сразу подошёл к шкатулке и вытащил револьвер. Быстро снарядив барабан, сунул его в кобуру на поясе. Оставшиеся несколько патронов оставил в шкатулке. Теперь главное — полностью контролировать себя и не палить в белый свет, как в копеечку. Вообще, Женя, забудь, что у тебя есть этот револьвер, до особого случая. В итоге целее будешь. Закрыв шкатулку и убрав её в ящик в столе, вышел из гостиной.
Машины гудели, все уже расселись, ждали только меня. Я глянул на часы. Было уже половина пятого. Полноценной зимы в форте никогда не было, но я всё же почувствовал ночной холод и поёжился. В степи, наверное, будет ещё холоднее. Ладно, нечего гадать, поехали.
На воротах, ведущих за периметр, дежурил Чижиков. Он открыл дверь машины и внимательно посмотрел на нас. В этой машине, кроме меня, сидели Маша в обнимку со своей винтовкой, Фыра, и Куницын. Игнат был за рулём, а рядом с ним сидел Ванька ПроРысев.
— На охоту собрались, Евгений Фёдорович? — громко спросил Марк. У него за спиной маячил незнакомый мне тип, и нам было прекрасно известно, что обращается он сейчас непосредственно к нему. Про то, куда и зачем мы едем, уж Чижикову-то прекрасно известно.
— Да, решили нервишки пощекотать, да уровень поднять, если получится, — как можно небрежнее ответил я.
— И финансовое положение поправить, — хмыкнул Чижиков.
— Не без этого, — я утвердительно кивнул. — Так нас выпустят?
— За периметром опасно, — Марка оттеснил в сторону тот самый незнакомый мне офицер.
— А вы, собственно… — я посмотрел на него самым надменным взглядом, на какой только был способен.
— Капитан Барсуков, — представился офицер. Я же замер. Это был тот самый предатель, которого вычислил Сусликов. Какого чёрта он здесь делает? — За периметром опасно, многочисленные прорывы.
— Я знаю, капитан, — раздражённо ответив, я смерил его презрительным взглядом. — Именно я выходил за периметр позавчера, при попытке прорыва защиты. Зачем, по-вашему, я потащился бы за периметр, если бы ничего не знал про эти бесконечные прорывы? А опасность тварей, обычно, прямо пропорциональна их ценности и стоимости. — Он так на меня посмотрел, что я, холодно добавил. — А вы не знали, капитан?
— Ну, почему же, это правило известно абсолютно всем. Как я понимаю, отговаривать вас от этой авантюры бессмысленно? — процедил он сквозь зубы.
— Абсолютно, — я холодно улыбнулся.
— В таком случае проезжайте. Чижиков, зафиксируй, что мы всячески отговаривали его сиятельство от поездки за периметр в такое время. — Капитан повернулся к стоящему чуть в стороне Марку. После того как он дождался согласного кивка Чижикова, Барсуков повернулся к дежурному магу. — Снимите защиту, чтобы его сиятельство с приятелями смогли проехать на пикник.
— Ну и сволочь, — покачал головой Куницын.
— Ты даже не представляешь, — ответил я, закрывая дверь.
— Он даже не проверил вторую машину, — добавил Аркаша, выглядывая в окно. — У меня вообще появилось стойкое ощущение, что этот капитан что-то против тебя имеет. Именно против тебя, Женя.
— Мне тоже так показалось, — тихо согласилась с Куницыным Маша.
— Я его даже не знаю, — мы выехали за периметр, и сразу же стало темно. Только фары освещали дорогу, ведущую к разрушенному храму. В нашем плане ничего не менялось, и дождаться рассвета мы планировали именно там. — Скорее всего, вам показалось.
— Я очень на это надеюсь. Потому что не хочу получить неприятности при возвращении. По этому капитану прекрасно видно, что он способен на пакости. — Вздохнула Маша, и так же, как и я, принялась смотреть в окно, хотя видела, она, скорее всего, только своё отражение.
— Это точно, — я прикрыл глаза. Сусликов сказал про Барсукова только мне. Кроме нас двоих, никто из нашей компании не знал о роли его роли в этой истории.
На этот раз мы не бросали машины за пределами храма. Они прекрасно смогли въехать под защиту круга из полуразрушенных колонн. Маша с Куницыным задремали, я же вышел из машины, вдыхая морозный воздух. Вокруг стояла просто удивительная тишина. Вскоре ко мне присоединился Сусликов.
— Как на воротах оказались Чижиков и Барсуков? — спросил я у капитана.
— Я могу только предположить, что полковник Пескарёв дал нам небольшую фору, вскрыв мой доклад на три дня раньше, чем планировалось, — ответил Гена, сунув руки в карманы. — Пока эта гнида на дежурстве, манипулировать порталами будет некому, и мы сумеем без препятствий проехать большую часть пути. Ну а Марк, скорее всего, караулит, чтобы тот никуда не отлучился. При зяте полковника мало кто рискнёт чудить.
— Да, похоже на то, — проговорил я и пошёл к машине. — Надо поспать, Гена. Завтра нам предстоит тяжёлый день.
Глава 18
Стоящий на смотровой площадке Чижиков поднёс к глазам бинокль и внимательно осмотрел степь.
— Слушай, мне нужно кое-куда сбегать, — сказал небрежно Барсуков, наваливаясь на ограждения смотровой площадки.
— Куда? — Чижиков повернулся к нему.
— Да, так, к одной дамочке, пока её муж судорожно пытается понять, нужно им уезжать или нет. Причём делает он это у мадам Фуко. — И Барсуков хохотнул. Он не глядел на Марка, всматриваясь вдаль.
— Через четыре часа придёт наша смена, потерпи, — ответил Чижиков. — Мой тесть злобствует, и я совсем не хочу попасть под раздачу. Итак, вон, Сусликов вместе с Рысевым укатил.
— Что? — Барсуков резко выпрямился и посмотрел на Марка. — Ты уверен?
— Конечно, уверен, — хмыкнул Чижиков. — Я, в отличие от тебя, заглянул во вторую машину.
— И за каким чёртом Сусликов куда-то поехал с Рысевым? — Барсуков задумался.
— Догони и спроси, — Чижиков поморщился. — Я-то откуда знаю? Поохотиться захотелось, семейный бюджет попытаться пополнить, да мало ли зачем? Его расследование слегка тормознулось. Он сегодня утром в холле дома Пескарёвых орал, что ни черта не следователь. Ты же Генку знаешь, ему нужен адреналин, чтобы думать начать. Я думаю, что он поехал нервишки пощекотать в поисках вдохновения.
— Но, это значит, что его уже сегодня не будет на построении? — Барсуков расплылся в улыбке. — Да, Гена, оставаться тебе капитаном до самой старости. Если ещё больше в звании не понизят.
— О чём это ты? — Марк посмотрел на
