– Привет, Псина, – сказал Светлан, подсаживаясь к столу. – А тебя как сюда занесло?
– Как, как!.. – огрызнулся тот. – На спине Георга, если ещё не понял.
Выглядел и звучал Пёс так, будто его только сейчас оттащили от миски.
Легко заскочив на стол, Жанна на цыпочках пробежала меж тарелок и расселась в самом центре, скрестив перед собой ноги. Как ни странно, смотрелась она там вполне уместно, точно на трибуне.
– Пёсик проболтался вечером, – объявила ведьма, потешно наморщив нос. – Оказывается, он опознал тётку, которая вместе с оборотнями умыкнула Улю. Это его прежняя хозяйка, Яга.
И умолкла для пущего эффекта.
– Чёрт! – не сдержался Светлан. – Точно. А я-то гадал!..
Да-а, не стареют душой ветераны. То-то она так лихо управлялась со скайкаром – школа-то какая!.. Как же Яга добралась сюда?
– Бабка? – удивилась и Анджелла.
– Конечно, теперь Ёжка глядится чистюлей – не то что в былые времена. Наверно, и ряху ей подправили. Эдакий божий одуванчик из ближнего подъезда!.. Вот, твоё величество, гляди. – Выхватив из-под себя папочку, ведьма извлекла оттуда и выложила на стол цветной портрет. – Остальные-то видели бабулю в записи.
Изображено было мастерски. Даже лучше, чем на фото, поскольку схватывало главное.
– Кто рисовал? – спросил Светлан.
– Гай.
– Ишь, и это умеет!.. Прямо да Винчи, гений-универсал.
Только Анджелла отвела взгляд от портрета, как Жанна опять упрятала его под свою попку, верно, полагая это место лучшим убежищем для шедевра. Бесцеремонные в остальном, ведьмы умели ценить чужую работу.
– А заодно наш болтун сознался, – продолжила девушка, – что ещё раньше засёк Ягу в окрестностях Города. Старушка что-то вынюхивала близ наших гнёзд, но у собак-то чутьё острее!.. Пёс трусоват, конечно, зато не дурак и за старушкой не поленился проследить. Знаете, кто всплыл на другом конце? – Она выдержала новую паузу и выпалила: – Маркиз!
– Карабас? – спросил Светлан машинально. – Какой ещё маркиз?
– И такой, и сякой, и разэтакий… Тот самый.
– Погоди, маленькая… Ведь мы кончили его!
– Ну, по словам Пса, выглядит он, как огурчик. Хотя пахнет… иначе.
– Как?
– Неясно, – нехотя вступил Пёс. – Но не как люди.
– Так он и есть нечеловек.
– И на оборотня не похоже. То есть не вполне.
– А на что?
– Не знаю. Страшнее намного. Опаснее.
– Вообще он и кровь пил – стало быть, вампир. Мало тебе?
– Упырей я тоже нюхал, – гнул Пёс своё. – Не тот букет.
– Ладно, бог с ним, с букетом, – сказал Светлан. – Но если ты не врёшь, значит…
– …значит, есть ещё один Канал, – заключила Жанна. – А владеют им наши враги. Отсюда и вся нынешняя катавасия.
Плеснув в чашу вина, больше похожего на сидр, королева припала к ней, будто пыталась затушить огонь, подступавший изнутри.
– Ну зачем же, ваше величество? – укоризненно молвила фрейлина. – Я бы налила.
Продолжая пить, Анджи махнула рукой: не суетись, мол, – не на параде.
– Чего ж ты молчал, сучий сын? – спросил Светлан. (Ну а какой ещё?) – На другие-то темы брехал без передыху!
– Я не враг себе, ясно? – огрызнулся Пёс. – В такое лучше не влезать, если жизнь ценишь. Это тем, кто живёт десять лет, её не жаль – и чего жалеть такую собачью? А когда набежит под сотню…
– Ещё разливаются про псиную верность!.. И где ж она у тебя?
– Ха! Пока в щенях бегал, и я был верен хозяевам. Но когда тебя продают раз за разом…
– Или предают?
– А что, большая разница? Вы, люди, требуете больше, чем сами готовы дать. Уж я вашу породу знаю!
– Чего ж тогда прицепился к нам, раз гребёшь под один гребень? – сказал Светлан. – Мы-то тебя не покупали.
На это Пёс промолчал. Зато в разговор включился Артур.
– Занятные дела творятся тут, – сообщил он, удивлённо посмеиваясь. – Труп трёхглавого куда-то сгинул.
– Может, истлел?
– Кто – огневик? Скажешь тоже!.. После гибели он обращается в камень, и то не за один год. К тому же…
– Что?
– Из мемориала выкрали одну из его голов.
– Которую?
– Вроде правую.
– «Чистоплюя»? – вскинул брови Светлан. – Помню, её я срубил последней… Не находите это странным? Сперва Гробби, теперь огневик… Будто кто-то подбирает трупы, которые я набросал тут.
– Да их и было-то… Третий – Паук, да?
– Ещё Оттон, Чёрный Сюзерен, – напомнил Светлан, – сорвавшийся в Провал. Ну и конечно, маркиз-оборотень, не к ночи помянутый Жанной.
– Труп маркиза, насколько знаю, уволокли чистильщики. Надо расспросить тех, кто выжил после той заварушки и не сбежал к Бройлю.
– Я потолкую с отцом Гуго, – заявила Жанна. – С ба-альшим удовольствием!.. Он мой давний обожатель, а за любовь положено платить.
На милом её личике вдруг проступила такая нацеленность, что Светлану стало не по себе.
– Знаешь, у кого платная любовь? – проворчал он.
Хищно ощерясь в его сторону, ведьма с вызовом пощёлкала зубками. Но тут же оскал обернулся очаровательной миной.
– Мартышка, – сказал Светлан, не удержавшись от ухмылки.
– Похоже, тучи сгущаются, да? – молвила королева, не обратив внимания на эту пантомиму. – И куда ведут нити, по-вашему? Не к Карлу?
– Прямых указаний нет, сестрица, – ответил Артур. – Вообще неведомо, жив ли он.
– Как у вас говорят? – посмотрела она на Светлана. – Дерьмо не тонет.
На сей раз Артезия воздержалась от укоризны. При всём почтении к Светлану, истинной госпожой для неё была лишь Анджелла. Как и Стражи, она умела совмещать служение с дружбой. Может, стоит брать у неё уроки? В эдакой… гм… неформальной обстановке.
– А почему нашему монсэру опять не заглянуть в Подвал? – неожиданно предложила Жанна. – Если какой-то демон наведывается туда, будто к себе, то чем хуже такой герой? А, си-ир? Ну попробуй!..
При воспоминании о Подвале Светлану сделалось зябко, словно он боялся натолкнуться там на сцену собственной смерти. Впрочем, отговорился иным:
– После богатырских трудов достаточно поесть, чтоб восстановить силы, но для возвращения магии требуется сон. А когда последний раз мы дрыхли по-настоящему?
– Поспать тебе вправду не мешает, – согласилась Анджелла. – И это я устрою… Спокойной ночи, друзья, – обратилась она к остальным. – Хотите – оставайтесь; нет – покои приготовлены. А мы, с вашего позволения, удалимся.
