– М-да, чувствую, сегодня кто-то повеселится, – непонятно к чему ляпнула Ника.
– Надеюсь, весело будет всем, – с холодной улыбкой заметила я.
Ника посмотрела на меня фирменным взглядом Пэрис Хилтон и с наглым видом взяла со стола маленькую бутылочку Martini Asti.
– Это, по-моему, для гостей, – пришлось напомнить мне.
– Что, побежишь жаловаться? – с омерзительной ухмылкой поинтересовалась она, делая глоток.
Я лишь усмехнулась:
– Нет, не побегу. Я же не ты. Ладно, здесь все в порядке. Ждите гостей, а я пока проверю место, где мы будем снимать победителей.
Уже выходя, я услышала, как мне вслед донеслось:
– Деловая наша! Кем эта пигалица себя возомнила?
– Не волнуйся, мы ее как-нибудь сольем, я уверена.
Ну что же, девушки, удачи!
Вскоре пространство дворца стало напоминать гудящий улей. Знаменитости, представители прессы и просто профессиональные тусовщики вальяжно кружили по всей территории, угощаясь спиртными напитками, позируя фотографам и отвечая на вопросы телекорреспондентов.
Я стояла на своем посту, встречая наших номинантов и предлагая им сфотографироваться. Ника с Алисой с подобострастным видом лебезили перед каждым вновь прибывшим претендентом на звание самого стильного и красивого. Глядя на их поведение, я ощутила легкий приступ тошноты.
– Привет, Александра! – передо мной внезапно возникла Алина Герасимова.
– Привет! – вежливо отозвалась я, настороженно посмотрев на актрису.
Выглядела она совсем неплохо. Легкая струящаяся юбка серого цвета чуть ниже колен, облегающий серебристый топ на бретельках, массивное украшение на шее, изящные черные туфли на шпильке. Волосы слегка приподняты сзади, макияж выше всяких похвал.
– Меня накрасила Кейт, – сообщила она, заметив мой внимательный взгляд, устремленный на ее лицо.
– Здорово получилось!
– Да, она великолепный визажист, только я ей не доверяю.
Интересно, с чего вдруг Алина со мной разоткровенничалась?
– Понимаю, – тем не менее ответила я.
– Извини, что пожаловалась тогда твоему редактору.
– Ничего, у тебя было на это полное право.
Разговор все больше удивлял меня. Почему Герасимова так мила со мной? Возможно, за неделю моей полной изоляции от общества она снова умудрилась прибрать к рукам Макса?
– Ну как у тебя с Максом? – словно прочитав мои мысли, поинтересовалась Алина.
– Честно говоря, я попросила его оставить меня на неделю в покое, было слишком много работы.
– Ну ты даешь! Он тебе этого не простит! – засмеялась она.
– Это его дело.
– А ты молодец, – Алина пристально посмотрела мне в глаза.
– Не сфотографируешься для нас? – сменив тему, спросила я.
– С удовольствием!
Лишь только я закончила с Алиной, появился Макс собственной персоной. Он как всегда излучал неземное обаяние и выглядел сексуально-небрежно. На VIP-зоне собралось уже достаточно много гостей, и на виду у всех он поцеловал меня в губы излишне откровенно и чувственно.
– Привет, моя куколка! – Его рука удобно расположилась чуть ниже моей талии.
– Здравствуй. – Я слегка сконфузилась, поведение Макса было неприличным. Ведь я на работе!
– Отлично выглядишь. – Он прижал меня к себе и запустил пальцы в распущенные волосы.
– Пожалуйста, давай будем вести себя более сдержанно, ты же не хочешь, чтобы меня уволили? – тихо сказала я.
– Да я мечтаю о том, чтобы тебя уволили! – громко заявил Макс– Твоя работа меня достала, я всерьез подумываю о том, чтобы придушить вашего главного редактора.
– Что ты несешь? Замолчи и отпусти меня! Тебе надо сфотографироваться – пойдем!
– Опять фотографироваться. Как же мне это надоело…
Ну почему он ведет себя как маленький капризный ребенок? Зачем он портит этот вечер, к которому я так старательно готовилась?
– Пожалуйста, не капризничай, – умоляюще проговорила я.
– Давай сначала выпьем мартини, – предложил Макс, падая на диван и увлекая меня за собой.
– Бога ради, что ты делаешь? Я отвечаю за все, что здесь происходит! Мне нужно снимать номинантов! – Ника следила за нами пристально, словно коршун. – Сейчас кто-нибудь расскажет Алексею, что я сижу на диване и пью, тогда проблем не оберешься!
– Да фиг с ним! Ты вкалывала всю неделю – расслабься!
– Я не могу позволить себе этого сейчас. – Меня начала охватывать паника вперемежку с яростью.
– Ты не можешь, но кто помешает расслабиться мне? Я сюда не работать пришел. Хочу – фотографируюсь, хочу – пью мартини.
Стало совершенно очевидно, что Макс издевается. Он просто мстит мне таким образом за то, что я не уделяла ему достаточно внимания тогда, когда он того желал. И ему абсолютно плевать, что из-за него у меня могут случиться неприятности на работе, которой я очень дорожу. В бешенстве я вскочила с дивана:
– Прекрати вести себя как свинья! Вставай сейчас же и иди фотографироваться!
Черт! Я сказала это слишком громко. Ника стрелой вылетела из помещения. Все присутствующие с любопытством уставились на нас.
– Следи за тоном, – высокомерно бросил Макс. – Кажется, я номинируюсь на премию, а ты всего лишь редактор журнала, так что давай повежливее с VIP-персонами. Помни, кто ты, а кто я! Подай лучше еще коктейль, вон тот красненький.
Ну знаете ли, всему есть предел! Он специально провоцирует меня. Не просто провоцирует – унижает!
Не соображая, что делаю, отдавшись на волю захлестнувших меня эмоций, я с размаху влепила Максу звонкую пощечину. В этот момент, сопровождаемый Никой, появился Алексей Соколов. Макс сидел в шоке, прижимая руку к щеке. Все остальные напряженно замерли.
Главный редактор устремил на меня пристальный взгляд. Казалось, он смотрел целую вечность, в течение которой я горела в адском огне.
– Ты уволена, – наконец произнес он. – Немедленно покинь это место.
Вот так заканчиваются взрослые сказки, думала я, подходя к своему дому. Моя продлилась чуть больше, чем полгода. Вспомнился тот пьянящий аромат свободы, когда несколько месяцев назад я сбежала из клуба в идиотском костюме в стиле Мулен Руж. История повторялась, только на этот раз я была в дорогущем дизайнерском наряде и меня выгнали из журнала моей мечты. Надежды на то, что я попаду на работу в приличное издание после такого инцидента, равны нулю.
Мой парень оказался эгоистичным негодяем, начальнику не нужна сотрудница, от которой одни проблемы, сосед не хочет иметь со мной ничего общего. Я никому не нужна. Наворачивались слезы, но отчего-то поплакать не получалось.
