Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
Однако Вероника все больше уходила из-под его контроля. Не действовало ничего — ни уговоры, ни угрозы, ни даже то, что он выгнал ее из дома. В результате Вероника с Арифом поселились на даче. Конечно, Павел Андреевич мог турнуть их и оттуда, но к тому моменту, видя непреклонное упрямство дочери, он уже испугался, что она уедет со своим кавказским «принцем» черт знает куда и тогда вообще он может ее больше не увидеть.
Павел Андреевич терялся в мыслях насчет того, как ему поступить, пока не услышал от своего знакомого Евгения Котова хвастливое высказывание, которое тот сделал, будучи под хмельком. Котов хвалился, что его жена — «лучший в мире частный детектив, раскрывший сотню, если не тысячу самых запутанных дел». Пропустив мимо ушей явные фантазии Евгения, Бураков навел справки и выяснил, что Лариса Котова и в самом деле компетентный в области частного сыска человек. И он решил нанять ее для того, чтобы она выяснила прошлое Арифа Гусейнова. В том, что оно было темным, полковник не сомневался.
Он верил в успех. И Лариса действительно сразу взялась за дело. Павел Андреевич был ею доволен. Он запретил себе думать о смерти Даши. И о смерти Рауфа, о которой он узнал позже от той самой Ларисы, тоже. Он думал только о судьбе дочери. И вот неожиданно она исчезла. Причем получалось так, что по его вине. Он не сдержался и устроил скандал. А в результате — Вероника уехала с Арифом.
Конечно, он искал ее. И Ларисе поручил то же самое. Он надеялся, что Вероника, одумавшись, вернется сама и все будет как прежде. Но она не вернулась. Время шло, но положительного результата не было.
Отчаявшийся, уставший от своих мыслей и переживаний, Павел Андреевич уехал на выходные на дачу, сказав жене, что хочет побыть один. Первый вечер его одиночества прошел тихо и довольно спокойно. А вот на второй…
На второй заявилась она. Его дочь Вероника. Она вошла тихо, как призрак, и Павел Андреевич не сразу понял, что перед ним стоит дочь, решив поначалу, что у него от постоянных мыслей о ней начались галлюцинации. Тем более что выглядела она и в самом деле, как призрак, — бледное лицо, горящие, воспаленные глаза в пол-лица…
Он сидел в спальне, когда она появилась на пороге. Неподвижно постояв у двери, шагнула ему навстречу. Павел Андреевич невольно поднялся и протянул к ней руки. Вероника, бросившись навстречу, упала ему на грудь и зарыдала:
— Папа, папочка! Мне так плохо! Пожалуйста, помоги мне!
— Что случилось? — попытался он оторвать ее лицо от своей груди и заглянуть дочери в глаза. — Что с тобой, девочка, успокойся… Расскажи мне, что произошло?
В глубине души он догадывался, что произошло — скорее всего, скандал с обожаемым дочерью Арифом. И он был недалек от истины. Не знал только, что скандал этот стал определяющим. Что после него Веронике уже ничего не оставалось делать, как похоронить свою любовь и броситься за помощью к отцу — единственному человеку, который всегда был готов оказать ее дочери.
— Папа… — Вероника подняла на Буракова заплаканные глаза. — Я должна сказать тебе что-то ужасное… Но вначале скажи мне: ты любишь меня, папа?
— Господи, дочка, что за вопросы? — совсем растерялся Павел Андреевич. — Как тебе только такие мысли в голову приходят? Ты же прекрасно знаешь, что да!
— И ты не отвернешься от меня, что бы ни узнал? — Она пытливо, с нетерпеливой надеждой вглядывалась в его лицо.
Павел Андреевич по-прежнему не понимал поведения дочери. Он уж решил, что она пришла просить прощения за связь с Арифом, и готов был простить ее тут же, принять и утешить, только чтобы она была рядом и дальше все было нормально.
— Конечно, — ласково проговорил он, поглаживая ее платиновые волосы.
— Тогда слушай… — Вероника с горящими глазами отступила на шаг, опустилась на край постели и ровным голосом, без всяких эмоций произнесла:
— Это я убила Дашу и Рауфа.
Ему показалось, что он ослышался. Что слова дочери — плод его воображения, поскольку он в последнее время слишком много думал на эту тему. Но Вероника смотрела на него серьезно и решительно. Она повысила голос и повторила:
— Я убила их обоих, папа. Кинжалом, который пропал из нашего дома. На самом деле это я его взяла.
— Господи… — ошарашенно прошептал он.
Потом придвинулся к дочери и порывисто приподнял ее подбородок, заглядывая прямо в сухие глаза Вероники.
— Ты. соображаешь, что говоришь?! Дыхание его было хриплым и тяжелым.
— Я все соображаю, — жестко отрубила Вероника. — И если ты, как обещал, можешь мне помочь, то выслушай все…
…Он выслушал до конца. Хотя в некоторые мгновения едва владел собой. Порой, слушая циничные откровения дочки, Павел Андреевич порывался накинуться на нее с кулаками и даже задушить ее. Но сдержался.
Вероника уже закончила свой рассказ и сидела перед отцом вялая и безучастная, словно тряпичная кукла. А он старательно осмысливал признание дочери, уже точно зная, что услышанное — правда.
Тем не менее эта правда казалась ему невероятной. Чтобы его дочь, его Вероника, которой он всегда гордился, могла пойти на двойное убийство? Да еще сделать так, чтобы бросить тень на него, на родного отца? Нет, это было слишком.
— Ты меня осуждаешь? — вкрадчиво спросила Вероника, и от ее вопроса ему стало совсем плохо.
«Что она несет? — свирепея, подумал он. — Боже мой, неужели она сошла с ума? А может быть, это все бред, выдумки? Может быть, она не в себе после того, как поругалась с Арифом?»
Он с надеждой посмотрел на дочь, но та разгадала его взгляд.
— Не смей смотреть на меня как на сумасшедшую! — внезапно закричала она, вскакивая с кровати. — Я тебе сто раз могу повторить — я убила их, убила! И не нужно отворачиваться — это правда. И виноват, между прочим, ты!
— Что-о-о? — выдохнул Бураков.
— Да! Ты, ты, ты! — выкрикивала сквозь слезы Вероника, сжимая кулаки. — Если бы ты не связался с этой Дашей, ничего бы не было! Ариф был бы свободен, и мне не пришлось бы ее убивать. Я могла бы сейчас быть с любимым человеком, я могла быть счастлива. А теперь этого никогда не будет. И значит… Значит, мне незачем теперь жить…
Она вдруг круто развернулась и выскочила из комнаты. Павел Андреевич кинулся за ней, но Вероника влетела в ванную и закрыла за собой дверь на шпингалет. Молотя в дверь, он слышал судорожные рыдания и последовавший за ними тоненький вскрик.
Не помня себя, он со всей силы ударил ногой по двери. Она распахнулась. На полу, согнув руки в локтях, сидела Вероника. Глаза ее были круглыми и широко раскрытыми, она с ужасом взирала на свои запястья, из которых мелкими толчками вырывалась кровь. Рядом с ней валялась его опасная бритва.
Рывком приподняв дочь с пола, Павел Андреевич схватил ее за руки. Вероника попыталась вырваться.
— Ну что, давай, давай, вызывай милицию! — кричала она. — Ты же этого хочешь! Тебе нужно избавиться от недостойной дочери раз и навсегда! Давай, да…
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
