Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Страшный взгляд замораживал Мефодия. Казалось,он не ограничивается лишь тем, что видит снаружи, но проникает под кожу. Но вто же время Буслаев понимал, что этот взгляд, способный испепелять, к немулично не испытывает ненависти. Напротив, даже что-то вроде снисходительного,немного брезгливого любопытства. Любопытства того рода, с которым женщина,сбросившая сорок килограммов, разглядывает свои прежние тюленьи снимки на пляжеили матерый культурист рассматривает юношеское свое фото, где он, скелетскелетом, напрягает перед зеркалом хилую макаронину бицепса.
«Кто это? Неужели?» – подумал Меф в тоскеузнавания.
Видя замешательство Мефодия, незнакомецусмехнулся, и его расступившиеся губы открыли знакомый скол переднего зуба.Казалось, он сейчас что-то скажет, и звучанием своего голоса заманит Мефодия вводу, поменяется с ним сущностью.
– Нет! Не надо! – беспомощно крикнулМеф.
Буслаев отшатнулся и не то осознанно, не топросто потому, что это единственное, что было у него в руках, бросил в тазчерную свечу. Едва свеча упала в воду, как вода вопреки всякой логике запылала.Высокое пламя взвилось к потолку, сухим жаром дохнуло Мефодию в лицо и погасло.На потолке осталось черное копотное пятно. Серебряный таз опустел. Ни капливоды не осталось в нем. Черная свеча тоже исчезла без следа.
Часы перестали бить и, успокаиваясь, будтопереводя дух, издали неясный скрипучий звук. Мефодий, к своему удивлению,понял, что провел наедине со своим отражением не больше минуты. Его трясло ивыворачивало. Он упал на четвереньки и закашлялся. Затем отполз немного всторону и свалился на пол. У него было чувство, что он не может встать, что наспину ему опустили краном тяжелую бетонную плиту. В полуметре от его лица,кривые как у мопса, издевательски загибались ножки кушетки.
Мысли – эти утопленники памяти – медленновсплывали из глубины.
«Неужели я на самом деле такой? Вдруг это ужеживет во мне и однажды вылупится, как птенец из яйца? Моя же теперешняяличность не более чем Рисунок на скорлупе, а там, внутри, сидит такаямерзость?» – думал Мефодий.
Жалея, что последовал совету ведьмы, Мефподнялся. Что-то обрушилось у него за спиной. Табурет, на котором стоялсеребряный таз, внезапно ушёл под пол, точно в болотистую трясину. Пустой тазподкатился к Мефу. На дне его он увидел множество неясных темных фигур.Постепенно проявляясь, они становились все отчетливее. Точно с запотевшегозеркала постепенно сходил туман. Не зная за чем, Мефодий машинально сосчиталфигуры. Двенадцать.
Вскоре Буслаев уже отчетливо видел их. Егоразглядывали женщины в плащах пепельного цвета, в основном старухи. Многие скрасными или белыми глазами без зрачков. Мелькнуло и несколько совсемобветшавших лиц, которые, казалось, почти рассыпались в прах, скрепленный лишьмагией и холодной волей. Молодое лицо было только одно широкоскулое, с челкойна лбу, очень симпатичное. Непонятно было, что может юная и красивая девушкаделать среди отвратительных старух.
– Полуночные ведьмы готовы с-с-с-служитьтебе, наследник! Первый властитель мрака даровал нам многие права. Правопервого укус-са, право выбора жертвы, право кровавой ночи... – просипелчей-то голос.
– С-е-сейчас в-в-все отнято! –перебила другая старуха.
– В те времена мы получали c-с-с-свежие эйдосыежедневно. С-е-сейчас же мы голодны и обветшали! Мы гнием заж-живо! Для Лигуламы лишь противовес валькириям! Пушечное мяс-с-со!
– Лигул забыл нас. _С-с-смерть Лигулу!Мраку нужен новый властитель!
Мефодий быстро оглянулся на дверь. Ведьмыпо-своему поняли этот взгляд.
– Не бойся, нас-с-следник! Нас неподс-с-слу-шивают!
– Лигул изменил первомраку! Нам нужнобольш-ше кров-ви!
Шуршащие голоса перебивали друг друга. Когдаодной жуткой фурии не понравилось, что ей не дают сказать, а говорит еесоседка, она набросилась на нее и на глазах у Мефодия выгрызла у нее язык. Вответ вторая фурия крючковатыми пальцами исполосовала ей лицо и вырвала глаз.Остальные, сомкнувшись кругом, как волки, жадно наблюдали за схваткой. Когдалишившаяся глаза ведьма заскулила и упала, остальные ведьмы (кроме девушки,которая держалась в стороне) набросились на нее и разорвали в клочья. Руки,ноги, внутренности – каждая спешила заменить себе ту часть, которая быланаиболее обветшавшей. Прежние же руки, ноги, носы они бросали в кучу. Когдадележ был завершен, старшая ведьма плюнула на кучу, и из этого отвратительногомесива кое-как сложилась та ведьма, что была разорвана. Выглядела она, мягкоскажем, неважно.
– С-с-сволочи! Гады болотные! Дрянь какуюподсунули! – сказала она плаксиво.
Меф старался не смотреть в таз, чтобы избежатьтошноты. «Как хорошо, что Эдя в детстве вместо мультиков ставил мне ужастики –подумал он.
– Мы хотим с-с-служить тебе,нас-с-следник мрака! Ты не ос-ставишь нас-с?
– Мы проведем тебя к т-трону, ес-с-сли тыобещ-щ-щаешь вернуть нам прежние права... Только войди в с-с-силу! Отомс-сти заЙору!
Мефодий с трудом привстал. Теперь он сидел наполу по-турецки, напротив раскалившегося серебряного таза.
«Как узнать, можно ли верить старухам?Возможно, их подослал сам Лигул!» – подумал он и, прикинув, как бы поступили наего месте Арей или Улита (так было проще осмыслить ситуацию со стороны), суровопотребовал:
– Значит, я могу вам верить? Отлично. Мненужны гарантии. Я желаю услышать ваши истинные имена! Заклинаю Черной Луной!
Полуночные ведьмы замялись. Знание истинногоимени дает власть. Если на лопухоидов это правило распространяется далеко невсегда, то для созданий хаоса и первомрака закон этот непреложен. Произнестисвое истинное имя – все равно, что дать клятву верности.
– Ну! Чего стоят ваши выкрики безистинных имен? – поторопил Мефодий.
– Хорош-шо, наследник! Ты узнаешь-шь! ЯУйреань! – неохотно произнесла самая дряхлая старуха.
Вслед за ней решились и другие. Именапосыпались, как сухой горох.
– Тюрба!
– Веройса!
– Менронда!
– Керенга!
– Фурабра!
– Айлайпу!
– Жыржа!
– Дадаба!
– Юльт!
– Байтуй!
– Зуймурзунг!
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
