– Па? Глянь-ка на это! По-моему, сейчас не до золота!
Это же мифические животные! Над нами парили птица Рух, Грифон, Гиппогриф и еще с полдюжины других. Брауни вызвали подкрепление!
– Мммммминнуууутттоооччккууу! Ааааа оо-ннниииии ннааа ддррррууггооооой ссстторрронн-ннееее?
Гакс взвизгнул:
А тебе-то что за дело? Хоть на этой, хоть на той,
Рот пошире ты открой – крупных, мелких, всех долой!
Кракен обернулся к демону:
– Нннннееееттт. Яяяяяя ззззннннааааююэээтттииихх тттвввваааааррррееййй, вввооооз-зздддууушшшннныыхх иии мммооорррссскки-ииххх! Иииии мммоооой ххххввввоооосссстттткккктгттооооо-ттттоооо ттттгррррряяяяясссссепт! Эээээтттттооооо ммммооооиииии ббббрррррааааттттьььяяя! Ууууу мммееення ессттть ччллллен-ннсссккиииий ббиииилллееттт АСМИФЖИС!
– Что это еще за Освежись? – завопил Гакс, ко было уже поздно: чешуйчатое тело морского змея начало погружаться в пучину.
– Нннннееее ххххооорррооошшшооо еее-ссттть сссввоооиииххх нннааазззвввааннныыххх ббббррраатттььееввв! – завершил свою речь Кракен, уходя в глубину.
– О нет! – закричал Гакс. – Подожди, пока я… – Демон умолк, бледно-зеленый от страха. В голосе его явно прозвучала паника. – Какая рифма к слову «шлем»?
И Гакс тоже скрылся в волнах. Брауни завопили, как один.
– Вот это я понимаю! – Голос Тэпа прорезал общие вопли восторга. – Вот это желание так желание!
Грифон, с трудом найдя на палубе свободный уголок, приземлился.
– Ну вот мы и снова встретились. Нас довольно-таки бесцеремонно оторвали от церемонии закрытия нашего собрания. Мы успели ратифицировать только первые пятьдесят семь наших требований. Так что, повторяю, надеюсь, что мы прибыли сюда не зря – в смысле, недаром!
Хьюберт снова плюхнулся на пузо. Грифон повернул голову, чтобы посмотреть, что это.
– Ну вот! – воскликнул дракон. – Давайте сначала взвесим ваш вклад в общее дело! Ваше появление предотвратило гибель этой компании, которая ни в коем случае не должна погибнуть. Теперь они могут отправиться в Вушту и спасти всех нас! Так зачем говорить о денежном вознаграждении? Скоро вы получите благодарность всего мира!
– Так-то оно так, – задумчиво согласился Грифон, – но немного золота все равно не помешало бы.
– Мы приносим извинения за ту резкость, с которой наше заклинание оторвало вас от важных дел, – вмешался Его Браунийское Величество. – Так уж мы, брауни, устроены – всегда рубим с плеча и любим быть в гуще событий. Это и есть Сила брауни!
– И все же из этой поездки можно извлечь толк, – гнул свою линию Грифон. – Скажи-ка, друг брауни, а не хотел бы ты вместе со всеми своими бесчисленными сторонниками стать членом нашей организации мифических животных?
Его Браунийское Величество топнул крохотной ножкой:
– Если с нами будут обращаться подобающим образом, то, возможно, мы подумаем. Мы как раз собирались вернуть тебя и твоих соратников на ваше собрание, так что если вы не возражаете против пополнения в виде сотни брауни, то заодно и поговорим!
И крохотная ладошка брауни встряхнула крыло Грифона. Затем Его Величество обратился к своим подданным со следующими словами:
– Последнее желание Тэпа выполнено. Так что теперь нам остается только попрощаться, и сделаем мы это еще одной речевкой!
Кому подобных мир не знает? – начал король.
– Нам, брауни! – раздался ответный хор.
– Кто на досуге мир спасает? – И крошечный кулачок предводителя маленького народца взлетел в воздух.
– Мы, брауни! – было ему ответом, и целый лес рук вырос над толпой.
Его Браунийское Величество выдержал театральную паузу, набрал побольше воздуху и выкрикнул еще громче прежнего:
– А кто лучше всех башмаки тачает?
– Мы, брауни!
Ответ был просто оглушительным.
– Когда в следующий раз будете спасать мир, зовите, не стесняйтесь! – крикнул нам Тэп.
И брауни вместе с мифологическими животными исчезли.
Глава шестнадцатая
«Мудрецы говорят, что каждый конец – это начало, а каждое начало – конец; они также утверждают, что ни начал, ни концов не существует вовсе и в мире вообще нет ничего нового, а потому все мы обречены на вечное повторение. Или я это уже говорил?»
«Наставления Эбенезума», том LХХХVII
– Наконец-то я снова могу дышать! – облегченно выдохнул волшебник.
С этими словами он трубно высморкался в остаток рукава. Это был единственный звук во всем окружавшем нас мире. Когда он закончил, установилась полная тишина.
– Клянусь бородой моей бабушки, – нарушил молчание лодочник, – ветер совсем исчез.
– Проклятие! – заметил Хендрик, укладывая заколдованную дубину обратно в мешок. – А что, у тебя бабушка была бородатая?
Лодочник отрицательно помотал головой:
– Но с нее сталось бы. Если бы в моей семье кто-нибудь носил бороду, так это она.
Я оглядел окружающее нас море. Оно было абсолютно спокойно: казалось, даже волны устали от всей этой катавасии с Кракеном, брауни и другими созданиями.
– Да уж… – вступил в разговор пришедший в себя волшебник. – А как ты думаешь, сколько продлится это безветрие?
Лодочник нахмурился:
– После всего, что я здесь сегодня видел, даже не берусь предсказывать.
Волшебник кивнул:
– Справедливо. Судя по тому, что здесь сегодня творилось, можно подумать, что сама природа сошла с ума. – Он задумчиво потянул себя за бороду. – Но все же мы должны попасть в Вушту как можно скорее! Нори, ты можешь помочь?
Молодая ведьма прикусила губу:
– Боюсь, мне не хватает опыта. Я помню наизусть заклинание усиления ветра. Но я не могу его применить, если ветра нет вовсе: что же оно будет усиливать?
– Хьюберт! – позвала Эли. – Помнишь наш финальный номер на Летней ярмарке в Средних Королевствах, когда ты тянул через всю сцену дом? Может, ты немного потянешь и лодку?
Дракон глубоко вздохнул:
– Увы! В какой-нибудь другой день я бы попробовал, но не сегодня: я так устал, что у меня нет сил и голова совсем не работает. Ты видела мою последнюю посадку. Кошмар! Мне срочно нужно подкрепиться!
Лодочник явно встревожился. Я поспешил заверить его, что у этого дракона нет привычки питаться теми, с кем он лично знаком.
– Проклятие! – Хендрик указал куда-то за корму. – Туман надвигается.
Великий воин был прав. По воде скользило огромное облако, постепенно приближаясь к нам. Оно было еще довольно далеко, но вытягивавшиеся из него серые щупальца медленно, но верно отрезали нам путь к отступлению.
