Как чужие люди… Знает ли он, что произошло тогда, в Нью-Йорке… Нет, нельзя оглядываться назад. Мама сказала: «Джин неправильно все поняла! Клянусь, она неправильно поняла!»
Девушка взяла отца под руку.
– Ты заслужил право быть счастливым. И я с радостью сказала бы Констанс то же самое.
– Спасибо. Кстати, а как у тебя дела с Гарви Бруком?
– Эта глава дописана. В ночь наводнения я поняла, что люблю его недостаточно сильно, чтобы выйти за него замуж.
– Она приехала? – послышался тихий голос с порога.
Когда девушка обернулась, Салли-Мэй Уинн воскликнула:
– Это она! – и вбежала в библиотеку вместе со своими сеттерами.
Ее коричневый берет, пальто и ботинки были припорошены снегом. Она протянула Джин маленькую коробочку с красной лентой.
– Это мне?
– Открой.
Джин быстро сняла яркую обертку и открыла коробочку. На белой атласной подушечке лежала блестящая серебряная брошка. Крошечный светильник. На нем было единственное слово: «Храбрость». На открытке неуклюжим детским почерком было написано: «Мудрые девы имеют честь сообщить Вам, что Вы были единогласно избраны на замещение вакансии в нашем обществе».
На растерянную и смущенную Джин внимательно, выжидающе, сквозь толстые линзы смотрели не по-детски серьезные глаза Салли-Мэй.
– Но… почему? – пробормотала девушка.
– Видишь, что написано на этом светильнике? «Храбрость». Это был светильник Фло. Она уехала. Наверно, навсегда. – Салли-Мэй судорожно сглотнула. – «МД» избрали тебя на ее место потому, что ты спасла дядю Криса во время наводнения.
– Я его спасла?
– Ты зазвонила в колокола. Он сказал, что готов был сдаться, ослабел и начал идти ко дну, но вдруг колокольный звон вдохнул в него мужество и дал силы. Зачем задавать вопросы? Ты разве не рада, что тебя выбрали?
Джин прикрепила блестящий серебряный светильник к своему бархатному платью аметистового цвета.
– Я рада, Салли-Мэй. Очень рада! Я сделаю все, чтобы не обмануть оказанное доверие.
– Ну и хорошо, – кивнула девочка.
Сеттеры помчались к двери, свесив языки и изо всех сил размахивая хвостами, и подождали, пока их хозяйка переступит порог. Тут Салли-Мэй остановилась и пожаловалась:
– Мне ужасно не нравится, что ты помолвлена с этим глупым Гарви Бруком. Я подумала, что участие в делах «МД» превратит тебя в почти достойную невесту для дяди Криса. Пошли, ребята!
В холле хлопнула входная дверь, и Джин посмотрела на отца:
– Почти достойную? Я ведь ему совсем не пара, Хьюи. Наверно, он это уже понял. Я… не получала от него никаких вестей с тех пор, как уехала…
– Ты была помолвлена с Гарви Бруком, так ведь? Когда мы нашли тебя на колокольне, ты оттолкнула Кристофера.
– Да… я… А правда, что графиня отказалась от своей безумной идеи сделать из него оперного певца?
– Надеюсь, что это так. С той ночи она ни разу об этом не упоминала. – Хью Рэндолф заговорил веселее: – Давай забудем о проблемах, Джин. Сегодня у нас очередной званый вечер. Ты поможешь графине развлекать певцов и гостей, хорошо?
– Но я не смогу быть веселой, Хьюи, ведь мама…
Отец положил руки на плечи дочери и серьезно посмотрел в ее печальные глаза:
– Не позволяй своему горю омрачать жизнь других. Твоя бабушка стареет. Она скучала по тебе. Нынче Рождество, Джин. Пусть оно станет самым счастливым из всех, которые мы праздновали. – Он отпустил ее и предложил: – Давай прогуляемся в музыкальный зал через сад. Я хочу, чтобы ты посмотрела на город в огнях. Вернусь через минуту.
Когда отец вышел, Джин прикоснулась к блестящему светильнику, приколотому к платью. Теперь она – Мудрая дева! Да только никакой мудрости у нее нет. Она сама виновата во всех своих бедах. Скажет ли Кристофер Уинн когда-нибудь вновь, что любит ее?.. Впрочем, это мило со стороны Салли-Мэй. Что бы ей такое подарить? Взгляд Джин задержался на полке с книгами, с редкими изданиями. Она подкатила стремянку к шкафу и взобралась на нее. «Путь пилигрима!» Как раз то, что надо Салли-Мэй на этом этапе жизни… Шаги… Отец уже вернулся? Она бросила через плечо:
– Подожди минутку, Хьюи! Я выбираю подарок для Салли-Мэй.
– А я уже выбрал, – прозвучал голос у нее за спиной.
Рискуя свалиться вниз головой, Джин обернулась. Кристофер Уинн?!
Неужели это тот самый мужчина, которого она недавно видела в черной сутане? Тогда он казался ей почти… почти божественным существом. Теперь же, в сером костюме, он выглядел таким земным, таким… человечным, что это тревожно удивляло. В его глазах, глядевших на Джин снизу вверх, светилось веселье. В комнате воцарилась жутковатая тишина. Кристофер, стоявший у камина, смотрел на девушку до бестактности внимательно. Надо что-то сказать. Но что?
– Вы спуститесь или мне подняться к вам? – осведомился Кристофер.
Прижав к себе книгу, Джин спустилась на одну ступеньку.
– Не надо! Ступеньки… не слишком крепкие.
– Вы что, боитесь меня? А ну, соберитесь с духом! – сымитировал он интонацию Салли-Мэй и шагнул к стремянке. – Спускаетесь или нет?
Джин решительно поборола мучительное желание броситься в его объятия.
– К чему спешить? – Она отчаянно старалась, чтобы голос звучал с беспечным безразличием. – Меня не было в Гарстоне несколько недель, а вы мне даже не написали.
Вместо ответа, Уинн взял ее за талию, легко, словно пушинку, снял со стремянки и поставил на ноги. Отобрав и положив книгу на стол, обнял девушку за плечи и напомнил:
– Вести игру надо честно… дорогая. Вы были помолвлены с Гарви Бруком, не так ли? – Он взял ее за руку и взглянул на тонкие пальцы. – Где же кольцо? Вы его вернули?
Джин кивнула, не поднимая глаз.
– Я знал, что вы разорвете помолвку, когда хорошенько все обдумаете, и не хотел вам мешать. Я сгорал от желания вас увидеть, броситься к вам со всех ног, но… – он сжал ее пальцы, – я нужен был здесь. – И нежно добавил: – Вы соскучились по мне? Не отводите взгляд, позвольте мне посмотреть вам в глаза…
Телефон на столе яростно зазвонил. Джин, словно очнувшись от чар, схватила трубку:
– «Хилл-Топ»!
Она услышала возбужденное хихиканье Фанчон Фаррелл:
– Джин! Ты это серьезно?
Покосившись на Кристофера Уинна, девушка поднесла трубку ближе к губам и тихо сказала:
– Я всегда возвращаю долги. Увидимся позже, Фанчон.
Когда она повесила трубку, Кристофер осведомился:
– Значит, вы потеряли свой родстер?
– Да… Я заключила дурацкое пари с Фанчон… Поспорила, что…
– Что никогда не придете в церковь из-за мужчины? Мне все известно об этом пари. Но Фанчон не могла выиграть ваш родстер. Ведь вы не из-за меня пришли сегодня в церковь? Правда?
