штука!
Решив выпить чаю и успокоится, отправилась в лабораторию. Кажется, это единственное место, где сейчас не сновал народ.
В подвале библиотеки я наткнулась на задумчивого Яспена. Кажется, не только у меня нет предпраздничного настроения.
— Что-то случилось? — поинтересовалась я, присаживаясь рядом.
— Я отвел бывшего ректора в монастырь где он будет дожидаться своего часа.
— Слышала я про этот монастырь, — произнесла со вздохом. — Он им когда-то пугал меня.
— Знаешь, что рассказали мне служители этого места? Дар хаоса никогда не возникает у того, кто этого не заслужил. Это проверка, и тот, кто пройдет ее достойно, получит прощение. Кристиан с юности был надменным и вспыльчивым, считал себя лучше и достойнее других. Если бы он принял то, что ему уготовано, и честью пошел спасать мир от угрозы, он был бы спасен. Хаос бы пощадил его тело и душу, но он выбрал другой путь. Он ведь специально разрешал местным аристократам издеваться над прислугой, ему было выгодно спрятать обслуживающий персонал под замок. Он знал, что вскоре в семье его друга подрастут дочери, что смогут избавить его от смерти. Та судьба, что постигла Пенелопу, была не спонтанным решением. Кристиан все это продумал заранее. Он не знал, кто из вас с сестрой антрацитовый дракон, а о том, что вы обе окажетесь представителями этого вида, даже помыслить не мог…
Яспен с грустью взглянул на меня и протянул руки к моим запястьям. Одним движением он снял с меня браслеты и положил их на стол передо мной, после чего молча встал и вышел из подвала.
Получается. что все, что творилось в этой академии, было выгодно для Кристиана? Он заранее решил, что старшую дочь друга он соблазнит, а младшую похитит и посадит под замок! Конечно, если бы он просто позволил Пенелопе поступить и учиться, шансов на то, чтобы вскружить ей голову своим обаянием было мало. Младшая дочь его друга отличалась ядовитой натурой. Да и слухи могли просочиться, что раньше он имел виды на старшую сестру Пенелопы. Получается, Кристиан вроде все продумал, но не учел, что может случайно притянуть в этот мир меня.
До вечера я задумчиво бродила по библиотеке, пытаясь понять, как бы я поступила, окажись на месте ректора, и поняла, что точно не так, как поступил он. Может быть, я билась бы в истерике и проклинала судьбу, но не стала бы искать того, кто пожертвует ради меня своей жизнью.
На следующее утро, меня ни свет, ни заря, разбудила взбудораженная приездом родителей Присцилла. Она без умолку трещала о том, что наши родители самые замечательные драконы на свете, и очень жаль, что я их совсем не помню. А меня начало потряхивать от ожидания встречи с родственниками. Что, если они сразу поймут, что я не их дочь? Мне же тогда придется вернуться в свой мир и уступить это тело настоящей Пенелопе! А я не хочу! Не хочу отдавать ей своего Тонатиу и только что обретенную сестру. Конечно, за меня говорит эгоизм, но она ведь совсем не ценила то, что имела!
К счастью, Присцилла была права, ее родители действительно оказались замечательными. Яспен предупредил их, что я потеряла память и совсем их не помню. Боль в глазах этих драконов трудно описать словами, ведь они винили во всем себя. Кристиан хорошо запудрил им мозги рассказами о том, что он хочет меня спасти, а они и поверили. Нет, я совсем их не виню. Любой родитель пойдет на что угодно, чтобы уберечь своего ребенка. У них не было выбора, тем более они безоговорочно доверяли бывшему ректору. Мы все извлекли урок из этой ситуации, и вряд ли когда-нибудь умудримся наступить на те же грабли. Для всех нас все разрешилось как нельзя лучше, а бывший ректор угодил в яму, что копал для одной из нас.
Вечером мы с сестрой в сопровождении родителей отправились на бал в честь нового ректора Яспена Гебелейзиса. Князь Тьмы решил сохранить свое вымышленное имя и руководить под видом обычного, хоть и очень сильного, темного мага.
В честь торжества для Присциллы было сшито белое сверкающее платье, украшенное бесчисленным количеством переливающихся камней. Довольно облегающий верх, с открытыми плечами и пышная многослойная юбка в стиле диснеевской золушки. Для меня подготовили точно такое же платье, но в черном цвете. Волосы, заплетенные в сложную косу, покрывала искрящаяся пыльца, и при каждом движении мы с сестрой вспыхивали, она — словно снежное утро, а я словно звездная ночь.
Но самое главное, наши плечи пока что скрывали красивые накидки с воротником стойкой. На этом настоял Яспен, желающий сохранить мой маленький секрет до начала танцев. Новый ректор действительно хотел, чтобы день его восхождения на должность обмусоливали еще много веков.
И да, наши родители тоже были не в курсе того, что у меня появился жених. Сначала нам было не до рассказов, а потом все так быстро завертелось, что мы просто не успели их предупредить. Думаю, сегодня не только Танатиу будет повергнут в шок, но это — приятная новость, поэтому я надеялась, что родители Пенелопы меня простят.
Семейство Мидори настаивало на том, что о помолвке их дочери необходимо сообщить до объявления первого танца, но Яспен отверг их предложение, заявив, что это его день и он согласен сообщить эту новость лишь после того как откроет бал первым танцем. Им ничего не оставалось, как согласиться и ждать подходящего момента, чтобы поделиться своей радостью с остальными.
Я с гордостью слушала проникновенную речь нового ректора. Все-таки пусть и косвенно, но я тоже причастна к тому, что он сейчас здесь. Яспен признался, что пошел искать своего пропавшего кота и наткнулся на меня, хлебающую воду из священного источника. Кота он в итоге нашел, но не забрал, решив, что мы подружились, а когда Геркулес хотел сбежать к себе домой в царство тьмы, именно Князь не дал ему этого сделать. Так, понемногу помогая мне, он нашел для себя новое место и, поручив все дела в своем мире заместителю, сбежал.
— А теперь, я бы хотел объявить начало бала, станцевав первый танец! — громогласно объявил Яспен, обведя взглядом присутствующих. — Одному мне этого делать не хочется, поэтому прошу оказать мне честь моей невесте Пенелопе Адран Кагуцути.
Со всех сторон грянул дружный вздох, а я чуть не свалилась от неожиданности! Благо Присцилла любезно меня придержала.
На негнущихся ногах, но с лучезарной улыбкой в стиле «что ты творишь?» медленно приблизилась к Яспену и замерла.
