— Не понимаю, о чем ты говоришь! — холодно сказала она. — Тебе лучше уйти, очередь начала продвигаться — наконец-то!
— А, ну раз ты так хочешь, хорошо, поженимся в Австралии. — Он встал рядом с ней и стал медленно двигаться вперед вместе с очередью.
Синди уставилась на него, разинув рот:
— Что?
— Хочешь, чтобы наша свадьба состоялась в Австралии?
— Нет! Я не…
— Вот и отлично, я тоже не хочу. — Он взял ее за руку и начал осторожно лавировать сквозь толпу к выходу.
На середине пути Синди удалось собраться с мыслями. Она отдернула руку.
— Да что ты делаешь, Стюарт!
Теперь остальные пассажиры начали обращать на них внимание и с интересом наблюдали за этой сценой.
— Нам еще надо устроить свадьбу.
— Какую свадьбу?
— Нашу.
Синди покачнулась.
— Нашу?
— Ну, ты ведь выйдешь за меня замуж, да? Самолет может улететь без одного пассажира, а вот свадьба не может состояться без невесты.
— Н-но…
— Никаких «но», сейчас не время. — Он опять взял ее за руку.
— Нет уж, погоди минуточку! — Синди снова попыталась высвободиться, но на этот раз он ее не отпустил. — Я не выйду за тебя, если… — начала она громко, но вдруг осеклась. — У меня багаж в этом самолете! — завопила она.
— Нет, его там нет.
— Что?!
— То, что слышала. Я его уже забрал.
— Да как ты… — Она не смогла докончить фразу, потому что Стюарт притянул ее к себе за руку и поцеловал прямо на глазах у улыбающихся пассажиров.
— Да, дорогая, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, — усмехнулся он, глядя в ее ошеломленное лицо, — но оставь эти нежности на потом, когда мы выйдем отсюда и останемся наедине.
— Ах-х-х ты!.. — Синди вырвала у него свою руку, глаза ее сверкали гневом. Она бросила анкету, которую все еще сжимала в кулаке, прямо ему в лицо. — Я никуда с тобой не поеду! Я не собираюсь выходить за тебя замуж, это уж точно! — Ей уже было все равно, что ее услышат посторонние. — Ты бесчестный, жестокий, высокомерный, угрюмый, равнодушный, неуравновешенный и…
— И ты меня любишь…
— Нисколечко!
— И я тебя люблю…
— Я… я…
— И мы с тобой поженимся.
Плечи Синди поникли. Ну зачем он так?.. Она устала, измучилась, ей хотелось плакать. Она почувствовала, как он обнял ее, но на этот раз не стала его отталкивать и замерла — опустошенная, беспомощная. У нее больше не было сил сопротивляться.
— Зачем ты это сделал? — устало спросила девушка, когда они сидели в его машине, на автомобильной стоянке аэропорта, вдвоем.
— Ну, я должен был это сделать, я не мог позволить тебе улететь, я хочу, чтобы ты осталась со мной.
— И все эти легкомысленные шутки — только для того, чтобы отучить меня «убегать» от жизненных трудностей?
— Нет! Я решил, что пора уже мне самому перестать «убегать» от того очевидного факта, что я люблю тебя. Это правда — я бессердечный, подлец и все такое, но уж никак не равнодушный. Я совсем не равнодушен к тебе.
— Ах, так вот почему последние три недели ты не показывался мне на глаза — потому что совсем не равнодушен, да? — выпалила Синди. Она решила, что раз он перечеркнул все ее планы, так легко ему это с рук не сойдет. Он всегда был уверен в ней с первой минуты! Нет уж, теперь она заставит его немного поволноваться.
— Ты с самого начала была мне небезразлична, но я не хотел это признавать…
— До сих пор?
— До сих пор.
— Но теперь решил признать, потому что тебя это устраивает. Ловко! — Она холодно взглянула на него. — Только, к сожалению, я решила лететь в Австралию, потому что меня это устраивает!
Он сразу потерял всю свою самоуверенность и заговорил пристыженно и грустно. В глазах его, которые Синди видела в серебристом вечернем свете, падавшем в окна машины, появился страх.
— Прости меня. Я знаю, что доставил тебе много неприятностей…
— Я никогда не считала это неприятностями, так что можешь забыть.
— Синди!
От его жалобного, обиженного голоса сердце у нее в груди перевернулось, и она сразу же возненавидела себя за то, что заставляет его так перед собой унижаться. Унижение не для таких мужчин, как Стюарт. Он молчал и сидел насупившись, сосредоточенно глядя прямо перед собой в ветровое стекло.
— Я люблю тебя, Синди, — проговорил он тихо.
— Я тебе не верю.
Не слишком ли она далеко заходит? Она что, хочет посмотреть, до какого унижения он может дойти ради нее? Или проверяет, насколько сильна ее власть над ним?
— Может быть, это тебя убедит! — прорычал вдруг Стюарт зло и яростно.
В следующую секунду он грубо обнял ее, их губы слились в поцелуе — долгом, страстном, уничтожившем его гнев, — в том самом поцелуе, о котором она столько мечтала, которого так давно ждала. Под своей ладонью она чувствовала тяжелое биение его сердца и все поняла. Она заставила себя остаться равнодушной, не отвечать на его страсть, и ждала, когда он поднимет голову.
Наконец Стюарт хрипло спросил:
— Синди, ну что я должен сделать? Встать перед тобой на колени, умолять тебя поверить в мою любовь?
— А ты это сделаешь, если я попрошу?
Некоторое время он смотрел на нее с непроницаемым лицом. Затем улыбнулся — обаятельной, уверенной улыбкой.
— Нет, мне кажется, в этом нет необходимости. Ты выйдешь за меня замуж, и все, поняла? Я тебя не прошу, а приказываю. А сейчас ты должна сказать мне те самые три заветных слова.
Синди молча помотала головой. Стюарт смотрел на нее тем взглядом, который неизменно порождал в ее душе смесь страха и счастья — только на этот раз ей не надо было скрывать это и принимать равнодушный вид.
— Значит, нам придется провести всю ночь па стоянке аэропорта, — нежно сказал он, прижимаясь губами к ее щеке, запустив пальцы в ее волосы. Шпильки посыпались одна за другой на сиденье, волосы густой волной упали на плечи. — И тогда тебе придется выйти за меня замуж, хочешь ты этого или нет.
Ее пронизала дрожь.
— Это шантаж!
— Тебе нужно сделать только одно — сказать всего лишь три слова, и тогда, быть может, я отвезу тебя домой.
— Это тоже шантаж!
Стюарт пожал плечами и крепко прижал девушку к себе.
— Называй как хочешь, — шепнул он, обдавая горячим дыханием ее губы.
