Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
хромированных светильниках.
— Мы еще даже не отпраздновали День благодарения.
— Никогда не рано праздновать рождение нашего Господа.
Он берет несколько пакетов из тележки.
— Исследования показывают, что Иисус действительно родился весной.
Я приподнимаюсь на кончиках пальцев и зажимаю ему рот рукой.
— Не повторяй этого при моей матери. Никогда, — она из тех, кто выставляет наш семейный рождественский вертеп68 как можно раньше, за вычетом фигурки младенца Иисуса, потому что он официально выставляется только в полночь в канун Рождества.
Его глаза сужаются.
Я надавливаю на его рот сильнее.
— Понял?
У него хватает наглости укусить меня за ладонь. Я убираю ее, ахая, но он снова сжимает ее в своей карающей хватке.
— Где моя карточка?
— Я потеряла ее.
Он хмурится.
— Шучу! — я жду, что он отпустит меня, но вместо этого Джулиан прижимает меня к своей груди, пока обыскивает мои карманы в поисках карты. Его пальцы быстро и целенаправленно проникают в мой задний карман и скользят по моим ягодицам, пока он не спешит достать тонкую кредитку.
Я борюсь между двумя чувствами, ни одно из которых не является дискомфортом.
Удивление? Есть.
Желание? Безусловно.
Хотя я скорее отгрызу себе язык, чем признаюсь в подобном.
Получая удовольствие от его прикосновений, я заговорила первой.
— Если ты хотел меня полапать, тебе нужно было только попросить.
Это замечание выводит его из оцепенения, в котором он находился, и он отстраняется. Я оплакиваю потерю его прикосновения, пока он убирает карточку в бумажник, не глядя мне в глаза.
— Ты можешь подождать в машине, пока я загружу твои вещи в багажник, — он отпускает меня, не удостоив и вторым взглядом, и я со вздохом забираюсь обратно в кабину.
Это он меня облапал.
Да, но именно тебе это понравилось.
Затем мы с Джулианом отправляемся в местный супермаркет. Выбор одежды скудный, я подрагиваю в своих кроссовках, выбирая самую непривлекательную пару фланелевых пижам, нижнее белье с днями недели, написанными сзади, и пару джинсов, забрызганных краской, которые ввели бы полицию моды в режим спецназа.
Джулиан предоставляет мне полную свободу выбора его одежды, пока болтает с Сэмом о некоторых вещах, касающихся рабочего графика на следующую неделю. Я с удовольствием подбираю для него самые уродливые наряды, которые он тут же отвергает.
Я надуваю губы.
— Мне обидно, что ты мне не доверяешь.
— Никакое доверие в мире не сможет убедить меня надеть эти джинсы, — он хмурится, глядя на кислотного цвета джинсы, подходящие для музыкального клипа восьмидесятых.
— Будь твоя воля, ты бы ходил в обычных черных джинсах и футболке.
Он поднимает в воздух полную корзину одежды.
— Именно.
Уф.
— Я положу все это на место, — я возвращаюсь в мужской отдел со своей тележкой, но отвлекаюсь на рождественский отдел рядом с кассами.
Большинство моих праздников стали для Кресвеллов и их агента возможностью продемонстрировать мои дизайнерские способности: я составляла коллекции для журналов и аккаунтов в социальных сетях. И хотя мне нравится придумывать новые способы переосмысления праздничной классики, я не могу не залюбоваться ностальгическими украшениями, стоящими на полках.
Яркая мишура. Новогодние орнаменты. Разноцветные лампочки. Все в этой праздничной экспозиции напоминает мне о детстве, и я хочу принять в ней участие, не заботясь о том, чтобы создать что-то идеальное или эстетически приятное.
Я хочу повеселиться.
После того как последние несколько месяцев я боролась с глубокой печалью и хроническим оцепенением, я планирую цепляться за свое возбуждение и наслаждаться им так долго, как это только возможно.
Как ребенок, не способный себя контролировать, я бросаю в корзину случайные предметы. Блестящая мишура, способная ослепить кого-нибудь. Щелкунчик, пьющий пиво в тропической рубашке. Пакеты с тематическими украшениями, которые, несомненно, будут конфликтовать друг с другом.
Я прохожу через каждый ряд, бросая в тележку все, что вызывает у меня смех. Сначала я легко управлялась с тележкой одной рукой, но теперь мне трудно толкать ее вперед.
У меня мурашки побежали по шее, и я повернулась, чтобы увидеть Джулиана, идущего ко мне.
— Это все для той рождественской елки, которую ты купила? — он берет на себя управление тележкой.
— Если подумать, я, пожалуй, оставлю елку себе. Мы не можем позволить тебе испортить твой образ Эбенизера Скруджа69.
— Нет.
Мои глаза расширяются.
— Ты хочешь елку?
— Да.
— Зачем?
Тишина.
Придурок.
— Для чего все это? — он поворачивает тележку к кассе.
— Украшения для твоей елки.
Его взгляд падает на щелкунчика с пивом.
— А остальное?
— Тебе придется подождать и сам все увидишь.
— Что ты задумала? — его правый глаз подергивается.
— Так я тебе и скажу.
— Далия, — этот его грубый голос напрягает мою нижнюю часть тела.
— Это будет здорово! Я обещаю!
Я никогда не думала, что путешествие с Джулианом может быть хорошим времяпрепровождением. Между борьбой за контроль над плейлистом и смехом над ужасными отзывами о ресторанах в поисках места, где подают пиццу в детройтском стиле, я обнаружила, что мне действительно нравится его компания. Это опасная правда, которую я боюсь признать дольше, чем на мимолетную секунду только потому, что боюсь, что это не продлится после нашего завтрашнего возвращения на озеро Вистерия.
Я не хочу обнадеживать себя, поэтому стараюсь не возлагать нереалистичных ожиданий, хотя Джулиан делает это почти невозможным, когда улыбается музыкальному автомату.
Официантка оставляет наши меню в ближайшей к нему кабинке, прежде чем пойти обслуживать другой столик.
Джулиан перебирает песни, затем проводит картой, чтобы расплатиться, и садится, когда начинают звучать первые аккорды одной из моих любимых песен — «Brown Eyed Girl».
Перед глазами мелькают воспоминания о том, как папа кружил маму по гостиной под одну и ту же песню. Мама часто смеялась и меньше волновалась, когда папа был рядом, особенно когда он танцевал с ней.
Джулиан опускается в кабину напротив меня, и воспоминания исчезают.
— Я люблю эту песню.
— Я знаю, — он хватает свое меню, а мое сердце бьется так сильно, что чуть не выпрыгивает из груди.
Я со вздохом опускаю голову на руки.
К тому времени, как мы добрались до шикарного отеля, который забронировал для нас Сэм, я вымоталась до предела: веки почти опущены, а осанка ссутулилась.
— Держите, — консьерж протягивает Джулиану ключ.
— А второй?
Взгляд мужчины возвращается к экрану компьютера.
— Вы забронировали только один номер.
Плечи Джулиана напряглись.
— Это невозможно.
— У меня забронирован только один номер на имя Лопеса.
— Попробуйте найти номер на имя Муньос, — говорю я.
Несколько кликов мышкой подтверждают, что на мое имя не забронирована комната. Джулиан уходит, чтобы позвонить Сэму, но возвращается с самым страшным оскалом,
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
