солдатские шутки и афоризмы, рисунки на армейскую тему. Некоторые солдаты записывали выезд на боевые операции ‒ даты и место проведения.
Привожу некоторые характерные записи в них:
Первый год службы — как закалялась сталь.
Дембель — жизнь начинается снова.
Солдат в столовой — лев готовится к прыжку.
Дневальный — спящая красавица.
Строевая — хождение по мукам.
Дежурный по кухне — багдадский вор.
Губа — человек с ордером на квартиру.
Утренняя зарядка — изгнанные из рая.
Вызов к старшине — иду на грозу.
Записная книжка неизвестного солдата из 5-й гвардейской мсд
Дневник ‒ это уже более личная и объемная по содержанию тетрадь, и, как я уже сказал, в силу различных запретов и регулярных проверок личного имущества рядовых со стороны вышестоящего начальства, они практически не велись солдатами и сержантами. Да и записная книжка могла быть изъята или же вырваны из нее те страницы, что, по мнению проверяющего, не соответствовало секретности, моральному и политическому облику военнослужащего, а если и удавалось ее сохранить в целости всю службу, то был большой риск ее ревизии или изъятия при увольнение в запас при контрольной проверке в части перед отправкой на аэродром, на самом аэродроме, а также на таможне по прибытии в Союз. Вот такие были строгости и требования того времени. С фотографиями-фотокарточками, как память о службе, тоже было все непросто. Фотоаппарат ‒ вещь хрупкая и капризная в обслуживании, но мало наснимать кадров на пленку, так ее еще надо проявить и просушить, а потом с нее напечатать снимки на фотобумагу.
Чтобы мне не описывать подзабытые подробности рождения фотографии я взял из интернета краткое описание сего священнодействия и представляю читателю:
«Чтобы приступить к съемке, нужно было подготовить аппарат, зарядив пленку. Но все было не так просто, ведь сначала ее нужно было заправить в кассету. Во времена СССР пленку продавали в обычной светонепроницаемой бумаге черного цвета, а также отдельно нужно было покупать сами кассеты. Пленка, обернутая в бумагу, помещалась в коробочку типовых размеров, на которой указывалась светочувствительность (32, 64, 125 или 250 единиц). Было всего два завода-изготовителя — «Свема» и «Тасма». Универсальной и наиболее ходовой пленкой, которую использовали почти все фотолюбители, была «Свема-64». «Свема-64» — самая популярная пленка среди фотолюбителей в СССР. Нужно было в полной темноте вытащить пленку из упаковки и накрутить на небольшую бобину, которая вставлялась в кассету и закрывалась крышкой. Новичкам приходилось тренироваться, делая все это на свету с помощью проявленных отснятых пленок. После зарядки кассету вставляли в фотоаппарат, после чего можно было приступать к съемке. Проявка отснятых пленок или как появлялись фотографии: после съемки пленке предстояло пройти непростой и длительный путь, прежде чем появлялись настоящие фотографии. В полной темноте необходимо было вынимать пленку из кассеты, наматывая ее на специальную спираль, которую впоследствии погружали в светонепроницаемый бачок. Его наполняли проявителем — специальным химическим раствором, в составе которого содержалось бромистое серебро. Проявка пленки происходила за 8-10 минут, после чего ее необходимо было промывать под проточной водой, удаляя химический раствор. Далее нужно было использовать закрепитель, называемый также фиксажем. Это специальный реактив, который защищал эмульсию пленки от света. Далее оставалось высушить пленку. Мы рассказываем все довольно кратко, не углубляясь в детали. В действительности же были важны все мелочи: температура проявителя, пропорции его замешивания, время выдерживания пленки в растворе и так далее. Поэтому мы выше и сравнили процесс проявки со своеобразным видом искусства. Все отснятые на пленку изображения имеют вид негативов. И все это касается пленки для ч/б фотографий, а с цветными все было в разы сложнее ‒ использовались другие реактивы, состоящие из нескольких жидкостей. Сама пленка и химикаты стоили в разы дороже черно-белых, а процесс проявки был более трудоемким. Именно поэтому большинство фотолюбителей ограничивались черно-белыми снимками, а цветным фото занимались преимущественно профессионалы. Печать долгожданных фотографий: итак, после проявки, закрепления и высушивания пленки можно было приступать к печати снимков. Кадры имели вид негатива, то есть цвета были инвертированы: черные предметы были белыми, а белые — черными. Для переноса на фотобумагу нужно было вставить пленку в фотоувеличитель и пропустить через нее световой поток, спроецировав полученный кадр на светочувствительной бумаге. Последняя, в свою очередь, размещалась на кадрирующей рамке. Использование увеличителя давало возможность создавать фотографии нужного формата. Процедура проявки экспонированной бумаги с фоточувствительным слоем была схожа с проявкой пленки, но только в полной темноте сделать это было невозможно по понятным причинам. Чтобы бумага не засвечивалась, процесс происходил в помещении с красным освещением. Такой свет был безвреден для чувствительного слоя фотобумаги. Печать фотографий возможна только при красном освещении — с ним фотобумага не засвечивается. Фото: будущие фотографии отправлялись сначала в проявитель, а затем в закрепитель, и после этого их высушивали. В домашних условиях сушку проводили, прикатывая снимки на глянцеватель или приклеивая к обычному стеклу. Всевозможные дефекты приходилось устранять методом ретуширования, но для этого нужно было иметь определенные навыки. В результате таких трудов, начиная заправкой пленки в кассету в условиях кромешной темноты и завершая переносом изображений с пленки на фотобумагу при помощи фотоувеличителя, каждый кадр ценился намного больше, чем современные цифровые снимки, которые можно создавать десятками, сотнями или тысячами».
Автор: Никита Соколов.
Теперь читателю понятен сколь труден был путь рождения фотографии вообще, а там в Афганистане, тем более. Учитывая дефицит всех составляющих, перечисленных выше Никитой Соколовыми и то, что в личном владении фотоаппарат был в основном только у офицеров и прапорщиков, а фотосессии (говоря современным языком) личного состава подразделений не приветствовались командирами. Отсюда и результат, что у большинства Афганцев фотографий о службе совсем мало или вообще нет. Грустно, Обидно, Досадно…
Мой земляк киришанин афганец Володя Сальников, проживающий сейчас в Санкт-Петербурге, зная, что я пишу книгу, прислал мне ссылку ‒ информацию с отрывками из афганских записей своего боевого товарища.
Из дневника Александра Артамонова, военнослужащего 650 ОРБ, 3-го взвода специальной разведки РДР, Шинданд, 1980 год:
«22 мая 1980 года. Наконец-то я в батальоне. Можно все спокойно осмыслить, записать то, о чем думал, бултыхаясь в десантном отделении БМП-1 (раскаленной консервной банке). Только теперь понял,
