помогать ему! Как думаешь, что сделает Крюк, если увидит, что мы идем под ручку с его смертельным врагом?
– С вами Джеймс? – вспыхнул Пэн. – Ботик должен был бросить его в Пещеру Каннибалов…
– Я не знаю, кто такой Ботик, но у него ничего не получилось, – отрезал Капитан и повернулся к Гефесту. – Мы не можем отпустить Пэна на свободу! Уж точно не сейчас, когда на свободе Рафаль. Пэн в сговоре с ним! Ты же сам слышал, что сказал Райан!
– Рафаль сговорился со мной? – опешил Питер. – Это наглая ложь. Я отправил своих людей, чтобы захватить Рафаля в плен и привести ко мне.
Капитан Пиратов и Гефест переглянулись. Капитан покачал головой.
– Вот ведь грязный змей этот Райан, – проговорил он.
– Все выдумал, чтобы мы его освободили, – прорычал Гефест.
– А теперь он собрал целую армию из королевств Добра и Зла, – добавил Питер Пэн. – Вы освободили его и доверяли ему, хотя должны были доверять мне.
Капитан ничего не ответил, но уже не так крепко держался за веревку Пэна. Троица безмолвно въехала в безжизненный Стимфалийский лес; ночные птицы-стимфы смотрели на них пустыми глазницами из костяных гнезд высоко на деревьях.
– Вопрос без подвоха, – наконец нарушил молчание Гефест, посмотрев на Пэна. – Ты на самом деле считаешь, что Бескрайнему лесу будет лучше, если Директором школы станешь ты?
Пэн задумался:
– Знаешь, в чем разница между мной и этими близнецами? Я честно говорю, чего хочу. А эти двое хватаются за иллюзии любви и равновесия, потому что боятся потерять свою силу. Но в глубине души и тот, и другой хотят править школой единолично. Они мгновенно нарушили клятву, данную Сториану, потому что никогда не верили по-настоящему в то, в чем поклялись. Что все пойдет наперекосяк – было лишь вопросом времени. А я? Я знаю, чего я хочу. Я хочу, чтобы Бескрайние леса были объединены под началом одного лидера. Я хочу, чтобы все были так же счастливы, как мальчики в Нетландии.
– Думаешь, твои холуи с промытыми мозгами действительно счастливы? – спросил Капитан. – Они слуги. Прихлебатели. Полная противоположность пиратам, которые храбры, смелы и думают своей головой. Понятно теперь, почему Крюки испокон веков сражаются с Пэнами. Они борются за свободу воли против рабства!
– Пираты постоянно предают своих капитанов. А в моей команде меня никто не предаст, – возразил Пэн. – Никто из них не уходит. Никто не поднимает бунтов. И каждый день все больше мальчишек, спрятавшись под одеялом, желают стать «Мальчишками Пэна». Может быть, свобода воли не так и ценна, как ты считаешь…
Гефест зажал рукой рот Питера. Прежде чем Пэн успел хотя бы вскинуть руки, всегдашник щелкнул пальцами, привлекая внимание Капитана Пиратов, и кивком показал на полянку впереди.
– Тс-с-с. Смотри!
Капитан спрятался за дерево и выглянул на полянку.
Мариалена сидела на освещенной луной траве рядом со старой ведьмой. Бывшая никогдашница была одета в черный кожаный костюм и выглядела на десять лет старше после предсказания, сделанного для короля Мейденвейла.
– Ты обещала мне мешок серебряных монет, – настаивала старуха, ее маленькая лысеющая головка, похожая на страусиную, покачивалась над лоскутным плащом. – Два заклинания заслуживают честной цены. Сначала я сняла с тебя заклятие феи и превратила обратно в человека. А потом ты попросила еще и второе заклинание…
– И ты получишь свое серебро после того, как снимешь его, – напомнила ей Мариалена.
Старая ведьма заворчала и достала из-под полы плаща флакончик с коричневой жидкостью.
– Противоядие. Волчья ягода, лунный камень и чуть-чуть наперстянки. Держи под языком.
Она открыла флакон и влила несколько капель в рот девушке.
Мариалена вздрогнула, почувствовав вкус… а потом ее лицо начало меняться. Стало более мягким, пухловатым, румяным, и вот она снова стала на десять лет моложе.
Старая ведьма щелкнула языком:
– Наврать прямо в глаза королю и спрятать ложь под заклинанием старения. Смелая ты девка, ничего не скажешь.
– Я не врала. Я просто не сказала всей правды, которую увидела, – возразила Мариалена. – Когда я вернулась к семье, то наконец поняла, почему мои видения были неясными. Их видения помогли мне понять мои собственные. Мы не просто так видели разных Директоров школы. Я не просто так не подчинилась им и назвала королю одно из имен. Все потому, что я вижу всю картину, а они – только части. Может быть, потому, что моя душа склонна к Злу, а они добрые. А Зло – ключ к завершению этой истории…
– Просто отдай мне деньги, и я пойду, – перебила ведьма. – Дела Директоров школы меня не касаются. А лживые провидцы приносят неудачу.
– А ты думала, как я заработала серебро, которым с тобой расплачиваюсь? – Мариалена достала из-за пазухи мешочек и протянула его ведьме. – Все до последней монетки я заработала ложью.
Ведьма задумчиво поглядела на мешочек, чмокнула губами и погладила свои редкие волосы.
– Оставь-ка это себе, – наконец фыркнула она и торопливо пошла прочь. – Взять проклятые деньги – еще хуже, чем вообще не взять денег.
Мариалена улыбнулась и посмотрела вслед ведьме. Она открыла мешочек, высыпала из него целую гору пыли – без единой серебряной монетки – и зашагала в другую сторону…
Но ей подставили подножку, и она упала.
Распростертая на спине, она увидела Капитана Пиратов и Гефеста, нависших над ней. Позади, связанный веревкой, стоял Питер Пэн.
– Надеюсь, ты готова снова повзрослеть на десять лет, – предупредил Капитан. – Потому что сейчас ты расскажешь нам то, что видела на самом деле.
5
Рафаль не сводил глаз с пальцев Мидаса, вцепившихся в кружева его черной рубашки. Мидасу достаточно коснуться его кожи, и Злой Директор превратится в золотую статую.
Он дернул плечами, и пальцы мальчика соскользнули ниже, подальше от открытых участков его тела.
Мидас дернулся, его невинные серые глаза открылись.
– Мне приснился очень странный сон… – выдохнул он. Рот мгновенно наполнился облачным туманом, и он на мгновение упустил из виду Рафаля. Он посмотрел вниз: Школа Добра и Зла осталась в тысяче футов позади. Рафаль крепко прижал его к себе, оба они блестели от пыльцы фей.
– Вытряс немного из мерзких прислужниц Пэна, а потом закинул их в поилку для лошадей на конюшне всегдашников, чтобы преподать урок, – сказал Рафаль, освещенный красно-розовыми лучами восходящего солнца. – Ой, да не строй ты такую рожу. Они тебя чуть не утопили.
– Но ты пришел мне на помощь, – сказал Мидас. Его оранжевая узорчатая рубашка все еще не высохла. – У меня раньше никогда не было друга. Особенно такого, который ради меня готов наказать фей.
– У Злых
