– Мне нужно поговорить с ним… об Энни, – ответил я.
– Ох, Нат, – тут же заговорила она, и с такой искренностью в голосе. – Я знаю, как тяжело ты это переживал. Обещаю, при первой возможности дам ему знать, что ты хочешь с ним поговорить. Скоро очередная годовщина ее смерти, не так ли?
Диана понятия не имела, о чем речь. И я не знал, сколь много можно ей сказать. А вдруг Энни скрывается и от отца?
– Как мне найти Дейва Эллиота? – спросил я.
– Да, это хорошая идея. Его контора в центре Сан-Франциско.
Я развернул «эксплорер» и выехал со стоянки. В зеркале заднего обзора поймал отражение своего лица, подсвеченное заходящим солнцем. Морщинки у глаз словно заполнила брызнувшая из них кровь. Если мне не удастся получить ответы в самом ближайшем будущем, проживу ли я достаточно долго, чтобы увидеться с Энни?
Глава 44
В справочной мне дали телефонный номер юридической фирмы Дейва Эллиота, а когда я очень уж попросил, и адрес. Эллиот входил в ближний круг Киндла. Может, он мог ввести туда и меня.
Я ощущал пульсацию в висках. Понимал, что это предупреждение: на мне вновь собирались потоптаться защитники футбольной команды. А потом навалилась бы дикая усталость. Я лишь интуитивно предположил: со мной что-то не так. Энни подтвердила мои опасения. Оставалось надеяться, что Дейв Эллиот сможет прояснить картину.
Сахар. Кофеин.
Кому-то следует сказать ФДА:[41]самые сильные наркотики бесконтрольно продаются по низким ценам в любом «Севн-Илевн».
Через несколько минут я уже стоял у кассы такого магазинчика с корзинкой, наполненной предметами мечты одиннадцатилетнего подростка: коробка «Кокоа паффс», большой контейнер с кофе, полдесятка батончиков «Сникерс», четыре – «Милки уэй», шестибаночная упаковка «Джолта», двенадцать сахарных пончиков и, для протеина, «Слим джимс» и крекеры с арахисовым маслом. А также разные другие сладости, которые я всегда хотел купить, но не решался без совета компетентного специалиста.
Я ушел из магазина, игнорируя любопытствующий взгляд продавца. Затем уселся за руль, огляделся в поисках полиции или других плохишей, стрескал два батончика, запил очень уж похожим на мутную воду кофе. Подзарядился и сахаром, и кофеином.
Направился в центр города. При удаче мог рассчитывать на то, что Дейв Эллиот ничем не отличается от большинства адвокатов. То есть работает допоздна.
По пути вспомнил про моего редактора, Кевина, которому задолжал статью о воздействии радиосигнала, поступающего на мобильник, на человеческий мозг. Это школа так хорошо меня воспитала, что и в критические моменты жизни я не забывал о своих обязательствах? Я чуть не рассмеялся.
Наконец нашел достойную отмазку. «Кевин, я собирался сдать статью вовремя, но меня убили». Если уж эта причина не позволила бы мне выгадать несколько недель, то и не знаю, какая бы позволила.
Я позвонил моему адвокату.
Ответил он после первого гудка:
– Привет, парень.
Нужно отдать должное Эрику Раггеру. Он, возможно, не знал, как найти подход к обычным людям, которых выбирают в присяжные, но прекрасно освоил лексикон обычного подростка.
– Что-нибудь узнал?
– Отличные новости. Никто не расследует вновь дело Аравело. Я навел справки. Тебе волноваться не о чем.
– Да, я это уже выяснил по своим каналам. Есть и другие новости: меня разыскивают за взрыв кафе «Солнечный свет».
– Если ты серьезно, лучше не говорить об этом по мобильной связи. Они могут записывать эти разговоры.
– Я невиновен. И мне наплевать, кто слушает.
– Нат, ты говоришь про сообщения по радио насчет того, что полиция разыскивает двух выживших при взрыве?
– Да.
Он помолчал, прежде чем заговорить вновь:
– Возможно, это тактический ход и они просто хотят задать тебе несколько вопросов. Цель – подвигнуть тебя к сотрудничеству. Ты должен немедленно явиться в полицию. И прекратить разговор по этому телефону. Скажи мне, где я могу с тобой встретиться, и в полицию мы пойдем вместе.
С тем же успехом он мог предложить полить лимонным соком мою рану на спине.
– Ты проработал год в Министерстве юстиции?
Эрик действительно работал там летом, перед сдачей экзаменов в юридической школе.
– Нат. Я не понимаю…
– Окажи мне услугу. Я хочу, чтобы ты позвонил кому-нибудь из друзей, которые работают в СЕК.[42]Спроси о компании под названием «Вестидж-технолоджис». Вэ-е-эс-тэ-и-дэ-жэ. – И я рассказал ему о поездке в Нью-Йорк несколькими годами раньше и визите двух сотрудников департамента налогов и сборов.
Едва закончив разговор с Эриком, я увидел перед собой Бей-Бридж, подсвеченный закатом. Любоваться не стал, свернул на улицу, где высилось административное здание, в котором расположилась фирма Дейва Эллиота. Теперь следовало быстро добраться до цели и узнать, на месте ли Дейв.
Я припарковал внедорожник. Но оставался еще один звонок. Я уже начал искать номер, но остановился, вспомнив предостережение Эрика: «Они могут записывать твои разговоры».
Я отложил свой мобильник, взял оставленный блондинистым ангелом. Но тут же понял: о том, что этот мобильник у меня, никто не знает. За исключением Энни и тех людей, что были с ней заодно. Так что вылез из «эксплорера» и пошел к телефону-автомату, чтобы позвонить Яблочку. Трубку не сняли.
Я позвонил в бар «Паст тайм». Услышал голос Элли, которая стояла за стойкой дважды в неделю. Она подозвала Яблочко.
– Саманта с тобой? – спросил он. – Не разговаривал с ней после того, как пару часов тому назад ушел из студии.
– Яблочко. Прошу тебя сесть.
– Это еще зачем? – резко ответил он.
– Саманта в порядке. К сожалению, ее зацепил тот вихрь, в которой угодили мы с официанткой.
– Я стою, Натаниэль.
Я посмотрел на дом, в котором находилась фирма Дейва Эллиота. Сюда я уже приходил несколько лет назад, чтобы спросить у него насчет «Вестидж технолоджис». Яблочко приехал через десять минут. Посмотрел на меня, покачал головой.
– Ну и дела.
Повернулся к Саманте, поцеловал ее в лоб, постоял добрых две минуты, не отрывая от нее глаз.
