— Казна? — изумился тот. — Не помню, чтобы барон жаловался на нехватку золота.
— Конечно, не жаловался, — вздохнула Кассия. — Благородные люди не любят говорить о финансовых затруднениях.
Саймон нерешительно мялся на пороге. В богатых одеждах отец смотрелся неестественно. Как наряженный в платье медведь бродячего циркача.
— Зайди, — предложила Кас.
— А здесь… вполне уютно. — Саймон обвел захламленную комнату взглядом.
— Он говорит не о том, о чем хочет, — предупредила призрачная старуха, тоже осматривавшая новое жилище.
— Спроси меня, о чем хочешь. — Кассия приблизилась к большому пыльному окну.
Саймон вытер лоб рукавом, пододвинул к себе стул и сел. Кас подозревала, что отца мучает совесть, жалящая сотней диких пчел. Ведь он не поинтересовался судьбой дочери. Не поехал разыскивать ее по возвращении.
— Это из-за проклятия, да? — спросил он с опаской. — Из-за проклятия с тобой поступили так?
— Ты про раны? — с напускной беззаботностью уточнила та.
— Про них, — кивнул Саймон.
— Мое проклятие, как ты его называешь, — спасение Фальвика, — гордо объявила Кассия. — На деньги, что Жеро выручал от продажи самоцветов, покупалось будущее здешних мест. Если бы подлец не крал у Фальвика, город бы уже кипел жизнью.
— Постой, — перебил он. — Это не жестокие бандиты, а… Жеро?
— Не совсем.
Правда рвалась наружу, и она рассказала отцу о своих приключениях. Кассия гордилась своим жертвенным подвигом, своим вкладом в победу и возрождение Фальвика. Только Саймон отчего-то не проникся ее настроением. Отец мрачнел с каждой минутой и с каждым витком истории.
— Вот тебе и на, — крякнул Саймон. — Мне плел, что с тобой полный порядок, а Жеро просто нуждается в советах. Подумал я еще тогда: какие, в пень, советы? Что ты, малявочка, знаешь о фортификации? Как же я виноват!..
— Седрик не догадывался, — твердо отрезала Кас. — А я не плакалась.
— В любом случае, мне придется серьезно потолковать с ним, — подытожил отец.
Саймон хлопнул себя по коленям, сказал, что время позднее, и, попрощавшись с дочерью, покинул башню.
— Может, зря ты вот так все выложила? — нарушила молчание Виллоу. — Дорожишь, дескать, бароном, умереть ради него готова. Считаешь, отцу приятно слушать такое?
— И что, если правда такова? — развела руками Кассия. — Седрик любит меня, а я его. Ничего важнее нет.
Поговорить с бароном никак не удавалось. Седрик избегал невесты, пусть и не нарочно. Дела держали их вдали друг от друга. Барон постепенно наращивал влияние в окрестных землях, устраивал непродолжительные походы против окопавшихся в лесу разбойников. Попадал в стычки с эльфами-лазутчиками, пробиравшимися в Империю.
Пусть Седрика не было рядом, зато он продолжал писать Кас нежные письма, которые доставлял розовощекий мальчишка-оруженосец. Из них следовало, что и Саймон тоже не сумел добраться до барона.
В письмах Кассия не пыталась поднимать тревожащие ее темы. На бумаге сохранялся сказочный мир, где никаких кровавых самоцветов не было и в помине. Здесь она просто ждала возлюбленного у окна и вышивала.
Саймон почти не покидал дочь. С собачьей преданностью он охранял ее покой и караулил барона, успешно очищавшего окрестности от разбойников и чужаков.
— Что с твоей заимкой? — исключительно для поддержания беседы как-то спросила Кас.
— Нежить сровняла ее с землей, — усмехнулся Саймон. — Ничего, на будущий год все отстрою заново. Руки есть, голова тоже, значит, ничего не помешает.
— Жаль, мне там нравилось, — вздохнула Кассия.
— А мне тесновато, тем более что там где-нибудь и внуки появятся, — подмигнул отец.
Она ничего не ответила. Старый дом хранил память о матери. От нее остались только воспоминания, наполненные солнечным светом, смехом и запахом пирогов с ягодами.
— Моя мать была… ведьмой? — не успев прикусить язык, ляпнула Кас.
— Нет. — Саймон точно ощетинился. — И не была никогда. Она утонула. Кто надоумил?
— Встретила странствующего волшебника, — призналась девушка. — Он считал именно так.
— Аарон? — догадался отец. — Проходимец еще коптит небо?
— Да, он в добром здравии. Откуда у тебя такие странные друзья? — Вопрос, который девушка хотела задать давно.
— Воевали вместе, — пожал плечами Саймон. — Когда-то он не чудил. Но потом бросил службу и подался незнамо куда. Повздорил с кем-то из маститых магов и пропал.
— Такой мог, — согласилась Виллоу. — Аарону казалось, что волшебник не чистую энергию Всевышнего использует, а своей собственной мощью сокрушает врагов. Вот за ересь его и погнали отовсюду поганой метлой. Как только сцапают, тут же на костре сгорит, опомниться не успеет.
Отец охотно хвастал личным знакомством с бароном Эмри. Этот благородный муж так же восхищал Саймона, как род правителей Фальвика вместе взятых. «Простой и толковый, — повторял он, — такой бы точно Империю возвеличил в два счета».
О Седрике же отец теперь говорил мало и опасливо. Конечно, он беззаветно верил в то, что молодой барон никогда не причинил бы вреда своей нареченной. Только сердце изнутри червячком точили сомнения, которые Саймон прятал даже от себя самого.
От Тревора и Самуэля по-прежнему не приходило вестей. Одни болтали, что Трев окончательно утвердился в роли коменданта Таргрима, а Сэм при нем помощником. Другие — что Самуэль женился на эльфийке, а Тревор прогнал их с позором. Третьи клялись, что на эльфийке женился Трев, а Сэм ушел в столицу служить Серой Гильдии, как его отец. Но все сходились во мнении, что мальчишки живы.
Время текло плавно и спокойно. Оно лечило раны как внутри, так и снаружи. Кассия хорошела день ото дня. Старый священник справлялся о здоровье девушки и осматривал розовые рубцы на ее руках. Отец Теофил не забывал щедро хвалить Кас и благодарить — правда, за что именно, она не понимала.
Самой загадочной личностью в замке для Кассии был советник Седрика. Ни одна живая душа не могла сказать о нем хоть что-то вразумительное. Никто не знал, откуда тот взялся и почему занимает свое место. Тихий мужчина с блеклой внешностью, приторно пахнущий тяжелыми духами. Немногим старше самого барона. Не то чтобы скрытный, скорее просто скучный. Сколько Кассия ни спрашивала, даже имени никто не вспомнил. Все звали его «господин Советник».
— Странно, не находишь? — задумчиво произнесла Виллоу. — Словно нет его вовсе, а он еще как есть.
— К чему ты клонишь? — Кас выглянула на пустую лестницу.
— Пока ни к чему, только пахнет неприятностями, — призналась старуха. — Я пробовала проследить за мальчишкой.
— Успешно? — Она заперлась в комнате.
— В том-то и загвоздка, — развела руками ведьма. — Господин Советник не так прост. Кажется, он нарочно прятался от меня. А вот это действительно плохо. Мне нужно осмотреть, что тот прячет в шкафах и ящиках. Но раз я кое в чем Советника подозреваю, не хочу попасться за этим занятием.
