серые тряпки и неподвижно сидел на корточках вблизи чадящего костерка.
– Черт! – тихо выругалась я, услышав удивленный вскрик, и поспешила отбежать от забора.
Успела отойти на середину улицы, когда за спиной загрохотало железо калитки: малый, которого лягнул в глаз мой воинственный солнечный зайчик, решил проявить любопытство.
Спрятаться было негде. Улица, с двух сторон ограниченная высокими заборами и похожая на пересохшую водосточную канаву в крутых бетонных берегах, была пуста, единственное подходящее укрытие – наша с Броничем «Тойота» – осталось далеко позади, за углом самого первого из буржуйских бастионов. Я вовремя вспомнила, что лучшая защита – это нападение, и развернулась, чтобы встретить преследователя лицом к лицу.
Времени, чтобы перед возможной схваткой взглянуть на себя в зеркальце и убедиться, что я нахожусь во всеоружии своей красоты, не было. Да и зеркальце в данный момент являлось важнейшей составной частью перископа, увидеть в нем саму себя мне было бы затруднительно, а ломать полезный прибор не хотелось – я еще не осмотрела и половины свиноямских дворцовых парков и площадей. В общем, я не узнала, что одна щека у меня испачкана кирпичной пылью, а другая свежей побелкой, нос в саже, на лбу лаковое пятно древесной смолы, а в волосах дыбом стоят сухие сосновые иголки. Думая, что я хороша, как всегда, я одарила поспешающего за мной парня роскошной улыбкой и скрестила руки под грудью, приподнимая бюст. Эта часть тела у меня и без того выдающаяся, но ведь никогда не помешает немного преувеличить свои достоинства в глазах других людей. Особенно если эти люди носят штаны и личное оружие.
Этот парень нес палку. На ходу он держал ее высоко поднятой, но я обернулась – со скрещенными руками, как победоносный Наполеон в женском варианте, – и угрожающе воздетый обломок плинтуса опустился.
– Здравствуйте! Вы местный? – приветливо, но без малейшего подобострастия спросила я сильно загорелого брюнета в мешковатых одеждах. – Вы-то мне и нужны!
Парень молчал и таращился. Я самодовольно подумала, что моя красота потрясла этого типа вплоть до временного онемения, и тут же решила, что использую его как источник информации. Если, конечно, бедняге удастся вновь обрести дар речи.
– Меня Инна зовут, а вас? – спросила я, но вновь не дождалась ответа и почувствовала себя общительным Робинзоном, безуспешно пытающимся вступить в контакт с нелюдимым Пятницей.
«Дай ему что-нибудь! – нетерпеливо посоветовал мой внутренний голос. – Бусики, зеркальце, ленточку, конфетку – аборигены обожают подарки!»
Бусиков и ленточек у меня при себе не имелось, зеркальце, как уже говорилось, могло еще пригодиться мне самой, а вот конфетки в кармане были – мятные, освежающие, вполне подходящее угощение в адскую жару. Я сунула руку в тесный карман льняных штанишек и, вытягивая из него «Холодок», уронила на землю служебное удостоверение.
Это произвело на Пятницу неожиданно сильное впечатление. Взглянув на шлепнувшиеся к его ногам красные «корочки», он горестно охнул, широким жестом отбросил в сторону свою дубинку, попятился, потом повернулся и пустился бежать от меня к своему забору, оглядываясь так часто, что мне показалось – он промахнется мимо открытой калитки и с разбегу впечатается в стену, как морская звезда. Нет, не промахнулся! Ворвался во двор, захлопнул за собой калитку, и я снова осталась под палящим солнцем одна-одинешенька, как аравийская пальма в одноименной пустыне.
«Чего это он? – приятно удивился мой внутренний голос».
– По-моему, он испугался моего удостоверения, – задумчиво сказала я.
«Еще бы! В закрытом виде оно похоже на милицейское!» – хихикнул жизнерадостный внутренний.
Я кивнула. Нам с Денисом как-то уже случалось перепутать свои краснокожие документы. Мне-то ничего, а капитана Кулебякина незнакомый бдительный дежурный по рекламному удостоверению с женской фотографией на работу в ГУВД не пускал!
«А с чего бы этому типу бояться милиции? – вернул меня к действительности внутренний голос. – Может, у него рыльце в пушку?»
Я не успела рассмотреть, была ли на темной физиономии пугливого аборигена какая-нибудь растительность, но замечание внутреннего показалось мне дельным. Если парень бежит от правоохранительных органов – значит, у него совесть нечиста. А криминальные личности, как известно, имеют обыкновение группироваться и сбиваться в банды. То есть там, где один преступник, могут и другие обнаружиться! Мне немедленно захотелось осмотреть подозрительный объект со всей возможной тщательностью.
«Одной тебе не справиться! – заявил внутренний. – Вызывай подкрепление!»
Я достала телефон и позвонила Зяме, не особенно надеясь, что он отзовется. Когда братец чем-то занят, он частенько отключает мобильник. А уж если он занят не чем-то, а любовью, то отрубает телефон в обязательном порядке.
Против ожидания, Зяма ответил без промедления.
– Эй, там, в засадном полку! Чем занимаетесь? – спросила я.
– Не поверишь! Играем в буриме! – хмыкнул братец. И тут же пожаловался: – Я никак не могу подобрать рифму к слову «Шахерезада»!
– Это Трошкина тебе такое задание дала? – засмеялась я. – Вот хитрюга, хочет на чужом горбу в рай въехать!
– Нет, в рай она не захотела! – томно, с прозрачным намеком посетовал Зяма.
Слышно было, как протестующе залопотала Алка.
– Короче, поэты-песенники, дуйте сюда! – скомандовала я. – Я нашла очень подозрительный дом, надо бы заняться им вплотную.
На генеральном плане застройки города названия Свинячьи Ямы не было вовсе. По проекту на месте природного курорта мелких парнокопытных вырастал ВИП-поселок, красиво и романтично поименованный «Новый Рай». Отцы города, из коих не один собирался перебраться в данные райские кущи в ближнем пригороде еще при жизни, воображали, что на зыбкой грязевой почве возникнет тихое, мирное, в высшей степени комфортное поселение – оазис в пустыне, современный аналог библейского Эдема. Новый свиноямский рай действительно был местечком уединенным, но на этом его сходство с благодатным островом в штормящем море, увы, не заканчивалось. Подобно многим другим более или менее благодатным морским островам вроде Крита, Тортуги или Соловков, Новый Рай жил неспокойно, в условиях религиозной, политической и национальной розни. В отсутствие настоящих хозяев в особняках заправляли временщики, разбившиеся на враждующие кланы.
Самым большим и шумным был клан турецких рабочих строительных специальностей. Турецкоподданные строили «под ключ» многоэтажные особняки с балкончиками, арками и внутренними двориками в мавританском стиле, а между делом активно и назойливо заигрывали с украинскими девчатами. Те небольшой, но хорошо организованной группой из четырех бой-баб и одного вечно пьяного мужика-бригадира штукатурили и малярили в домах европейского образца. Бригадир Петро был похож на Тараса Бульбу и имел такой же, как у гоголевского героя, взрывной характер. Природную вспыльчивость он из соображений общественной безопасности самоотверженно заливал самогоном, который производил лично, отдавая этому занятию большую часть своего времени и львиную долю общего продовольственного запаса. Сахара и фруктов украинская бригада не едала. Тоскуя по сладкому, боевая четверка малярш-штукатурш совершала ночные набеги на колхозную бахчу. Сторож винил в пропаже арбузов и дынь сладострастных жителей субтропиков, грозил туркам берданкой и обещал при случае «извести басурман под корень». Те пренебрежительно называли сторожа нехорошими словами, а дивчин без разбору звали Наташами. Украинки, среди которых ни одной Натальи не было, обижались, называли турок черномазыми и заигрывания их высокомерно игнорировали, предпочитая тесно общаться со строителями-молдаванами. Те хотя и были ненамного белее турок, но имели общее с украинками светлое прошлое, так как происходили из некогда братской советской республики. Веселые молдаване после трудового дня ходили с дивчинами в степь, пили там дешевое красное вино и ломали колхозную кукурузу, к которой питали непреодолимую слабость на генетическом уровне. Сторож кукурузного поля, обнаруживая потравы, злобился и предлагал сторожу бахчи заключить альянс, чтобы с табельными берданками наперевес извести под корень не только басурман, но вообще всех смуглых брюнетов, разговаривающих по-русски с акцентом. Помимо турок и молдаван, под это определение попадали также нелегальные таджики, занятые в поселке на земляных работах, и обрусевшие корейцы, чьи частнособственные огороды вклинивались в угодья колхоза. Таджики ни с кем не конфликтовали и не объединялись, старались вообще лишний раз не высовываться за ворота, а корейцы на деловой почве активно дружили с украинками, которые покупали у них арбузы, когда их не удавалось умыкнуть с колхозной бахчи, и с русскими парнями Геной и Вовой, снабжающими их свежей собачатиной. Сердобольные украинские дивчины гнусных собачников ненавидели, о чем сообщали во всеуслышание в выражениях, далеких от парламентских. Гена и Вова в ответ хамили, посылая хохлушек по такому адресу, где их давно и нетерпеливо ждали сексуально озабоченные турки. Военно-политическая ситуация на райском острове была напряженной, вооруженный нейтралитет в любой момент мог превратиться в прямое столкновение.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Банда отпетых дизайнеров - Елена Логунова», после закрытия браузера.
