идеальное время.
Ройсу нужен был кто-то, кто беззаветно полюбит его, пока он не растерял всю веру в себя.
В преддверии отцовства Мэддоку нужно было доказательство того, что в темном жестоком мире есть и что-то хорошее.
Рэйвен нуждалась в надежде, в причине верить, что она достойна той жизни, которой теперь живет.
Моему отцу нужен был второй шанс.
А я, мне нужна была помощь в реализации моего предназначения.
Я всегда чувствовал себя отцом, хотя мы с братьями одного возраста. Как мы все чаще наблюдаем с Зоуи, у меня и моих братьев есть природные инстинкты. Родились ли мы такими, или наш образ жизни требовал таких навыков, я не знаю. Но, сколько я себя помню, моими навыками было слушать и изучать, учить и помогать направлять. Я думаю, каждый из нас в какой-то момент чувствовал, что чего-то не хватает, и моей недостающей частью была Зоуи.
В течение жизни многое случается, и по какой-то причине мне было суждено стать отцом в пятнадцать лет.
Мои глаза бегают по лицу Виктории.
Комфорт, который так легко испытала Зоуи, был не просто потому, что она еще маленькая и ничего не понимает, а потому, что она уже любила нас, каждого из нас.
Она дала это мне, моей дочери, моей семье.
— Ты сказала «когда я, наконец, приехала», — Рэйвен выходит вперед, перетягивая все внимание на себя.
Брови Виктории сходятся вместе, и она облизывает губы.
— Это была ты… — отшатывается Рэйвен. — Ты та, кто рассказал Коллину Грейвену, -внуку человека, изнасиловавшего наших матерей, человеку, который пытался вырвать меня из этого места, захватить город и оставить эту семью истекать кровью — кем я была и, когда буду здесь.
— Какого хрена? — выкрикивает Ройс. Он и Мэддок вскакивают на ноги.
Я отступаю назад.
Она не отрицает, шокируя всех нас, когда бесстрастно признается в еще большем секрете.
— Я была той, кто изначально убедил их вернуть тебя домой.
Шок проходит через меня, сковывая мое тело, пока я пытаюсь осмыслить ее слова.
Рэйвен подается вперед, но замирает на месте, когда Виктория добавляет:
— Я знала, что ты будешь в порядке. Самостоятельно позаботишься о себе, или это сделают они. Я могла защитить только одну из вас.
Рэйвен смотрит на сестру, крепко сжимая челюсти.
Виктория поднимает руки.
— Я выбрала ее… Ты сделала бы тоже самое.
— Будь ты проклята за то, что ты сделала! — шепчет Рэйвен, и без предупреждения пробивает дыру в стене около головы Виктории.
— Рэйвен! — гаркает Мэддок, выпрыгивая перед ней.
— И будь проклята вдвойне за то, что права, — рычит она, выбегая из комнаты.
— Черт возьми! — шипит Мэддок и спешит за ней.
Я пялюсь в пустой дверной проем, а затем медленно перевожу взгляд на Викторию.
Все проблемы, с которыми нам пришлось иметь дело в последние несколько месяцев, боль, которую она причинила моей семье, почти стоили нам брата, который исчез, когда потерял Рэйвен, а мы с ней оба в итоге оказались в больнице…
Моя малышка была в безопасности вдалеке от всего этого…
Тяжелый груз опускается на мою грудь, и я с трудом дышу, не в силах смотреть на нее.
Я знаю, что, взглянув на нее, рухнул бы прямо здесь в ту же секунду.
Я бы упал на свои гребаные колени, схватил бы ее и притянул к себе. И, возможно, я так и должен сделать, но не мне решать. И мои страдания только усиливаются, когда в доказательство, что понимает меня, Виктория выходит из комнаты, прежде чем я осмеливаюсь посмотреть ей в лицо.
Ройс смотрит ей вслед.
Спустя минуту наши взгляды встречаются.
— Возможно, я еще более ебанутый, чем думал, но, если она сделала то, что сказала, защитила таким образом мою племянницу, твою дочь, тогда мы обязаны уважать ее, если не больше.
Мое сердце бесконтрольно бьется в груди.
— Она врала нам в лицо.
Он трясет головой, его глаза темные и измученные, злые. Он выходит за дверь, остановившись на мгновение, чтобы оглянуться на меня.
— Она соврала, да, даже больше — скрыла кое-что. Типа не спросили, не сказала. Я тоже, блядь, взбешен из-за этого, брат, поверь мне. Но, мужик… Эта ложь… ради кого она была?
Ради кого?
Я вскидываю брови, и он кивает.
Твою мать.
Глава 16
Виктория
Сейчас шесть утра. Солнце только начинает показываться из-за деревьев, когда Рэйвен садится на стул рядом со мной.
Я ни черта не спала, так что в итоге приняла душ, и вот я здесь.
Скользнув взглядом в ее сторону, замечаю, что ее волосы влажные, как и мои. Должно быть, у нее была та же проблема — не затыкающиеся мысли в голове.
Она знает, что я смотрю на нее, но упрямится и сидит, не двигаясь, целую минуту, прежде чем повернуться ко мне лицом к лицу.
— Ты была права вчера.
— Ты это уже говорила.
— Ага, но в этом все еще есть большая, мать ее, разница, — говорит она, сверкнув в меня глазами.
Во рту появляется кислый привкус, и он наполняется слюной. Я не хочу знать, о чем она думает, но все равно спрашиваю.
— И какая же?
— Я рискнула собой ради них, когда уже знала, кто они. Ты же даже не говорила с ними ни разу в жизни. — Ее хмурый взгляд становится все глубже, и она отводит глаза. — Не уверена, что поступила бы так ради незнакомцев.
Я смеюсь, не ожидав ничего и близко похожего на то, что она сказала.
— Я тебя умоляю, Рэй, — качаю я головой и встаю.
— Я серьезно, — огрызается она, но в ее тоне мелькает тень уязвимости, вплетенная в ее привычную «иди нахер» манеру.
— Как и я. Ты рисковала собой не потому, что знала их, а потому, что что-то внутри говорило тебе, что ты должна. — Пока она продолжает смотреть вперед, ее глаза находят мои. — Ты видела, что сделала я. Мы чувствовали это, тягу к ним, глубоко внутри, под кожей, как никогда раньше.
Помолчав мгновение, она шепчет:
— Почему мы это чувствовали?
— Потому что мы принадлежим этому месту. Мы были рождены Грейвенами, Рэй. Мы часть этого города с рождения, но наше место здесь.
Ее губы слегка дергаются в стороны.
— Ты
